- Ты что собака меня обнюхивать? - буркнула я, а сама принюхалась к его запаху. Пахло морской свежестью, словно он только что примчался с морского берега.
- Я г-х-хотов-ф-ф так вс-с-сю ж-ш-шиз-с-снь пров-ф-фес-с-сти, ес-с-сли ты наконец-с-с примеш-ш-шь мое с-с-сердц-с-се. Ключ-ш-ш ж-ш-ше у тебя? Я его ч-ш-шув-ф-фс-с-ств-ф-фую. Поч-ш-шему не надела? - шептал К.Д.
- Потому что хотела отдать назад. Это слишком дорогой подарок. Мне и цветов вполне достаточно было, - я почему-то тоже шепотом ответила.
- Ты отказ-с-сыв-ф-фаеш-ш-шс-с-ся принять мое с-с-сердц-с-се? - даже поднял голову в капюшоне парень, спрашивая с толикой обиды и тоски. Его руки тут же расслабились и обвисли по бокам, выпуская меня. Мое сердце сжалось в крохотный комочек. То ли от жалости к нему, то ли от того, что могу его потерять.
- Я думала, это просто шутка такая и не несет в себе никаких подтекстов, - объяснила ему, чтобы успокоить. Или удержать еще ненадолго возле себя?! Капюшон повернулся снова ко мне, но продолжал молчать. - Так это что-то означает?
- Неуж-ш-шели, тв-ф-фои родители тебе с-с-сов-ф-ф-с-с-сем ничеч-ш-шег-х-хо не объяс-с-снили? В-ф-ф тв-ф-фое в-ф-фос-с-семнадц-с-сатилетие они обяз-с-с-саны были тебе в-ф-ф-с-с-се рас-с-сказ-с-сать, - выдохнул К.Д.
- Возможно, не успели?! - пожала я плечами. - Значит, придется тебе мне все объяснить. Может, начнем с твоего имени? - усмехнулась я.
- Дома, - снова обнял меня парень и прижал к себе, - в-ф-фс-с-се дома.
- Как же с тобой тяжело, - на душе было тяжело, словно камнем придавили. Воспоминания о родителях вспыхнули с новой силой.
Мне показалось, что прошло всего десять минут, а мы уже остановились и дверца распахнулась, приглашая выйти.
- Господа! - выжидательно склонился у входа лакей. Меня подхватили на руки и вынесли из кареты. Я вцепилась в кожаный плащ мертвой хваткой, когда увидела, куда меня привезли. Перед нами возвышался на добрых этажей десять старинный замок со множеством шпилей и башенок.
- Где это мы? Разве в нашем городе есть такие замки? - хлопала глазами на это чудо.
- Мы дома, шс'ша, - прошептал склонившийся ко мне К.Д.
- Почему ты меня все время так называешь? Странное какое-то слово?! - чуть отклонилась от капюшона. Ничего не вижу внутри. Это какое-то колдовство?
- Это оз-с-снач-ш-шает 'мое с-с-сердц-с-се', - от его шепота меня снова и снова опаляет жаром, даже дышать трудно становится. - Да, ты прос-с-сыпаеш-ш-шс-с-ся, - ответило на мои мысли интимное шипение.
- А я разве спала? Довольно бодро себя чувствую! - скрестила руки на груди и вздернула подбородок. Правда, сидя на чужих руках, это сделать не так-то просто.
- Тв-ф-фое ес-с-стес-с-ств-ф-фо пробуж-ш-шдаетс-с-ся. Ч-ш-шары с-с-спадают. Ров-ф-фно в-ф-ф дв-ф-фадц-с-сать три ч-ш-шас-с-са пятьдес-с-сят дев-ф-фять минут по в-ф-фаш-ш-шему в-ф-фремени они оконч-ш-шательно с-с-спадут, и ты с-с-станеш-ш-шь такой, какой и долж-ш-шна быть с-с-сейч-ш-шас-с-с. Только я и в-ф-фиж-ш-шу тебя другой. Мне ч-ш-шары не меш-ш-шают в-ф-фидеть нас-с-стоящ-ш-шую тебя.
- Что за чары? Кто их на меня наложил и зачем? - я сидела, как громом пораженная. Это что сказка про Золушку? - И почему именно в двадцать три пятьдесят девять?
- Потому ч-ш-што ты в-ф-ф это в-ф-фремя родилас-с-сь, - только на последний вопрос мне и ответили. - Ос-с-стальное уз-с-снаеш-ш-шь в-ф-фнутри, - меня лизнули за ухом и вошли в огромные резные двери. По обе стороны от нас выстроились склоненные люди. Ой, нет! Кто это? У одного индивида ушки были настолько крохотные, что, казалось, их почти нет. И голова лысая с небольшим кожистым гребнем посередине. Я даже выглянула за плечо К.Д., когда мы прошли того чудика, чтобы рассмотреть его чуть лучше.
