— Это кто? — она таращит глаза, смотря на то на меня, то на Артема. Мужчина стоит за ее спиной, и явно не рад внезапной гостье в своей квартире.
— Кристина, что ты устраиваешь? Я не стану перед тобой отчитываться. — бросает на меня странный взгляд. Я расцениваю его как «Извини. Ты не должна была быть свидетелем этого цирка».
Надо сказать, что Кристина довольно эффектна. И я бы на месте Артема, хорошо бы подумала прежде, чем отказывать ей во внимании. Такие девушки всегда добиваются того, что им нужно. Это заметно даже мне, хоть и в людях я разбираюсь не очень.
Но здесь один внешний вид говорит сам за себя. Высокий рост — с таким по подиуму нужно ходить. Длинные блестящие волосы, черные как смоль. Но красивые. Хочется прищуриться, чтобы их сияние ненароком не ослепило. Красный строгий костюм, с большими золотистыми пуговицами. Пиджачок немного топорщится в талии, но это, наверное, для того чтобы всем показать какая она тоненькая. А макияж… явно не любителем был нанесен. Любка однажды тоже притащила ко мне косметику (мы собирались поехать на дискотеку), общими усилиями попытались меня накрасить, но вышло из рук вон плохо. Все-таки не идет мне вот это всё…
Я наконец отмираю, и тихо произношу:
— Здравствуйте. — улыбаюсь, чтобы девушка не подумала, что я враждебно настроена. Все-таки лучший ответ на гнев человека, это улыбка.
12. Настенька
Но меня старательно игнорируют. Девушка упирает руки в бока и всем корпусом (достаточно демонстративно, чтобы я успела понять, что являюсь для нее пустым местом) поворачивается к Артему.
— Это кто, я спрашиваю? — ноздри на хорошеньком аккуратном носике раздуваются от гнева и ярости.
— Это моя знакомая. — тон мужчины заледенел, а на лицо будто в миг надели маску непроницаемости. Вот это да, я таким вижу его впервые. — Но тебя это не касается.
Ледяной голос пыл девушки тоже успел поумерить. Она поджала губы и воинственно сложила руки на груди. Вздернула нос.
— Я считаю, что очень даже касается. — смерила его взглядом. — Раз уж я ношу твоего ребенка под сердцем.
Теперь замолкаем мы все. Артем и Кристина смотрят друг на друга, а я по очереди то на одну, то на второго. Ощущение, будто в кино нахожусь.
Гнетущую тишину разбавляли лишь нотки нарастающей паники. Моей, разумеется. Боже, я ведь только что чуть не поцеловалась с мужчиной, у которого есть девушка?! Да еще и беременная! Но почему в его отношении к ней столько пренебрежения?
— Ты беременна? — будто собрав мысли в кучу, наконец отмирает Артем.
Кристина, воодушевленная произведенным эффектом, широко улыбается и окончательно вживается в роль. Кладет руку на, пока еще плоский, живот. Тихонечко гладит. На лице беззаботность и умиротворение. Сердитость? Гнев? Сейчас кажется, что она вообще подобных эмоций не умеет испытывать.
— Да. — говорит с придыханием и блаженством. — Узнала буквально только что…
Я вновь смотрю на Артёма. А его лицо… сквозит недоверием и скептицизмом. Хм. Разве в таких ситуациях не положено радоваться?
Он безразлично кивает на дверь.
— Тогда едем. — произносит без единой счастливой нотки в голосе.
— Куда? — девушка хлопает густо накрашенными ресницами.
— В клинику. Куда же еще? — смотрит на нее так, будто это само собой разумеющееся.
Кристина вновь задирает повыше голову. Медленно снимает с плеча сумочку на цепочке, открывает ее и выуживает бумажный листок. Разворачивает, придерживая его кончиками пальцев и сует Артему под нос.
— Хочешь подтверждения? — с напускной обидой в голосе, спрашивает. — Вот оно!
Но Артем лишь отмахивается от листка, как от назойливой мухи.
Делает шаг в сторону девушки, не пряча ярость во взгляде.
