— Прошу только об одном — скажи, наконец, который час, — попросила она.
— Полночь, — торжественно произнес Тимур.
— Кончай шутки шутить! Это вообще ни разу не смешно! — Дина помнила, что когда она выходила из гримерки, было без двадцати минут двенадцать.
— Да я серьезно, — он сунул циферблат ей под нос.
— Господи, как же я хочу домой… В горячую ванную! — Дина посмотрела на свои голые ступни.
Парень пожал плечами:
— Как будто я этого не хочу. Может, хоть сейчас снимешь маску и скажешь свое имя? А то как-то по-дурацки все это выглядит.
Дина медленно подняла правую руку и ощупала лицо. Все это время она так и проходила в этой чертовой маске! Вошла в образ, по-другому не скажешь… Должно быть, выглядит она действительно не очень, но…
— По-дурацки?! На какой хрен тебе мое лицо вообще сдалось?! — вспыхнула она. — Может, еще фото попросишь в память о той, что не дала?
— Обещаю, что забуду тебя, как только ты исчезнешь из виду, — клятвенно заверил ее Тимур. — Сяду в свою машину и уеду. Как чувствовал, что ничем хорошим эта поездка не закончится.
— Подожди, у тебя что, машина есть?! — недоверчиво произнесла Дина.
— Какая тебе разница? Ты же сильная и независимая, сама все решаешь.
Она не сдержала протяжный стон:
— Ты… ну ты и… гадский гад — вот ты кто, Тимур. Сто раз повторю — пошел ты! — она показала ему средний палец.
— Ты так предлагаешь тебя подвезти? Заметь, не просишь, а…
Дина опять разглядела улыбку на его губах. Тимур был просто невыносим.
— Я буду только рад! Только уговор — сначала покажи мне свое лицо, — добавил он.
Дина даже не нашлась, что ответить. А что можно сказать человеку, который и от рождения, похоже, был ушибленным во всю голову, а теперь еще и в результате несчастного случая остатки мозгов отбил? С психами вообще надо вести себя аккуратно. Никогда не знаешь, что им придет в голову через минуту.
Дина медленно поднесла руку к маске и замерла на мгновение, заметив, с каким интересом Тимур смотрит на нее и от нетерпения покусывает нижнюю губу.
— Да пожалуйста! — резко дернула за резинку и, размахнувшись, бросила маску в провал стены. — Смотри! Нравлюсь?
Тимур дрогнул правой бровью:
— Откуда у тебя шрам? — спросил, протягивая руку к ее виску.
— Не твое дело, — ответила она и распушила волосы, чтобы скрыть часть лица. — Чего уставился? — голос сорвался, выдавая нервозность. — Нравлюсь?
— Вот знаешь, не удивлен, — серьезно сказал Тимур. — Феминистками не рождаются. Ими становятся. В непримиримой борьбе. В твоем случае, видимо, еще и неравной.
— Все сказал?! — ощетинилась Дина.
— Все, — кивнул Тимур. — Но хочу добавить, что тебе этот шрам даже идет. Придает брутальности. Как-то сразу все желания улетучились. Честное слово. Тебе надо было сразу ее снять, чтобы у меня иллюзий на твой счет не возникало.
Дина почувствовала, как у нее загорелись щеки. Она до боли прикусила язык, но затем, старательно скрывая в голосе досаду, сказала:
— Очень рада! И за тебя, и за себя, и за то, что все разрешилось.
— Послушай, это же ерундовая операция. Я про пластику, — примирительно сказал Тимур. — Сгладят, зашпаклюют, зашкурят — забудешь, что он у тебя когда-то был. А вообще, это фигня, поверь. Я бы и внимания не обратил…
— Но обратил же? Терпеть вас, богатеньких уродов, не могу! Все вы… — она не закончила и отвернулась.
— Слушай, ты извини. Меня занесло немного. Сам не понял, что сказал. Правильно ты говоришь, лечить меня надо, — Тимур широко улыбнулся. — Зовут-то тебя как, оплот феминизма?
— Дина! — буркнула она. — Все, теперь отвянь! Хватит этих разговоров и подколов. Пусть каждый останется при своем. Где твоя машина? Я сейчас замерзну насмерть! И телефон у меня в гримерке остался, — вспомнила она. — А твой? У тебя же наверняка имеется навороченный гаджет. Такой же, как часы и тачка! — едко добавила она.