- Это громиус-с-с, - шепнули рядом. - И не с-с-смотри ты на нег-х-хо так прис-с-стально, это его с-с-смущ-ш-шает, - я тут же покраснела, как рак, от стыда и обхватила руками щеки, спрятавшись за плечо К.Д.. Сама ведь не люблю, когда меня так рассматривают, словно под микроскопом. Но все же успела уловить взгляд водянисто-голубых выпуклых, как у рыбы, глаз и немного смущенную улыбку немного пухлых губ. Ну, точно рыба! С телом человека. Боженька, куда я попала? Это сон?
А меня тем временем принесли в огромнейший зал с колоннами по обе стороны. Народу здесь было, не протолкнуться. Все в каких-то старинных нарядах в золоте и бриллиантах. Короче, упакованы под завязку. И тут я вся такая в коричневом пальто, вязаной шапке, из-под которой в беспорядке выглядывают рыжие кудряшки.
- Куда ты меня приволок? - рыкнула я, съеживаясь на руках К.Д. в маленький комочек под заинтересованными взглядами присутствующих. - Решили надо мной посмеяться? Клоуна нашли?
- Это тв-ф-фой праз-с-сдник и никто не пос-с-смеет над тобой с-с-смеятьс-с-ся, потому ч-ш-што ты их-х-х Гос-с-спож-ш-ша, которую они с-с-слишком долг-х-хо ж-ш-шдали, - парень повернул голову в капюшоне в одну сторону и те, кто там стоял тут же упали на колени. По мере поворота головы К.Д., толпа оседала и склоняла головы.
- Что это с ними? - испугалась я, пискнув.
- Прив-ф-фетс-с-ств-ф-фуем В-ф-фас-с-с, наш-ш-ша Гос-с-спож-ш-ша! - громыхнуло со всех сторон, заставляя меня скривиться от слишком громкого звука. Пройдя вдоль склоненных людей, мы подошли к... трону, и меня на него усадили. К.Д. же встал передо мной и тоже опустился на одно колено.
- Ты что творишь? - зашипела я на него. Мало мне позора перед всей этой толпой?
- Один,..., - начал он считать, медленно поднимая голову и протягивая руку к капюшону, чтобы явить себя мне. Я замерла в ожидании, наконец-то, увидеть его лицо и узнать, что все это значит.
- ...два, три,..., - подхватила толпа, а я почувствовала, как мои пальцы начало покалывать. Переведя взгляд на них, увидела легкое свечение вокруг руки, которое стало подниматься вверх по руке, согревая меня своим теплом. Мои глаза округлялись по мере приближения свечения к плечу.
- ...двадцать, двадцать один,..., - донеслось до меня, как в тумане. Нет, это происходит не со мной! Это все бред моего воспаленного воображения! Однако, даже в фантазиях я не могла себе такого напридумывать. Тогда это сон! И я зажмурилась, крепко-крепко. Проснись, Сашка! Просыпайся немедленно!
- ...пятьдесят девять, шестьдесят! - их выкрики достигли апогея, оглушив меня окончательно. Звуки перестали до меня доходить, словно я окунулась в толщу воды. А сквозь закрытые веки просочился яркий режущий глаза свет. Мне показалось, что я вообще без глаз скоро останусь. Итак зрение ни к черту, а тут совсем ослепить хотят. От возмущения я даже за свой страх забыла и распахнула глаза..., замерев с открытым ртом. Вокруг меня кружили хороводы светлячки. Миллиарды светлячков. А передо мной стоял парень настолько красивый, что дух захватывало. Лицо было чуть вытянутое, смуглая кожа, черные омуты глаз и смоляные с несколькими прядями, отливающими бронзой, длинные до пояса волосы.
- Ох! - донесся до меня возглас восхищения всего зала. Да, действительно им невозможно не восхищаться. Однако, как оказалось, восхищались мной, так как все взгляды были прикованы именно ко мне.
- Пойдем с-с-со мной, я тебе кое-ч-ш-што покаж-ш-шу, - протянул ко мне руку незнакомец. Я, как во сне, подала ему свою руку и меня легонько потянули за собой. И тянули меня к зеркалу во все мои два роста высотой. Это было что-то невероятное, я такой работы еще нигде не видела. Мастерам, сотворившим такое чудо, памятник поставить надо. - С-с-смотри, - прошептали сзади, поворачивая меня к зеркальной глади.
- Кто это? - вырвалось у меня раньше, чем я поняла, что смотрю сама на себя.
- Ты, настоящая, - парень, стоящий позади меня, склонил к моему плечу голову и усмехнулся. - Такой я тебя видел всегда, - а на меня смотрела девушка с медными волосами до плеч, лежащими аккуратными локонами, а не как раньше, торчащими в разные стороны. На глазах не было тех уродливых очков, и их изумрудный блеск теперь был виден всем. Как не странно, я отлично видела. Худоба исчезла, ее место заняла ладная фигурка с тонкой талией. И, кстати, на мне уже не было моих старых вещей. Меня окутывало платье цвета персика с золотым шитьем по подолу и рукавам.