— Ты знаешь, сколько раз мне уже заявляли подобное? — цедит. И хоть его злость направлена не на меня, мне становится тоже страшно. Уверена, что, то же самое испытывает и Кристина, хотя держится она молодцом. — Представляешь, сколько раз мне в лицо тыкали липовыми справками? — продолжает мужчина, забирая у меня, как у наблюдателя, последнюю надежду на счастливый конец в этой истории. — Вот ведь ирония, — скалится он. — большинство из обладательниц этих справок, я и в глаза не видел.
Я в изумлении поднимаю брови. Это как так? Совершенно незнакомые девушки заявлялись к нему и сообщали, что беременны? Путем не хитрых математических вычислений в своей голове, прихожу к выводу, что этот мужчина, судя по всему — завидный жених. Раз за ним открыта такая охота. Смотрю теперь на него немного иначе. Оценивающе. Всё равно на меня сейчас никто не обращает внимания.
— Но…, - Кристина растерянно озирается по сторонам, будто ища поддержки у пустоты.
— Сначала, мы подтвердим беременность. — начинает перечислять Артем. Говорит таким тоном, будто зачитывает страницы какого-то очень скучного договора. — Затем, когда придет время, сделаем тест на отцовство. — лицо девушки из бледного резко стало пунцовым. — Для достоверности повторим его, когда ребенок родиться. — каждая его фраза действует на нее как пощечина. — И, — он делает глубокую паузу. — если этот ребенок существует, и он действительно от меня, ты можешь оставаться спокойна. Я возьму на себя все расходы. И буду участвовать в воспитании. Но это вовсе не дает тебе права заявляться в мою квартиру, когда тебе вздумается. Между нами все кончено, и я не раз говорил тебе это. Пора прекратить вынуждать меня разговаривать по-другому.
И вновь это тяжелая пауза с гнетущим молчанием. Я чувствую себя лишней, будто случайно увидевшей незнакомых людей в нижнем белье — хочется опустить глаза. Но слух ведь не отключишь по щелчку пальцев. На секунду думаю — сделать ноги. Но потом понимаю, как странно это будет выглядеть, если я посреди разговора унесусь с кухни. Нужно было сразу же это сделать. А не стоять тут как истукан.
С другой стороны — имей они такое желание, сами бы не стали вести личные диалоги на глазах постороннего человека. Разве нет?
— Так что, я спрошу еще один раз. — продолжает Артем, но теперь уже низким, опасным голосом. — Ты действительно беременна?
Кристина глубоко дышит, это видно, потому что ее грудь часто и высоко вздымается. Хрупкие руки девушки сжимаются в кулаки. Она комкает несчастный, ни в чем не виновный, бумажный листок. Швыряет его прямо на пол.
И не отвечая на вопрос, идет к выходу быстрым шагом.
Мы с Артемом провожаем ее взглядом. Я — растерянным. А он — сердитым.
Вот это дааа… — тяну мысленно. — Я такое и правда только в кино видела.
***
— Вообще ни капли? — я с наигранным недоверием поглядываю на брата. Мы в машине Артема и уже держим путь обратно в деревню. — Я бы на твоем месте очень испугалась. — киваю, в подтверждение собственных слов.
Мужчина с интересом поглядывает на нас в зеркало заднего вида. Вслушивается в разговор и прячет улыбку.
— Пфф! — заявляет братишка. — Настя, ты всего на свете боишься! — в голосе некое пренебрежение. — Но ты девочка, тебе можно. — снисходительно. А потом добавляет: — Правда была там одна девочка…, из соседней палаты. Вот ее я немного боялся.
Мои брови тут же взлетают ввысь. Чтоб Пашка испугался девчонки? Он даже деревенских хулиганов не опасается, сам еще на рожон лезет.
Я вопросительно смотрю на мальчика, не решаясь спросить.
— Просто, я думаю, что она немного… того. — бурчит брат.
— Чего, того? — хмурюсь.
— Ку-ку! — показательно крутит пальцем у виска. — Пять раз вечером к нам в палату зашла и сказала, что она русалка.
Я усмехнулась. Ну мало ли, что там у детей на уме. Кто-то феей себя считает, кто-то русалкой. Это Пашка в волшебство уже давно не верит, но не все же дети такие.
— Ну почему же сразу «того»? Может, она и правда, русалка…? — неуверенно произношу, вставая на сторону девочки. Все-таки обзывать ее сумасшедшей за чистую веру в сказки, это как-то неправильно.
