– А, – сказала я.
Может быть, я и унаследовала от моего отца все, кроме математических способностей, но теперь совершенно не понимала, о чем он говорит.
– Пора бы нам возвращаться, – сказал он, – а то еще твоя бабушка подумает, что мы тут заговор готовим.
Бабушка действительно считает, что кто-то все время готовит на нее покушение. Она и прачек в отеле «Плаза» подозревает. Говорит, что они стирают белье мылом, от которого у Роммеля выпадает шерсть. Какое там – выпадает! Все уже давно выпало, и не из-за мыла, а на нервной почве.
Вспомнив о заговорах, я спросила:
– А ты не думаешь, что Себастьяно вынашивает планы убить меня, чтобы самому занять престол Дженовии?
Папа странно хмыкнул, но громко смеяться не стал. Наверное, потому что хорошо воспитан.
– Нет, Миа. Не думаю.
Но мой папа не отличается живостью воображения. Я решила все же поглядывать за Себастьяно. На всякий случай.
Только что мама заглянула ко мне в комнату и сообщила, что звонит Кенни.
Думаю, он собирается пригласить меня на Зимние Танцы. Пора бы уже.
7 декабря, воскресенье, 11.00
О'кей. Я в шоке. Кенни НЕ пригласил меня на танцы. Вместо этого… В общем, вот какой состоялся у нас разговор.
Я: Алло?
Кенни: Привет, Миа. Это Кенни.
Я: А, привет. Что случилось?
(Голос его звучал как-то забавно, вот я и спросила.)
Кенни: Ну, я просто хотел узнать, все ли у тебя в порядке. Как твой язык?
Я: По-моему, уже лучше.
Кенни: Я сильно волновался. Вот. Я совсем не хотел…
Я: Кенни, я понимаю. Просто несчастный случай.
(Тут я поняла, что я не о том спрашивала у папы. Надо было узнать, как можно избавиться от навязчивого парня, а не как дать кому-то знать, что он тебе небезразличен. Ну ладно, вернемся к нашим «баранам».)
Кенни: Я просто позвонил пожелать тебе спокойной ночи. И еще сказать, что я надеюсь, тебе лучше. И еще сказать тебе… в общем, Миа, я тебя люблю.
Я:…
Я не нашлась сразу что ответить, потому что просто ОБАЛДЕЛА!!! Хотя, в общем, это было не так уж неожиданно. Все к тому и шло.
Но все-таки, какой нормальный парень будет звонить девушке по телефону и заявлять, что любит ее.
А я в ответ молчу! У меня шок. Но ведь надо срочно что-то ответить, а то нехорошо получается. Ну, я и выдаю…
Я: Ну, хорошо.
НУ, ХОРОШО.
Парень признается мне в любви, а я ему: «ну, хорошо». Да, мне светит прекрасное будущее в дипломатии. А бедный Кенни ждет еще чего-то. Впрочем, любой на его месте ждал бы.
Но я просто не в состоянии сказать ему то, чего он ждет. Вместо этого я говорю: «Ну, увидимся завтра».
И ВЕШАЮ ТРУБКУ!!!!!
О, Господи, я самая злая, самая неблагодарная девчонка на свете! Когда Себастьяно убьет меня, я попаду прямиком в ад.
Точно.
СДЕЛАТЬ ДО ОТЪЕЗДА В ДЖЕНОВИЮ:
1. Написать подробную инструкцию для мамы и мистера Дж., как ухаживать за Толстым Луи, пока меня не будет.
2. Купить запас кошачьей еды, наполнитель для туалета.
3. Подарки к Новому году!
Мама – электрическая машинка для сцеживания? Спросить.
Мистер Дж. – новые барабанные палочки.
Папа – книжка по вегетарианской кулинарии. Ему надо есть здоровую пищу.
Лилли – как всегда. Пустые видеокассеты для шоу.
Ларс – узнать, есть ли в «Прадо» кобура для его пистолета.
Кенни – перчатки? Что-нибудь другое, неромантичное.
Толстый Луи – кожаный мячик.
Бабушка – а что бы вы подарили женщине, у которой есть все? Даже сапфир в 89 карат, который ей преподнес султан Брунея.
4. Порвать с Кенни. Только как? Он меня ЛЮБИТ.
Правда, как выяснилось, не настолько, чтобы пригласить на Зимние Танцы.
8 декабря, понедельник домашняя комната
Лилли не верит, что Кенни позвонил мне и признался в любви. Я рассказала ей утром в машине. Слава Богу, Майкл на приеме у дантиста, и его не было сегодня вместе с нами. Я скорее бы умерла, чем обсуждала свои любовные дела в его присутствии. Мне и так приходится это делать в присутствии своего телохранителя.
Так вот, Лилли говорит:
Я категорически отказываюсь признать, что Кенни способен на нечто подобное.
– Лилли, – продолжаю я. Мне надо было говорить тихо, чтобы шофер не услышал. – Я серьезна как никогда. Он сказал, что любит меня. Я тебя люблю. Так и сказал. Это было совершенно неожиданно и странно.
– Может быть, он и не говорил этого. Сказал что-нибудь другое, а ты просто плохо расслышала.
– Ну что тогда? Я убью тебя?
– Нет, конечно. С чего бы это?
– А что тогда? Что он мог ляпнуть такого, что звучало как я люблю тебя, но не означало я люблю тебя!
Лилли раздраженно заговорила:
– Знаешь, ты странно вела себя с Кенни весь последний месяц. Точнее, с того момента, как вы начали встречаться. Не понимаю, что с тобой случилось. Раньше ты все время твердила: «Почему у меня нет бойфренда? Как так получилось, что у каждой девочки, которую я знаю, есть парень, а у меня нет? И когда у меня будет бойфренд?» А вот теперь он у тебя появился, а ты совсем его не уважаешь.
Хотя все, что она говорила, было чистой правдой, я притворилась, что обиделась. Мне очень сложно не показывать виду, что мне не нравится вся эта история с Кенни.
– Все совсем не так. Я очень даже его уважаю.
– Да что ты? Думаю, все из-за того, Миа, что ты еще не готова к отношениям с парнем.
Ну, тут уж я разозлилась.
– Я? Не готова к отношениям? Шутишь? Да я всю жизнь мечтала, чтобы у меня был парень.
– Если это так, – Лилли говорила как будто свысока, – тогда почему же ты не позволяешь ему поцеловать тебя в губы?
– А ты откуда знаешь? – спросила я.
– Кенни рассказал Борису, а тот поделился со мной.
– Замечательно! – воскликнула я, стараясь умерить бушевавший гнев. – Теперь наши бой-френды обсуждают нас за нашими спинами. И ты готова с этим мириться?
– Конечно, нет, – сказала Лилли. – Но это весьма занимательно с психологической точки зрения.
Вот почему так неприятно дружить с человеком, у которого родители психоаналитики. Все, что бы ты ни делала, им интересно с психологической точки зрения.
– Кому и куда я позволяю себя целовать, – взорвалась я, – это только мое дело. А не твое и не Бориса!
– Ну что ж, – сказала она, – я думаю, что Кенни мог сказать тебе это – ну это, на букву «л» – просто потому, что он никак по-другому не может выразить глубину своих чувств. Ну, понимаешь? Только устно, вслух. По-другому ты ему просто не позволяешь.
Выходит, мне еще очень повезло, что Кенни предпочел просто сказать «я люблю тебя», а не выразил это физически. А то ведь, не дай Бог, мог и начать целовать в губы. Боже, подумать и то страшно.
