полгода после нашего возвращения в Москву… И сейчас Лешка от меня еще дальше, чем был до этого.
Это очень больно и странно, осознавать, что тебя, на самом деле, не рассматривают, как постоянный вариант. Не хотят с тобой просыпаться, засыпать, завтракать, гулять по набережной и… что там еще, у этих розовых дур в их розовых инстах? Я раньше тоже такая была, да. И думала, что прям подарок для любого. Да, подарок. Для всех, кроме того единственного, что так сильно необходим.
Когда он стал мне не просто интересен, а именно необходим? Когда, привезя меня из нашего сумасшедшего приключения в столицу, просто увернулся от поцелуя, сказал что-то типа: «Бывай, Принцеска», а затем развернулся и совершенно спокойно пошел прочь, даже не обернувшись ни разу? Когда не позвонил ни через день, ни через два, ни через месяц? Когда? Или это просто у меня в голове все перевернулось?
Может, я с ума сошла? На нем двинулась? Ну, а как еще объяснить тот факт, что думала о нем постоянно? Вспоминала наши несколько дней вдвоем, наши разговоры, взгляды… Его губы, красивые, четко очерченные. Его глаза светлые, острые. Его широкие плечи и ямочки на пояснице… Голос хриплый: «Лежи, Принцеска…» И улыбку, неожиданную и такую, что сердце заходилось в диком стуке, а низ живота каменел…
Он мог бы запросто работать фотомоделью, настолько привлекательный. Даже в очках этих дурацких. Они , наоборот, делают его чуть утонченней, беззащитней… Зато без очков… Ох, мама моя… Сразу в чертах лица что-то такое хищное проглядывает, что-то настолько опасное… Сразу понимаешь, не человек перед тобой, зверь, дикий и безжалостный. И страшно рядом с таким, и, одновременно, горячо, волнительно. Губы сохнут, сердце стучит, глаза шире распахиваются…
Дура я все же, черт… Наверно, это и называется «потерять голову». Теперь я в полной мере понимаю, что это означает. Ты просто ходишь без башки, безумная и пустая. Потому что его нет рядом, некому наполнить. А он… Он просто где-то живет и не думает обо мне вообще. У него, может, свои дела, работа… Женщина… Стоит об этом подумать, и глаза слезятся от боли. У него ведь запросто может быть девушка. Мы же не говорили ни о чем таком. Или ругались, или трахались все время. И вот теперь… Теперь мне больно. И даже, когда он рядом, больно. Потому что он рядом. Но не со мной. Я смотрю, как не мой Лешка стоит у балконной двери и смотрит на город… И мне больно. И слезятся глаза.
6. Леха
Когда я там над Вадимом, мужем моей бедовой сестры Машки, ржал?
Вот если бы мне кто сказал: «Не надо, парнишка, судьба – она баба обидчивая, так приложит, что даже дышать не сможешь»… Я бы, наверно, еще громче заржал. И не поверил нихрена.
Дурак потому что, что уж тут говорить?
Принцеска лежит за моей спиной, смотрит и молчит. На ней еще не остыла моя сперма, а губы наверняка болят, потому что я нифига не нежничал. Ни в начале нашего общения сегодняшнего, на лавке, где мы трахались, как малолетки, которых не пустили в мотель, ни потом, когда, утолив первый, самый зверский голод, я притащил ее сюда и без разговоров поставил на колени прямо в прихожей. И она встала. Глазами сверкнула и встала. И такое сделала, что при одном воспоминании, сердце начинает бить в грудную клетку с дикой силой. Ну а потом я сделал. Кровать-то не должна простаивать… И вот теперь у нас, как всегда, пауза размером с пропасть.
Я стою, смотрю на город. Она лежит, смотрит на меня. И молчание между нами - провалом черным до самого ядра Земли. Говорить не о чем, да и незачем. Не для разговоров мы здесь. Как-то так повелось с самого начала, как-то так получилось. И теперь не сломишь уже устоявшуюся традицию.
Когда мы расстались у метро, больше чем полгода назад, я не планировал ей набирать. Я, конечно, тот еще дурак, но не до такой степени. Инстинкт самосохранения работает все же. И здесь даже дело не в Савине, хотя и это немаловажный фактор. Холодный, как ледяной мертвец из сериала, генерал, который и безо всякой причины мог мне устроить нереально веселую жизнь, а уж при наличии причины… Да еще и такой… Даже думать не хочется об уровне наказания…
А я, можно сказать, только-только себя свободным почувствовал и живым!
У меня планы были, у меня сестра, в конце концов! Пусть она уже замужем глубоко, но все равно – самая близкая и родная. И я ее хотел бы видеть не только на экране ноута, но и вживую, хоть пару раз в год. До этого мои планы были утопией, из тех мест, где я учился и потом работал, вообще выхода свободного нет.
Ну а сейчас у меня все шансы были получить нормальную работу не за пределами Полярного круга. Упустить такое я не мог, как бы ни больно было от разочарования, что больше не увижу нахальную, дерзкую, но такую сладкую Принцеску. Потому нет, я не планировал набирать. И не планировал отвечать на звонок, если вдруг ей придет в голову блажь позвонить.
Спокойно получил профилактический и даже не особо серьезный втык от генерала, которому Алинка явно не сказала ничего про степень нашего сближения. Если бы сказала, то со мной бы разговаривали не так. И в другом месте. Интересно, есть в конторе тайные подвалы, как на Лубянке? Никогда не задумывался… Да и не стоит про такое даже в мыслях.
Потом свалил в отпуск, да еще и на целый месяц!
Судя по такой щедрости, Савин все-таки выполненной работой был скорее доволен, чем нет. Ну и ладушки.
Сгонял к сестре и очень круто провел время с ней, ее мужиком и многочисленными родственниками и друзьями этого мужика. Все они, без исключения, были на редкость прикольными персонажами, совершенно разными, но очень крутыми.
Один только Витя «Три звезды» чего стоит! Офигенный чел, с характерными зоновскими повадками, правда, уже подстершимися, но все равно узнаваемыми. Я про него не слышал, потому что сидел-то на
