Ирония ситуации заключалась в том, что на самом деле Соне редко встречались мужчины, которые привлекали ее внешне. Она была не из тех женщин, что видят мало-мальски симпатичное лицо и сразу же растекаются перед парнем лужицей. Нет, совсем нет. Скорее наоборот — угодить ей было крайне сложно. То нос не тот, то уши неправильные, то глаза мелкие, то плечи узкие, то стопы широкие. Но этот был словно нарочно сделанный образец принца из Сониной сказки. Будто какие-то высшие силы поиздевались, послав Соне на жизненном пути этого бога сочной травы и ежевики.
Разглядывание лесника как попытка уйти от реальных, насущных проблем. Соня глубоко вздохнула. Думать про Данилу ей не хотелось. Она не желала зацикливаться на том, что муж возможно даже не знает, что с ней случилось. Нет, они не скандалили и не ругались, просто неуютно молчали вдвоем. Говорят, у всех пар — это рано или поздно случается. Вот только семь лет не такой большой срок, а кроме мужа у нее никого не осталось. Мама умерла, когда она была совсем маленькой. Отец, когда ей исполнилось восемнадцать, а недавно не стало бабули.
Все дело в ребенке. Соня очень хотела малыша: свое продолжение, маленький кусочек, а Данила нет. Он утверждал, что им еще рано. Но куда уж рано-то? Они ведь не молодеют. Так и жили они вдвоем в огромной московской квартире, доставшейся Соне от бабушки. А ей так хотелось услышать веселый детский смех, топот маленьких ножек.
Когда Данила подарил билеты на экскурсию, Соня так искренне радовалась, надеясь, что их семья возродится, что им снова станет тепло и уютно, но в последний момент все сорвалось. От этих размышлений сердце заныло тупой болью. Вероятно, он даже не узнал, добралась ли она до места. Эта догадка точила ее, как серый земляной червь. Поэтому лучше смотреть на лесника и думать о его крепких руках, чем вспоминать то, что и так занимало все ее мысли до этого.
— Готова? — приподнял бровь мужчина.
Как будто Соне было что собирать в дорогу. Она еще раз оглянулась, прощаясь с хижиной, а лесник ловко набросил на плечи лямки рюкзака, и молодые люди двинулись в путь.
Между деревьями и кустами блуждал легкий назойливый ветерок, приятная прохлада обнимала девушку невидимыми руками. Утреннее солнце пригревало шапки густых крон. Вокруг было тихо, зеленые тени ложились под ноги. Лес утром был очень красивым. Будто полупрозрачные нити сквозь стволы протянулись золотые лучи солнца. Соня и ее спутник шли молча. Девушка старалась держаться как можно ближе к своему провожатому. Но он шагал широко и быстро, при этом совсем беззвучно, у Сони получалось хуже. Он отодвигал для нее ветки, Соня ловила их и пыталась не мешать. Но когда она сломала одну из них, он повернулся:
— Ты стараться ничего не ломать и не наступать в грязь, выбирать сухие места!
— Боишься, что останутся следы?
Но, как обычно, он ничего не ответил, лишь повернулся вполоборота и двинулся дальше.
Проходя сквозь очередной куст, Соня забрела в паутину и не смогла сдержать визга, за что тут же получила от своего провожатого:
— Тихо, — шикнул лесник, — не шуметь, — и пошел вперед, а затем негромко добавил, усмехнувшись: — Моя Лили бояться пауков, как и ты.
Почему-то стало грустно. Ну конечно, у него есть Лили. Как у такого красавчика не может быть Лили? Интересно, как она выглядит? Небось, стройная высокая блондинка с огромными голубыми глазами, белоснежной улыбкой и грудью четвертого размера. Лесная фея с плоским животом, свободно владеющая мастерством ползанья по деревьям. И имя у нее такое цветочное, женственное. Это тебе не зверек, похожий на хомячка и белку одновременно. Соня скисла — настроение испортилось.
В следующее мгновение лесник обернулся и швырнул ее на землю. Соня не успела осознать, что конкретно произошло. Она почувствовала горький вкус земли и стала возмущаться. Лесник бесцеремонно локтем придавил ее шею. И тут Соня услышала голоса.
— Люди! — вскрикнула девушка.
