Его пальцы не оставляли меня в покое, они мучили, терзали, проникали всё глубже.
Сквозь пелену новых ощущений до меня пробился его низкий хриплый голос.
- Коснись меня, - потребовал он, и я подчинилась, лаская это тело, похожее на мраморную скульптуру греческого бога. По его вздохам и сокращению мышц я поняла, что всё делаю правильно, и слегка осмелела, потянувшись к застёжке джинсов. Рука проникла под ткань и, коснувшись напряжённой плоти, накрыла её.
- Райли, - простонал он моё имя и зарылся лицом в мои волосы. От звука своего имени в его устах я вся растаяла, тяжесть его плоти, гладкой и твёрдой в моих руках сводила с ума. Чувствуя свою власть, я в тоже время ощущала себя побеждённой, когда он, наконец, подмяв меня, прижался теснее, побуждая шире развести бёдра.
Когда он прижался ко входу в моё тело, это слегка отрезвило меня, заставляя вынырнуть из сладкого плена чувственности. И когда наши взгляды встретились, Эйван с силой вонзился в меня, заставляя дёрнуться от боли, показавшейся мне нестерпимой. Меня словно бы разорвали пополам. Только что я парила на пушистых облаках возбуждения, а теперь на меня будто вылили ведро ледяной воды. Сладкий сон прервали.
Стиснув зубы, я попыталась сдержать рвущийся наружу всхлип.
Эйван потрясённо замер, видимо, с ужасом осознав, что только что лишил меня девственности. Но он не вышел, не покинул меня, я всё ещё ощущала его глубоко в себе.
- Я же предупреждала, что не во всём идеальна… - осипшим от сдерживаемых слёз голосом, напомнила я.
- Почему ты не сказала мне, - шокировано произнёс он.
- Ты… ты бы не стал тогда? – мне удалось выдавить из себя этот вопрос.
Его раскрытая ладонь легла на мою щёку.
- Не думаю, что меня бы это остановило.
Я потянулась к его губам, он тут же, без возражений, с неторопливой тщательностью вернул мне поцелуй.
- Вот и не останавливайся, пожалуйста, - моя тихая мольба подействовала на него.
На секунду он застыл, давая моему телу привыкнуть к размеренному пульсирующему жару внутри. Аккуратно двинувшись назад, он так же медленно погрузился обратно. Неприятное чувство дискомфорта постепенно сменялось неким подобием удовольствия, насколько позволяла саднящая боль.
Некоторое время он продолжал свои плавные движения. Я видела, как ему сложно сдерживаться, он закрыл глаза, на лице застыло предельно сосредоточенное выражение. И я была благодарна ему за то, что в первую очередь сейчас он думает обо мне, а не о своём удовольствии. Впрочем, это было нечестно. Я поступила нечестно. В какой-то степени обманула его… и его ожидания от сегодняшнего вечера.
- Райли, - выдохнул он моё имя и, открыв глаза, завладел моим взглядом также, как и моим телом. И я потерялась…
Внезапно его неторопливые движения сменились требовательными толчками. Совершенно инстинктивно я поднимала бёдра, встречая эти яростные удары, пока он погружался в меня раз за разом, словно намереваясь достать до самого сердца, обречённо желая завладеть моим телом целиком.
Эйван проникал в моё тело требовательно и властно. Его дыхание становилось всё тяжелее, он был близок. Сделал последний толчок и, замерев, излился в меня.
Мои руки успокаивающе заскользили по его спине. Губами я прижалась щекой к слегка повлажневшим волосам на его виске.
Приподнявшись на локтях, он освободил меня от веса своего тела, хотя я и не возражала. Мне даже в чём-то нравилось ощущать его тяжесть. Эйван принялся целовать меня долго и медленно, так, что было неясно, где кончается один поцелуй и начинается другой.
Весь мой мир перемешался, я изменилась, изменился и привкус реальности. К нему словно примешались другие оттенки: например, вкус взаимной страсти, которой мы оба сегодня поддались.
Наконец, когда наше дыхание выровнялось, он перекатился на бок, не разрывая объятий. Его губы блуждали по моему лицу, а ладони по спине. Закрыв глаза, я постаралась сохранить это чувство пьянящей эйфории, так не хотелось возвращаться на грешную землю. Пусть я испытала боль, для меня это не явилось неожиданностью, я была готова к ней, но само ощущение, само осознание того, что сегодня я открыла для себя новую, физическую сторону отношений, разбудило во мне рой совершенно неподдающихся описанию чувств.
