— Поздравляю! — первым отмер отец Егора и поднялся, чтобы пожать сыну руку, а потом еще раз оглядел меня, видимо пытаясь рассмотреть, что же такого его сын нашел во мне.
Худшего знакомства с будущим свекром я и представить не могла! И опять во всем Соболев виноват: не потащи он меня в галерею, взирать бы мне сейчас на родственников ясными очами, а не мечтать стереть всем присутствующим память или хотя бы вырубить по всей квартире свет.
Дамочка же взирала на меня как на мышь, дерзнувшую слишком уж приблизиться к носкам ее дорогущих дизайнерских туфель. И даже искусственная улыбка, наспех натянутая на губы, ни в малейшей степени не скрывала ее отношения к моему здесь присутствию. Скорее выглядело это, будто челюсти Марины Леонидовны свело непроизвольной судорогой, от чего та начала скрежетать зубами и попыталась замаскировать все это дело под улыбку.
И если Леху мадам просто недолюбливала, то я ей явно стала точно кость поперек горла. Только вот не ясно почему. Я еще могла бы понять, если бы настолько негативная реакция исходила от отца Егора, но уж точно не от его любовницы. "Мамы моей на нее нет!" — тихонько вздохнула я, вот уж кто бы точно смог нахалку на место поставить.
— Прошу прощения. — я встала: организм на стресс прореагировал нетривиально, или даже наоборот вполне естественно. Короче, я отправилась в туалет.
Там я поспешила поскорее избавиться от чайных разводов, украшавших, как оказалось, не только лицо, но и шею. Из зеркала на меня взирала девушка с красивым подбородком, розовыми губками, аккуратным носиком, но прекрасные черты заканчивались где-то в районе переносицы. Все, что было выше, принадлежало явно какому-то спившемуся элементу: переносица шириной в три пальца, заплывшие, превратившиеся в щелочки глаза с начавшими буреть синяками вокруг и всклокоченные, выбившиеся из хвоста, волосы, которые и в обычное-то время аккуратностью укладки не блещут. Ну что я могу сказать: повезло Егорчику с невестой. Хорошо еще одета я прилично: в домашние клетчатые штаны и однотонную футболку с длинным рукавом, хотя вряд ли это сильно влияет на образ в целом.
Я вздохнула, оглядела себя в зеркале еще раз в попытке найти хоть что-то утешительное и, ясное дело, ничего подобного не найдя, отправилась обратно. Вот бы я вернулась, а гости уже каким-то чудом испарились. Но нет, сейчас же не новый год, и просто так заветные желания не исполняются: по пути в столовую я увидела о чем-то говорящего по телефону Соболева-старшего. Он мне кивнул и, отвернувшись, продолжил разговор.
На подступах к гостиной я услышала надменный голос Марины, а потому остановилась возле стеночки и входить не спешила, хотя Леха с дивана меня прекрасно видел, но присутствующим не выдал.
— Егор, милый, ну какая свадьба! — втолковывала через чур уж участливая блондинка. — Ну понравилась девчонка, повстречался, пожили вместе, остыли, разбежались и адье. Зачем сразу в ЗАГС-то, у нее же явно ни воспитания, ни образования?
Вот стерва вислозадая! — сощурила я глаза и в порыве чувств проковыряла дырку в обоях, но тут же загладила ее пальцем. Если специально не приглядываться, то и не заметно.
— Марина, я уже взрослый мальчик и, смею полагать, научился разбираться в людях.
— Егор, очнись! — продолжала увещевать Марина и, судя по доносившимся звукам, театрально щелкала пальцами возле Соболевского носа. Лишь бы когтем не задела! — Ты же не только разводом рискуешь, но и репутацией нашей семьи! Ты приглядись получше к этой оборванке, она же тебя с голым задом оставит. И всех нас заодно!
Что?! Оборванке? Да сама-то она кто! У меня хотя бы работа есть! — чужая наглость просто выводила из себя. Ответить нахалке Егор не успел, потому как я вихрем ворвалась в помещение и налетела на дамочку:
— Тетя Марина! Вас ведь можно так называть? — голосила я, хватая ту за руки и утягивая к дивану. — Все-таки вы Егорчику заместо мамы, не чужие, чай, люди! Хотите сегодня помочь мне платье выбрать? Только надо такое, чтобы животик видно не было, а то он скоро уже появится. — я раскинулась на диване и блаженно улыбнулась: мужики уставились в мою сторону с разинутыми в глубочайшем изумлении ртами, а мадам застыла изваянием скорби, печали и навалившимся откуда не ждали проблемам.