Лесник крепко выругался и схватил Соню за шкирку.
— Бежать! — крикнул он.
Послышались какие-то странные свистящие звуки, и листья возле Сони стали дергаться, рваться и крутиться в диком беспорядочном танце. Она уже слышала такое в кино. Господи, да это же пули.
— Бежать, — рычал лесник, — это ты их привести?
Соня даже не сразу поняла, о чем он, лишь только метнулась за ним куда-то направо, потом налево. По лицу били ветки, ноги не слушались, она спотыкалась, но бежала. Главное за ним, все время за ним.
А после все остановилось. Земля закончилась. Твердой поверхности под ногами больше не было. Соня честно пыталась не кричать, сдерживать вопль ужаса, рвущийся наружу, но она оказалась в воздухе и куда-то летела, беспомощно барахтая ногами и дергая руками, пытаясь зацепиться за то, чего нет. Возможно, это был тот самый обрыв от падения, с которого он ее спас несколько часов назад, а может другой, Соня ничего не могла понять. Он вроде бы спросил, умеет ли она плавать. А может и не спросил. Но в следующее мгновение вода больно ударила по всему телу, а дальше тишина и темнота.
Соня вынырнула первой, лесника нигде не было видно. Она в ужасе мотала головой. С обрыва никто не стрелял, но ее провожатого не было.
— О нет, нет, нет, только не это, — заскулила девушка, набрала в грудь как можно больше воздуха и уверенно нырнула вглубь.
Когда несколько лет назад Соня училась в университете, она вообще не умела плавать. Ее родителям не казалось это умение таким уж необходимым в жизни. Поэтому, когда в учебном заведении построили новый бассейн, Соня первая записалась в секцию вместо физкультуры. Но сказать тренеру, что она совершенно не держится на воде, она не решилась. В итоге первое время среди ловких и быстрых спортсменок Соня плавала с досточкой. Это было неловко, порой даже стыдно, но цель была достигнута и уже через год Соня научилась плавать, нырять и прыгать с вышки. И этим очень гордилась. Она любила ходить в бассейн и обожала доставать со дна монетки, которые туда бросал тренер. На соревнования ее, конечно, не ставили, но плавала она хорошо.
Поэтому, ловко поднырнув под торчащие корни под водой, она увидела борющегося с рюкзаком лесника. Он явно не планировал прощаться со своей ношей. Это было глупо. Она подплыла и попыталась ему помочь, но было очевидно, что он слишком долго находится без кислорода, еще чуть-чуть и он начнет тонуть, а вытащить Соня его не сможет, слишком тяжелый. Соня стянула с него лямки и толкнула вверх. Он зло вертел головой, отказываясь, но инстинкт самосохранения взял свое и мужчина устремился к поверхности. Соня поднырнула еще раз и потянула рюкзак на себя. Тренировки на задержание дыхания под водой не прошли даром, но у всего есть предел. Рюкзак не поддавался. Соня почувствовала, что начинает задыхаться, и набрала воздух еще раз. Лесник что-то орал с берега, но девушка не слышала и снова нырнула, дернула сильнее и высвободила лямку. И вот тогда послышались свистящие звуки и лесник прыгнул в воду. Он показывал плыть вперед, под водой. Невдалеке над водной гладью было низкое дерево, крона буквально лежала в воде, густые листья и ветки образовали маленький шалаш, и путники смогли бы высунуть головы из воды и дышать. За листвой можно было бы спрятаться, но Соня начала тонуть. Тяжелый рюкзак не давал ей плыть так быстро, как нужно. Лесник вынырнул под ветками, набрал воздуха в рот и устремился к девушке. Соне всегда казалось, что передача воздуха под водой по средству “поцелуя” — распиаренная романтика кино и невозможная в реальности вещь. Но он подарил ей лишний вдох, отобрал рюкзак, и Соня доплыла, вынырнула, схватившись за толстую ветку дерева. С обрыва их не было видно, вода не была столь прозрачной, чтобы их преследователи могли точно определить, утонули они или нет, поэтому вскоре стало снова тихо.
Их тела были под водой, а лица совсем близко. Соня глубоко дышала и смотрела ему в глаза, прищурившись, на этот раз она не кричала и не визжала.
— Кто ты, черт тебя дери, такой?
