Она прекрасно знала его обычный, предназначенный публике бегло-профессиональный взгляд и соответствующую таким случаям улыбку.
Грейс нахмурилась. Долгое знакомство с Бреттом позволяло ей делать определенные выводы. Нельзя сказать, что он не любил женщин, но дефицит времени накладывал определенный отпечаток на общение с ними. Бретт, как правило, общался с девушками спокойными, нашедшими свое место в жизни и имеющими до противности точно выработанный жизненный план. Самое главное, что эта категория женщин никогда не вмешивалась в его работу. А для Бретта это действительно было главным. Все они имели одно свойство, которое особенно импонировало Грейс, — редкие из них задерживались у Бретта дольше одной ночи.
А рядом с Грейс Бретт шел в гору не по дням, а по часам. Вот и сейчас ей предстояло утрясти все издательские проблемы и ринуться на телевидение в Нью-Йорк. Конечно, вместе с Бреттом.
Бретт продолжал пробираться среди толпы, каждый хотел поговорить с ним или хотя бы пожать его руку. Девушка с большими серыми глазами, которая на общем фоне, по мнению Грейс, выглядела сумасшедшей, судорожно полезла в сумочку, вынула оттуда лист бумаги, ручку, что-то быстро написала и передала Мак-Кормику.
Секундой позже Грейс вспомнила свои обязанности. Она сжала руку Бретта, задерживая его продвижение вперед, и громко сказала:
— Дамы и господа! Наша презентация нового бестселлера подошла к концу. К сожалению, мы крайне заняты, так как мистеру Мак-Кормику предстоят съемки на телевидении: в программах «Шоу сегодня» в понедельник, «С добрым утром, Америка» во вторник, а также в утренних новостях Си-би-эс в среду.
Они с Бреттом прощально взглянули куда-то в центр толпы, затем Грейс взяла его под руку и повела к дверям магазина. Бретт оглянулся, на его лице появилась улыбка, причем Грейс была уверена, что улыбка предназначалась той самой девушке, и последовал за своим агентом. Грейс обернулась, и ее беглый взгляд красноречиво сказал: «Очнись, милая. Здесь твои шансы равны нулю».
Всю дорогу до аэропорта Грейс и Бретт не проронили ни слова. Мысли Бретта были заняты девушкой с серыми глазами и волосами цвета липового меда. С тех пор как он встретился с ее внимательно-изучающим взглядом, она больше не выходила у него из головы. Прочитать записку при Грейс он посчитал неудобным, тем более что записки, переданные таким образом, обычно содержали одно и то же, за исключением имени и телефона.
Да, записки от поклонниц Мак-Кормик получал довольно часто. Правда, если девушка с серыми глазами рассчитывала поближе с ним познакомиться, у нее было на полшанса больше, чем у остальных. А пока он сидел в машине рядом с Грейс и гадал, что этой девушке было нужно.
На собственном опыте Бретт убедился, что в конечном счете женщинам всегда от него что-нибудь требовалось. Всегда и без исключения, рано или поздно, но это всплывало наружу. Бретт был для них своеобразным символом, целью, к которой надо идти, иногда по головам поверженных соперниц.
Бретт криво усмехнулся, вспомнив, что паломничество к нему началось еще во время учебы в колледже.
Его родной затрапезный городишко Форт-Уэйн, штат Индиана, отнюдь не считался центром мироздания, в который бы собиралась молодежь со всей округи. На втором курсе Бретт почувствовал тягу к спорту и решил всерьез заняться футболом. Команда его колледжа не блистала по этой части особыми талантами и за четыре года сумела выиграть целых три игры. Вскоре Бретт понял, что свободное время можно проводить не только обливаясь потом на футбольной площадке. Вежливо пожелав команде дальнейших успехов, он, чтобы не терять спортивную форму, переключился на женщин и за оставшееся время обучения постарался максимально преуспеть на этой стезе.
Он рассматривал встречи с ними приблизительно как посещение театра. Но театральный репертуар оказался однообразен, актерские роли расписаны, будто под копирку, и уже очень скоро Бретту все это донельзя надоело. Бретт вспомнил одну девушку из колледжа, которая, сидя за рулем «бьюика» (естественно, не своего, а папаши), битый час рассказывала ему, что предпочитает трахаться с мужиками, обладающими спортивным торсом, и именно поэтому выбрала Бретта. И, черт побери, очень сомнительно, чтобы остальные пассии Бретта рассуждали иначе.
В один прекрасный день герой-любовник понял, что если так будет продолжаться, то он останется без денег не только на учебу в колледже, но и на жизнь.
Но наконец колледж был окончен, и Бретт получил место преподавателя истории. Теперь девушки и молодые женщины, по-прежнему продолжавшие атаковать его, сменили цель и недвусмысленно намекали на свои «серьезные намерения».
Когда «Нью-Йорк таймс» анонсировал его первый небольшой роман, неожиданно ставший бестселлером, в бой вступили новые бойцы, напоминавшие по своей цепкости бульдогов. Теперь женщины хотели его славы, респектабельности и денег.
Сидя в машине, Бретт старался понять, почему же сегодня он выделил из общей массы почитательниц именно эту девушку. Он вспомнил ее глаза. Они притянули его как магнитом… Что же выражал этот взгляд?..
Когда Грейс остановила машину под надписью «Америкэн Эйрлайнз», Бретт все еще сидел, задумчиво уставясь в стекло и пытаясь воспроизвести в памяти ту девушку. Черт возьми, он, писатель, человек, обязанный четко формулировать свои впечатления, так и не смог найти нужных слов для того, чтобы описать ее глаза, глядевшие на него всего лишь сорок минут назад.
— …стоит изменить мои планы. Бретт?
— Прости, что?
— Ты слушаешь меня?
— Конечно, Грейс, внимательно слушаю.
— Да? Я спросила, уверен ли ты, что мне стоит лететь с тобой в Нью-Йорк. Повторяю это в третий раз. — Грейс начала раздражаться.
Бретт очень ценил Грейс как делового партнера Она всегда чувствовала его настроение и улавливала те моменты, когда ему нужно было остаться одному и собраться с мыслями. О ее профессиональных качествах Бретт также был самого высокого мнения: он никогда не встречал человека с такими организаторскими способностями. Их деловое содружество развивалось, крепло, постепенно с годами перерастая в дружбу.
— Ладно, Грейс. Я полечу один, — вздохнув, сказал Бретт. Он приоткрыл дверь. — Я дам эти три маленьких интервью и сразу вернусь домой.
— Маленьких? — Грейс насмешливо приподняла бровь. — Прошу прощения, я, видимо, не расслышала. Ты думаешь, что отделаешься маленькими интервью в трех главных программах страны?
Бретт закрыл дверь и снова уселся.
— Обещаю, что позвоню тебе, как только вернусь.
— Нет уж, хороший мой. Ты будешь звонить мне сразу после каждого интервью по утрам и давать подробный отчет.