А я, воодушевившись, произведенным эффектом продолжила:
— Хотите потрогать? — насильно приложила я ее ладонь к, ясное дело, пустому животу и надавила, чтоб та как следует ситуацию прочувствовала.
Дамочка скривилась и отдернула руку, словно я ее таракана заставила потрогать. Мадагаскарского, не меньше.
— Нет-нет, Маша, спасибо. К сожалению, мы заняты сегодня. — растерянно лепетала потрясенная, будто нокаутированная, женщина. Стасик, поехали, мы уходим. — крикнула она в коридор и встала с дивана. Все движения женщины сделались замедленными, словно перед тем, как что-то сделать, ее мозгу приходилось трижды обработать информацию и только потом послать сигнал конечностям.
— Егор, я поговорю с отцом, может еще можно что-то сделать. — пробормотала она и отправилась в коридор, Соболев последовал за ней, оставив меня с Лехой наедине.
— До чего мерзкая баба! — покачала я головой. — Чувствую себя так, будто марафон пробежала.
— Похоже от тебя она тоже не в восторге.
— Ну, со мной-то все более-менее понятно, а тебя за что "Королева" не взлюбила?
— Раскопал всю подноготную и порушил красивую легенду о прекрасной даме, попавшей в беду. — усмехнулся Леха.
— Дааа? — протянула я, намекая на продолжение.
— Станислав Ильич жениться на ней собирался, да оказалось, что дражайшая Марина Леонидовна не так проста и невинна, как предпочитает казаться, вот и ходит до сих пор в любовницах. Муж ее из криминальных был, но до наших дней не дотянул: был убит неизвестными в самом конце девяностых. А дамочка к тому времени к жизни хорошей привыкнуть успела, вот и пришлось ей изо всех сил крутиться: устроилась работать в приват чат моделью.
— В приват чат? — перебила я.
— Ну да, это что-то типа секса по телефону, только через веб камеру. Так что репутация у Альмировой оказалась с душком. А с тобой и того проще, — расщедрился на информацию Леха. — есть у дамочки навязчивая идея выдать за Егора собственную дочурку, раз уж у самой с отцом не выгорело. Той как раз двадцать стукнуло — самый возраст для выгодного замужества.
Теперь ясно, почему я ей не по душе пришлась: дамочка-то у отца Егора с амбициями.
Глава 4
— Маша, а мне ты ничего сказать не хочешь? — заявился Соболев с самым оскорбленным видом на свете.
— Только то, что о свадьбе через месяц можешь и не мечтать. И еще то, что у тебя с чувством юмора фигово. — пожала я плечами и переглянулась с Лехой. Уж тот-то точно понял, что насчет беременности я преувеличила.
— Так ты ей наврала что ли? — не понял Егор.
— А нечего про меня гадости за спиной говорить!
— Слышала да? — обнял меня мужчина.
— Я, конечно, сегодня не фонтан, но больно уж ее распирало.
— Это все хорошо, голубки. — хлопнул в ладоши Алексей. — Но дела не ждут. Я тут нарыл кое-что на подозреваемых… — достал тот из кейса до боли знакомые синие папочки.
Не успела я как следует отойти от одного стресса, как на тебе — другой.
— Только не досье. — простонала я в потолок, а Егор, поняв в чем дело, рассмеялся.
— Давайте посерьезнее. — призвал нас к порядку Петров. — Меня вообще-то Ленка дома ждет.
Мужчины чинно расселись за столом, а я, припомнив, что в прошлый раз из этих бумажек ничего особо интересного и полезного почерпнуть не удалось, отправилась заваривать чай, прислушиваясь к их разговору в пол-уха.
Вкратце о претендентах на пропавшую картину поведал Леха следующее. Ольга Борисовна Ставская, тридцатипятилетняя хозяйка весьма процветающей сети салонов красоты и по совместительству любовница нынешнего главы местной администрации. Детей нет, не замужем, живет дама в свое удовольствие и, судя по всему, не бедствует, имеет в наличии недвижимость и автомобиль представительского класса. Долгов ни официальных, ни по слухам за Ставской не числится. Искусством она, конечно, интересуется, но отъявленной фанаткой прекрасного никогда не слыла. Из-за чего мужчины сообща сделали вывод, что вероятность ее участия в ограблении минимальна. То же мне, статисты-математики!
