Лишь в начале сентября Жюли покинула Англию. «Зачем возвращаться назад самолетом, — написала ей тетя, — если можно приятно отдохнуть на корабле?»
Вероятно, тетя Джорджия не слишком беспокоилась по поводу скорого возвращения племянницы. Она просто хотела, чтобы европейское путешествие Жюли затянулось как можно дольше. И ни разу она не упомянула о краже драгоценностей…
Жюли сидела за капитанским столиком, и молодой офицер, которому была очень к лицу его синяя форма, казалось, был ею очарован.
Сидевшие рядом пожилые пары снисходительно наблюдали за ухаживанием молодого офицера. Все — за единственным исключением. Это была женщина лет тридцати, ухоженная и безукоризненно одетая. Необычайная живость освещала ее узкое лицо и делала его интересным. Она все время была в движении, а руки ее, на которых поблескивали бриллианты, беспрестанно жестикулировали. Ее представили Жюли как леди Мэйдок. Вероятно, потому, что молодой офицер был поглощен Жюли, она подчеркнуто не замечала ее первые несколько дней, ограничиваясь сухим «Доброе утро» или «Добрый вечер».
И лишь на третий день плавания Жюли встретила мужчину по имени Марк. Она лежала в шезлонге, на коленях у нее была закрытая книга, а взгляд устремлен за горизонт. Она почти не замечала прогуливающихся пассажиров, пока мимо нее быстрым шагом не прошел мужчина в черных брюках и свитере. Что-то показалось ей знакомым в этой уверенной походке, широких плечах и блестящих черных волосах. Жюли даже поднялась и села, глядя вслед удалявшемуся мужчине. Минутой позже появился молодой офицер. Однако ей уже были знакомы эти признаки близкого любовного излияния, и она поспешила перевести разговор на другую тему. Она презирала девушек, которые коллекционировали скальпы и поощряли к ухаживанию мужчин, за которых вовсе не собирались выходить замуж.
— Скажите, почему вы стали моряком? — спросила Жюли.
— Я всегда сходил с ума по морю, — ответил он. — Я несчастлив, когда настолько далек от моря, что не слышу шума прибоя. В городе я задыхаюсь. — Он сделал жест в сторону бесконечного горизонта и засмеялся. — Мне нужно очень много места.
Ее искренний интерес вдохновил его, и он поведал Жюли о том, как начинал плавать на торговом судне. Это казалось ему интереснее, чем плавать на пассажирском лайнере. Но вот беда: в течение трех его последних рейсов таможенники подвергали досмотру и корабль, и команду.
— Думаю, от их глаз не укрылась даже булавка, — заметил он.
— Но зачем?
— Контрабанда, — ответил он коротко. — Особенно наркотики. Вы даже не представляете себе, насколько разнообразны способы перевозки наркотиков. Их можно найти в консервах, в сыре, в конвертах с письмами, пакетики с наркотиками даже зашивают в швы одежды. Закрой одну лазейку, а контрабандисты откроют дюжину других. Некоторые из арестованных на борту людей имели отличную репутацию. Одни оказались вовлеченными в эту аферу почти случайно. Других принудили при помощи шантажа. Были и такие, которые искали легкой наживы, потому что их бизнес оказался на грани краха. Для меня вся эта история невыносима. Я ненавидел их всех.
Увидев серьезное выражение его лица, Жюли спросила удивленно:
— Но почему это вас так беспокоит? В конце концов вас никто не обвинял в контрабанде наркотиков.
— У меня есть младший брат, который в колледже кольнул себе порцию героина просто из любопытства. И сразу оказался «на игле». Пока его вылечили, он испытал все муки ада. Я бы хотел, чтобы всех торговцев наркотиками повесили. Они хуже убийц. Как бы там ни было, я покинул торговое судно и нашел работу на пассажирском лайнере.
Впервые с тех пор, как она покинула Нью-Йорк, Жюли вспомнила о вырезке из газеты, которую дал ей Берт. Он намекал, что ей будет интересно то, что можно прочесть между строк. Контрабанда стала крупным бизнесом. В нее вовлечены самые разные люди, многие из них занимают высокое положение в обществе… Что же имел в виду Берт?
— А затем, — продолжал молодой офицер, — мне воздалось сторицей — я встретил вас.
Жюли вновь попыталась изменить тему разговора:
— Кто эти люди?
Он повернулся и посмотрел в сторону пары, стоявшей у поручней. Казалось, они просто любовались морем, но на самом деле о чем-то тихо беседовали. Что-то выдавало в них близких людей — таким образом они, вероятно, говорили друг с другом много раз.
— Женщину зовут леди Мэйдок. Вы, должно быть, встречали ее, потому что она сидит справа от вас за капитанским столиком. Та самая, на которой много бриллиантов. Мужчина… — Впервые разговорчивый офицер заколебался. Он стал более сдержанным. — Его зовут Марк Сефтон. Он путешествовал на этом корабле неоднократно.
— Наверное, его работа связана с зарубежными поездками, — предположила Жюли. — Кто-то говорил мне, что он следователь страховой компании.
— Только не Сефтон, — ответил офицер, и голос его прозвучал уверенно.
Марк словно почувствовал, что речь шла о нем, — он внезапно обернулся и заметил Жюли. Секунду она смотрела ему прямо в глаза, которые ее внимательно изучали, но затем опустила ресницы и щеки ее зарумянились.
Офицер почтительно выпрямился, когда леди Мэйдок подошла к шезлонгу; следом за ней шел черноволосый мужчина.
— Мисс Брюс?! — воскликнула она. — Я только сейчас поняла, кто вы. Племянница принцессы Собелли! Ваша тетя — одна из моих самых близких подруг. И пожалуйста, позвольте мне вас познакомить: Марк Сефтон — мисс Брюс.
— Очень рада, — сказала Жюли холодно, раздосадованная тем, что она позволила себе разволноваться под взглядом этого мужчины.
— Здравствуйте, — произнес он грудным голосом, который так взволновал ее, когда она впервые его услышала. Жюли вспомнила, как смотрела из окна ему вслед, и, злясь на саму себя, почувствовала, что опять краснеет. Этот мужчина почему-то взволновал ее с первой минуты.
Офицер поклонился Жюли и с сожалением удалился. Леди Мэйдок тоже зачем-то отошла, дружески помахав рукой Жюли.
Марк Сефтон, оставшись с ней наедине, оказался немногословен.
— Сегодня вечером танцы. Надеюсь, вы согласитесь танцевать со мной, мисс Брюс?
— Благодарю вас. Я бы с удовольствием потанцевала.
Когда он покинул ее, Жюли улеглась в шезлонг и стала смотреть на океан. Офицер, должно быть, ошибался. Тетя не стала бы ей лгать. Но если Марк Сефтон не следователь, то кто же он?
Вернувшись к себе, чтобы переодеться к ужину, Жюли обнаружила, что ее каюта подверглась обыску. Все было на своих местах, но не так, как она привыкла. Носовые платки лежали поверх перчаток, а не под ними. Ее чулки, обычно разложенные по цветам, сейчас были перемешаны. Пальто сняли, потом повесили обратно, и оно сползло с вешалки. Не было взято ничего. Ее недорогие украшения по-прежнему лежали в шкатулке. Жюли раскрыла сумочку и обнаружила, что и там все было на месте. Чековая книжка, паспорт… Только билеты таинственным образом поменялись местами с адресной книжкой. По некоторым мелочам Жюли обнаружила, что пересмотрены были все ее вещи.