Но, к сожалению, как бы я не цеплялась, как бы не гналась за этим ускользающим чувством, реальность подступала неотвратимо.
И вот я уже ужасалась своим действиям, тому, что я натворила с парнем, о котором ничего не знала, кроме имени.
Очень аккуратно я высвободилась из его объятий и, наклонившись, подобрала с пола свою скомканную одежду. Эйван сел вслед за мной, я очень старательно отводила глаза, не желая встречаться с ним взглядом.
- Мне надо... - я не закончила, но он и так всё понял.
- Конечно, вон та дверь, - он махнул в сторону противоположной стены.
Поднявшись, я неловко натянула платье. А он, по всей видимости, неплохо знаком с планировкой данного заведения. Значит, это не в первый раз для него, быть в этой комнате. «Конечно, не в первый, - убеждённо решила я, - откуда же ещё он может знать про неё, и почему мы так свободно сюда проникли».
Слегка пошатнувшись, я обрела равновесие и направилась в указанном направлении.
- Только не долго. Я буду ждать, - донесся до меня его голос.
Я пробубнила что-то, похожее на «хорошо», и взялась за ручку.
За мной закрылась дверь ванной комнаты, и я прижалась к ней спиной, судорожно соображая, что же делать дальше. Я подошла к дальнему углу комнаты и без сил опустилась на деревянную реечную скамейку. Что же я натворила? Руки сами по себе поднялись помассировать виски, пытаясь привести в норму ясность ума. Да что же такое на меня нашло? Словно лавина на меня внезапно обрушилась вся катастрофичность произошедшего. Я только что переспала с незнакомцем.
Сил вернуться и посмотреть ему в глаза, у меня не было. А ждал ли он меня? Возможно, сейчас Эйван, как и я, сожалеет обо всём или не знает, с чего начать разговор, когда я вернусь? Всегда ли так неловко после? У меня совершенно не было опыта в подобных делах. Чего от меня ожидают: возвращения или тихого молчаливого ухода? Прощального поцелуя? Последнего спасибо?
Я подошла к зеркалу, открыла воду, побрызгала себе на лицо, убирая следы размазанной косметики. Мои губы припухли, глаза странно сверкали, неестественно расширенные зрачки напоминали о недавно пережитой страсти. Я поправила волосы, прикрывая шею, на которой остались следы от его губ и зубов.
Взгляд скользнул в сторону, натыкаясь на ещё один выход, полностью сливающийся с остальной стеной. Дверь была практически незаметна. Возможно, она вела в коридор или ещё в одну комнату. Что если улизнуть сейчас? Тогда я избавлю и себя, и его от неминуемой неловкости, прощального разговора и никому не нужных слов «я позвоню тебе». Мне пора взрослеть и относиться проще ко всему. Ни я первая, ни я последняя. Наверняка, есть определённый, всеми принятый, но неизвестный мне, этикет поведения в таких ситуациях. Ритуал?
Вздохнув, я смущённо отвернулась от зеркала, теряясь перед самой собой. Если сейчас мне не по себе, как же я смогу показаться ему на глаза?
Деликатный стук в дверь прервал поток моих невесёлых мыслей.
- Райли? – в мягком голосе, раздавшемся по ту сторону двери, слышалась еле заметная тревога, – всё в порядке?
- Д-да, - заикаясь, ответила я.
- Точно?
Я откашлялась.
- Точно.
До меня донесся звук шагов, приглушённых ковром. Видимо, он вернулся обратно к дивану. Я сделала шаг к двери, ведущей обратно в комнату, потом другой. Между бёдер нещадно саднило, а в животе образовалась какая-то ноющая пустота. Рука потянулась к ручке, но остановилась на полпути. Без сил, эмоционально опустошённая, я прислонилась лбом к деревянной поверхности. Нет, я не могу выйти к нему. Посмотреть в глаза. Это выше моих сил. В другой раз… когда-нибудь… если мы ещё… Я хотела подумать «увидимся», но потом решила, что видеться я с ним не хочу ни сейчас, ни потом. Сердце предательски ойкнуло, уличая меня во лжи.
