мне обратился? Спокойным, дружелюбным голосом… Обалдеть! – Да, Куприянова?
О, не-е-ет! Максим Борисович меня запомнил! И узнал!
Может, он по шляпке догадался? Хотя… она спокойно лежит в сторонке.
Я подняла на молодого человека смеющиеся глаза, с которых уже давно пора вытирать слезы, и весело кивнула в ответ.
– Могу дать совет, чтобы у тебя так в будущем не получалось. Прежде, чем лезть мужику в штаны, убедись, что ему это интересно.
Смех как неожиданно наступил, так внезапно и дезертировался в неизвестном направлении.
Я, совершенно ошарашенная мужской откровенностью, вытаращила глаза.
– Хорошо, Максим Борисович. Я учту на будущее.
– А еще лучше вообще никуда не лезть. Сами при желании проявят инициативу.
Подошедшая официантка подоспела очень вовремя, чем спасла меня от необходимости отвечать. Я стыдливо опустила глаза к чеку. М-да-а-а, неловко быть свидетелем таких бурных сцен. Да еще и с довольно неудержимой реакцией.
Вложила требуемую сумму, сверху добавив пару купюр в качестве чаевых.
Взглянула на окно. Ого! Какая темень! Хоть и время-то еще раннее.
Зазвенел мой мобильник.
– Алло.
– Альбина, ты домой когда? – строгий голос отца, как всегда, заставил закатить глаза. Ну как он не может понять, что мне уже целых девятнадцать лет! И что я уже взрослая и имею полное право немного задержаться в кафе с подругой! Хорошо хоть допрос с пристрастием еще не устроил.
– Скоро, а ты разве еще не на работе?
– На работе. Если ты далеко от дома, такси вызови. Не ходи по ночи. Мать волнуется.
Лучше бы не командовал, а разрешил на права отучиться. Отец последний год только и делал, что этой цели крылья подрезал. Я уже хотела посещать занятия тайком от родителей… Но идти против них смысла нет никакого. Если отец захочет – я никогда не сдам экзамены. Иногда мне кажется, что знакомые у него повсюду.
– А ты, можно подумать, не волнуешься. Хорошо, вызову.
– Умница. Все, Цветочек, я занят. Не заставляй нас переживать.
Не дожидаясь моего ответа, папа сбросил вызов.
А я с удивлением обнаружила, что преподаватель с меня глаз не сводит.
– Почему погрустнела, Олененок? Быстро же прошел эффект от циркового представления.
– Устала. Домой нужно собираться.
– Согласен. И мне пора. Хорошего тебе вечера.
С этими словами преподаватель поднялся, прихватив с собой расчетницу. Совершенно не переживая, что это может быть ниже его достоинства, он приблизился к обслуживающей нас официантке, протянул деньги, спрятанные в кожаной обложке, весело подмигнул девушке и скрылся в дверях.
А я проводила мужчину грустным взглядом и мысленно произнесла: «И вам хорошего».
Так, мне осталось вызвать машину, и можно потихоньку собираться. Тем более что здесь уже не осталось ничего (а точнее никого) интересного.
Набрала номер проверенного такси и стала ждать, пока отвратительная, режущая слух громкая мелодия сменится замученным голосом оператора, который все еще силился выдавить хоть капельку дружелюбия.
Но ожидание мое оказалось напрасным, потому как динамик телефона нагло и так не вовремя перестал издавать хоть какие-то звуки. Я возмущенно оторвала агрегат от уха и посмотрела на экран. Шика-а-а-а-арно. Батарея села.
В течение минуты обдумывала что лучше: поехать на метро или вызвать такси через администратора. И решила, что в подземке ничего страшного нет. Время-то, собственно, еще детское.
Совершенно спокойно я вышла на улицу и сразу почувствовала неприятный запах. Повернула голову в сторону. Столкнулась взглядом с самыми наглыми глазами, которые я только видела в своей жизни.
Максим Борисович все еще здесь. Курит.
– Такси ждешь? – задрав голову, Кульчицкий выпустил дым в небо.
– Не сегодня.
– Отчего же? Родители правильно делают, что волнуются о твоей безопасности. Давай, вызывай.
А откуда он знал, что я разговаривала с отцом?
– Не могу.
В ответ на его вопросительный взгляд пришлось пояснить, помотав в воздухе темным экраном:
– Батарея разрядилась.
– М-м-м, – сделал очередную затяжку. Он так притягательно держит сигарету между аккуратными пальцами, что мне вдруг первый раз в жизни самой захотелось затянуться. Ну ладно, во второй, если уж быть совсем откровенной. – Можешь воспользоваться моим. И учти, если вдруг надумаешь сбежать со всеми моими контактами, догоню я тебя быстро.
– Это шутка такая?
– Нет, – мужчина очаровательно улыбнулся, протягивая мне разблокированный телефон. Рядом с ним я почувствовала себя совсем маленькой, настолько он крупный, возможно, даже немного перекаченный. Хотя кого я обманываю? Лучше выглядеть просто невозможно!
Но, как только я потянулась к новомодному гаджету, молодой мужчина резко отдернул руку назад.
– Хотя, в принципе… Ты в каком районе живешь?
Назвала улицу и ориентиры. Преподаватель снова довольно улыбнулся.
– Тебе повезло, потеряшка. Мне как раз по пути. Пойдем, я тебя сам докину. Мне несложно.
Он? Меня? Сам отвезет? Быть не может!
– Нет-нет! Что вы! Я прекрасно… сама… справлюсь. То есть дойду. Ну, то есть доеду.
– Говорю же, мне по пути. Но только если ты ничего не имеешь против консервных банок.
Каких банок? Он вообще о чем?
В недоумении я покачала головой, что вроде как, нет, ничего не имею против консервов. Максим Борисович сбил меня с толку.
– Куприянова, я надеюсь, завтра об этом весь универ знать не будет?
Его вопрос меня очень возмутил! Я, вообще-то, не балаболка!
– Нет, конечно. Да и к чему мне что-то рассказывать?
– Хорошо, поверю тебе на слово, – и рукой указал дорогу. – Идем.
Я поеду с ним? Наедине? В его машине? Правда? Обалдеть можно!
Кульчицкий подвел меня к машинке, на морде которой гордо красуется значок Лексуса. Мне этого, видимо, не понять. Если он не может позволить себе относительно новую игрушку (я в данном вопросе не слишком разбираюсь, но мне машина показалось потрепанной и очень маленькой, совсем не для такого гиганта), то зачем же тратить завышенные суммы за имидж марки, рекламные кампании и последующее не такое уж и дешевое обслуживание автомобиля? Странно. Как-то это все