Тимур порылся в заднем кармане и достал плоский аппарат.
— Вот черт! — взглянув на него, Дина сразу все поняла. Стекло экрана было исчерчено паутиной трещин, и при нажатии жалобно скрипело. — Получается, неслабо тебя придавило?
— Ну да, прилетело мощно, — кивнул Тимур. — Болит все — голова, спина, задница…
— Не тошнит?
Тимур прислушался к себе.
— Кажется, нет.
— Может, просто не с чего? В результате отсутствия наполнения черепной коробки? — Дина невинно похлопала ресницами. — Сотрясение мозга проявляется именно так — головокружением и тошнотой. Уж поверь, я точно знаю.
— А кто бы сомневался? Твой род занятий подразумевает именно подобные производственные травмы. Ладно, я за машиной, — Тимур стал пробираться через завалы к дороге, насвистывая легкий мотив.
— Если она недалеко, то я и босиком дойду! — крикнула вдогонку Дина. Не на руках же он ее понесет, в самом деле. Да и сама она не даст к себе прикоснуться.
Тимур не обернулся. Она видела светлое пятно его рубашки и слышала шаги. Похоже, интерес к ней у него пропал, что на первый взгляд было хорошим знаком. И все же, радости от этого Дина не испытывала. Наоборот, когда он отдалился на несколько метров, ей стало по-настоящему страшно. Так, что она не удержалась и громко добавила:
— Эй, я лучше с тобой пойду, ладно?
— Зачем? Боишься, что тебя кто-нибудь украдет? — донесся голос Тимура.
— Боюсь, что ты уедешь один! А я останусь здесь, как выброшенная на берег дохлая селедка…
— Самоирония — лучшее, что могло с тобой случиться в этой жизни, детка! — донес до нее ветер. — Жди. Сейчас подъеду.
Глава 6
Дина снова уселась на выступ кирпичной стены. Как только шаги Тимура стихли, ей стало страшно до жути. Уж лучше, когда рядом хоть кто-то есть. Даже этот наглый тип. Такие, как он, считают, что владеют миром, раз у них полным-полно денег. Но в ситуации, в которую они попали, оба оказались на равных. Вот только у него машина за углом, а ей приходится просить его о помощи. Да и удар во время взрыва он принял на себя…
Дина поежилась.
«А если бы он погиб?! Хреновый из тебя врач получится, если ты даже первую помощь раненому не оказала… Чесала языком вместо того, чтобы обработать рану…»
Дина посмотрела на чернеющий проем, из которого они вылезли. Может быть переждать до утра внутри и отказаться от помощи Тимура? Как знать, что парню придет в голову, окажись они вдвоем в салоне машины. Конечно, сейчас она вымазана в грязи, волосы висят паклей, а лицо, наверное, вообще похоже черт знает на что, но давать лишний повод не хотелось.
Плавали, знаем!
Что за планида у нее такая, и почему на ее пути вечно подобные типы вырисовываются?
Игорь Самойлов, конечно, был не такой симпатичный, как Тимур, и словарный запас у него был так себе, несмотря на институт, куда его протолкнули родители. Однако все вокруг говорили: Дина, как тебе повезло, смотри, какой он замечательный! Складывалось впечатление, что только Дина не понимает, какой Игорек потрясающий! Она пыталась поначалу решить вопрос спокойно и без скандала. Объясняла Самойлову, что он, так сказать, не герой ее романа. Разве можно заставить испытывать что-то к человеку, который прет напролом и не слышит тебя? И вообще, разве можно заставить что-то чувствовать?..
После пары букетов, которые Самойлов пихнул ей после выступлений ансамбля, он перешел к более активным действиям. Его машина постоянно торчала то около ее дома, то у ДК, где проходили репетиции, то у школы во время занятий по подготовке к ЕГЭ. Даже Катя морщилась, видя наглые физиономии Самойлова и его дружков.
— Не отстанет никак? — как-то спросила она. — Может, тебе с ним повстречаться пару недель? У него интерес пропадет, и он сам отвалится.
