И тогда я принимаю решение.
Я открываю рот, чтобы закричать как можно громче.
Но звук не выходит, потому что Декстер хватает меня и притягивает к себе, его рот
прижимается к моему, пожирая в запретном поцелуе.
О, Боже...
Глава 5
Декс
Я поцеловал Уиллу, потому что не знал, что еще сделать. Плюс, я хотел этого с тех
пор, как еще в баре положил на нее глаз.
Девушка оказалась вкуснее, чем я мог себе представить, милее, сексуальнее и слаще.
Как клубника в шоколаде. Блядь, она ощущается так хорошо в моих руках.
Сначала Уилла сопротивляется моему поцелую, крепко сжимая рот, когда я
прижимаюсь своими губами к ее. Она пытается вырваться из моих рук, отталкивая меня,
но настолько слабо — как будто на самом деле этого не хочет.
Я хватаю ее за руки и притягиваю ближе, чувствуя, как ее рот открывается с низким
стоном. Пользуясь случаем, чтобы углубить наш поцелуй, я утверждаю свое право на ее
рот языком. Постепенно Уилла тает в моих объятиях, и ее тело расслабляется, как будто
она не может больше стоять на ногах.
Через несколько секунд руки малышки передвигаются к моей шее, взлохмачивая мои
растрепанные волосы. Я держу ее за талию и прижимаю так близко, насколько возможно.
Поцелуй все еще нерешительный, как будто мы оба пытаемся оценить реакцию друг
друга. Затем, девушка скользит своим маленьким язычком в мой рот, заставляя меня
стонать. Мои руки сжимаются в кулаки на ее талии, когда она, наконец, целует меня.
Ох, блядь...
Уилла сильно покусывает мою нижнюю губу, а затем посасывает. Ее поцелуй
жесткий, когда она злится, и это я вызываю эти эмоции. Но эта грубая страсть в нашем
поцелуе только делает все намного слаще.
Я тяну ее за волосы, заставляя наклонить голову назад, и мои губы нападают на ее
шею, покусывая нежную кожу. Черт возьми, она такая вкусная. Я изо всех сил пытаюсь
сдержать себя от того, чтобы не сорвать с нее одежду прямо здесь, в этом чертовом
переулке. Она слишком хороша, чтобы взять ее прямо здесь.
Слишком, блядь, хорошая.
«Всего восемнадцать», — я напоминаю себе об этом после каждого укуса, каждого
поцелуя, каждого посасывания мягких губ. — «Блядь, восемнадцать, она на семь лет
младше меня». И я разрушаю своими прикосновениями эту невинную девочку, утверждая
права на нее как на свою собственность.
Она стонет, прекрасная в своем возбуждении, ее дыхание так же, как и мое,
прерывистое, кожа горит, глаза закрыты в экстазе, пока я утверждаю права на ее тело. Мои
руки ласкают верхнюю часть ее тела, а разум убеждает меня сорвать каждый лоскуток
15
одежды с нее. Как только я хочу поддаться искушению, мы слышим гудок автомобиля на
стоянке, и волшебство разрушается.
Мы смотрим в глаза друг другу, сверкая глазами и сгорая в страсти. И тогда малышка
выскальзывает из моих объятий, прочищая горло, и оказывается вне моей досягаемости.
Ее щечки покрываются насыщенным румянцем, когда она понимает, что мы только что
делали. Я чувствую резкую боль от потери ее тела, тепло в том месте, где она стояла всего
несколько секунд назад, постепенно угасает, пока там не остается только камень — мое
холодное сердце.
— Извини, — бормочет Уилла, и я бросаю на нее удивленный взгляд.
«Какого черта она извиняется?».
Я перевожу взгляд на парковку и, увидев полицейскую машину, отстраняюсь от
Уиллы. Предполагаю, что они не получили никакой информации, в противном случае,
копы остались бы здесь намного дольше. К счастью, никто в баре не обращал на меня
никакого внимания — помимо сексуального ангела, стоящего передо мной. В голове я
проклинаю моего друга Кайдэна, который подал мне идею остановиться в этом мотеле.
Похоже, это не так безопасно, как он обещал.
И вдруг я вспоминаю, что Уилла хотела сделать перед тем, как я ее поцеловал — она
хотела позвать на помощь — это, как удар грома. Она пыталась кричать, пыталась
подставить меня. Мои глаза темнеют, красная пелена опускается передо мной. Я
заставляю девушку посмотреть на меня, хватая за талию и притягивая ближе. Уилла дико
вырывается в моих руках, ее глаза широко раскрыты и наполнены тревогой, словно она
лань в лапах опасного хищника.
— Зачем ты хотела сдать меня?
— Ты преступник, — шипит она в ответ. — Ты кого-то убил!
— Я не убивал его, — рычу я. — Я надрал ему задницу, ударил, но не убивал. Я,
блядь, невиновен.
— Ну, это совсем не утешает, — гневно говорит девушка, вырываясь из моих рук. Ее
глаза практически метают в меня кинжалы, когда она смотрит на меня снизу вверх.
— И ты не имеешь права целовать меня!
— Я буду делать, что захочу.
Мои глаза пылают огнем, когда мы смотрим друг на друга в этом бушующем
противостоянии.
— Я беру то, что захочу, сладкая Уилла. И ты — это то, что я хочу сегодня.
— Я никому не принадлежу, — чеканя каждое слово, говорит она. — И тебе меньше
всего.
— Это мне решать.
Когда я это говорю, наглая усмешка появляется на моем лице, а девушка смотрит на
меня с недоумением, переваривая эту информацию. Хотя, мне все равно, что она думает.
Сейчас у меня проблема посерьезней. Малышка знает, кто я, и не сомневаюсь, что она
побежит в ближайший полицейский участок, как только я отпущу ее.
— Ты идешь со мной, — говорю я.
В ответ на мое решение Уилла начинает спорить со мной и брыкаться, но я ей этого
не позволяю.
— Тебе даже негде жить. Я снял комнату, поэтому можешь спать в моей постели. Ты
будешь в поле моего зрения.
— Нет! Я не буду спать с тобой, где бы это ни было.
Такой чистейший ужас на ее лице вызывает у меня смех.
— Я буду спать на полу, если ты меня мило попросишь.
Я на шаг ближе подхожу к ней, приподнимая ее лицо за подбородок, так что она
вынуждена смотреть на меня.
— Но спорим, что ты не хочешь этого, правда, куколка? Ты хотела меня сейчас, когда
мы целовались, не отрицай.
16
Уилла снова краснеет. Малышка выглядит так чертовски невинно, что меня это
пугает. Я помню, что делал, когда был в ее возрасте, и румянец определенно не значился в
том списке.
— Хорошо, — соглашается она. Гнев отчетливо слышится в ее голосе. — Пойдем.
Но помни! Если ты сделаешь один неверный шаг, я закричу. Я не доверяю тебе ни на
грамм.
— Как? Разве ты не боишься провести ночь со мной, убийцей в розыске, — шепчу я,
посмеиваясь ей в лицо.
