в глаза.
— Секс! — Марк хитро прищурился.
— Поцелуй!
— Ладно, я должен был попробовать…
Марк довольно сверкнул зубами, в его зрачках сверкнул энтузиазм. Так и думала, что вся его напускная грусть и загадочность просто от скуки и отсутствия страсти к жизни.
Ридигер подошел к контейнеру, наклонился, неуверенно в него заглянул и сморщился.
— Давай, — словно дьявол, я прошептала над его плечом.
Он запустил свои длинные пальцы правой руки в мусорный пакет и, не скрывая отвращения, вытащил из него бумажную папку, быстрым движением Марк вынул из нее рисунки и бросил ее обратно. После того, как он положил их на стол, он сразу же бросился мыть руки.
Боже, это же просто молоко и крошки! Но малыш выглядел так, будто я заставила его залезть в городскую канализацию.
— Да иди же ты уже сюда! — недовольно выпалила я и потянула его за свитер.
Марк не успел закрыть воду и вытереть руки. Наверняка, его сейчас жутко из-за этого свербило. Я притянула к себе его лицо и поцеловала в губы. Малыш растерялся, стоял, как вкопанный и, кажется, не дышал. Пришлось брать инициативу в свои руки и возвращать ему обещанный горячий и чувственный поцелуй. Я соврала, чтобы поцелуй получился чувственным, нужно уметь чувствовать, а это не про меня. Но я старалась, чтобы ему понравилось.
Его губы были теплыми, влажными и не вызывали у меня отвращения. Не смотря на все тараканы в голове, Марк был очевидным красавцем, приятно пах и всегда выглядел аккуратно, не думаю, что кто-то мог испытывать отвращение, целуя его. Но сердце, как и предполагалось, не ёкнуло. Хотя, когда он очухался, активизировался и прижал меня к себе мокрыми руками, поцелуй перестал выглядеть неловко и мне даже понравилось. Если бы Марк не был так в меня влюблен, можно было бы повторить.
Марк
Я умер. Умер и попал в рай.
Она стояла прямо в моих руках, такая притягательная, манящая и нежная. Она сама целовала меня. Целых две минуты Марта была только моей, никаких авантюр, других мужчин, никакого Алекса. Лучшие две минуты в моей жизни. За всю жизнь, я перецеловал такое количество блондинок, что мне даже не верилось, что сейчас я целую ту самую. Мне все время хотелось открыть глаза и убедиться в этом. Но этого не требовалось, теперь я точно знал, чем отличается обычный поцелуй от поцелуя с любимой женщиной. Прежде, у меня никогда так сильно не стучало сердце, не дрожали пальцы и не мутнела голова от чьих-то горячих губ. На мгновение мне даже показалось, что для Марты это тоже что-то значит, но чуда не произошло. Она снова исчезла, растворилась в воздухе и оставила меня в полном одиночестве. Со своими одноразовыми блондинками я взял паузу, ждал, что Марта вернется, но она не только не приходила, она даже перестала брать трубку и я переключился на работу, чтобы думать о ней, как можно меньше.
Чем глубже я вникал в работу фирмы, тем сильней приходил в ужас, здесь абсолютно все делалось не по правилам и с большими рисками. Меня жутко бесила безответственность, с которой выполнялась любая работа. Отец словно не видел этого, либо закрывал на это глаза, все мои предложения он отвергал сразу же и просто закидывал меня мелкими поручениями. Единственный вывод к которому я пришел, такой бизнес- не для меня. Марта бы опять сказала, что я слишком правильный. Интересно, если бы она узнала, что я не такой порядочный, как ей кажется, она бы перестала считать меня слишком скучным?
Есть разные виды зла. Бывает откровенное, очевидное зло, как мой друг Алекс, смотришь на него и сразу понимаешь, что с таким человеком нужно быть осторожней. Огнарев агрессивен, вспыльчив, заносчив и даже не скрывает этого, намерения Алекса сразу читаются на его лице и это дает вам возможность держать ухо востро. А есть другое злое, тихое и молчаливое, как я. Когда ты сам ничего плохого не делаешь, только смотришь, как это делают другие и ничего не предпринимаешь. С твоего безмолвного согласия происходят разные бесчинства и ты становишься сообщником гадких злодеяний. Моя внешность обманчива, вам может показаться, что у меня приятное, располагающее лицо, честные глаза, бархатный голос и это будет ошибкой, ведь в случае опасности, и я пальцем не пошевелю, чтобы прийти вам на помощь. Потому что я трус.
С самого раннего детства Алекс был намного сильнее меня, хотя я старше на год и физически, уже тогда, не был хлюпиком. Мягкий, податливый и исполнительный я, сразу же подмялся под его интересы. В Алексе был стрежень, сила духа и дурной, но твердый характер, что во мне отсутствовало полностью. Наши родители дружили, нам приходилось проводить время вместе, уже при первой встрече, он сразу взял меня в оборот. «Марк, стащи у отца алкоголь. Марк, приведи к нам красивых девчонок. Марк, одолжи денег, я на мели», — Алекс любил доминировать, а я никогда не мог отстоять свои интересы. Мы всегда делали только то, что хотелось ему и чем старше мы становились, тем сильнее я понимал, что живу не своей жизнью. Днем отец навязывал мне карате, футбол и занятия китайским языком, а вечером Алекс таскал меня по всяким сомнительным заведениям в поисках приключений. Ему никогда не жилось спокойно, Огнарев остро нуждался в разборках, драках, нелегальных удовольствиях, а я ходил за ним хвостом и даже не понимал, для чего это делаю. Возможно, мне хотелось быть таким же крутым, возможно, я просто не умел говорить: «нет». Но, в отличии от Алекса, у меня хватало ума никуда не влипать и не пробовать ничего запрещенного. Я молча наблюдал, как он разрушает себя и снова ничего не делал.
С Мартой друзьями мы никогда не были. В школе она мне очень нравилась и я точно помню, что главной мечтой моего детства было желание получить от нее валентинку.
Она единственная, кто никогда не отправлял их мне. Но она их никому не отправляла. Марта была красивой, живой и очень заразительно смеялась, глядя на нее всегда хотелось улыбаться, даже такому меланхолику, как я. На выпускном я пригласил ее на медленный танец, несколько минут мы топтались на танцполе и не знали о чем говорить, Марта скучала. Я видел, что не интересен ей и не хотел навязываться. Я проводил ее к столу и поехал домой.
На этом наша история могла закончиться, и она бы просто осталась маленьким, теплым
