Может быть, наоборот, стоит уехать? К чертям Марка со всеми его интрижками! Пусть развлекается, а я отдохну на курорте. Выкину дурные мысли из головы и не буду мешаться под ногами. А что, позвоню раз в день по видеосвязи на фоне пальмы, а Лев Александрович спокойно будет заниматься своим делом и высылать отчеты… Соблазнительно.
Если только Лев меня тоже не кинул! Он молчит, а мне так нужен совет! Но не Рите же звонить с таким вопросом?
Прикрываясь от дождя бежим по лужам в здание аэропорта, Марк в осенних ботинках, я в легких летних туфлях – именно так я улетаю в лето. Оделась, чтобы не вызывать подозрений, теперь проклинаю себя за излишнюю предусмотрительность. И в чемодане - наскоро набросанные сарафаны, купальники и сланцы. Если останусь, мне даже переодеться не во что, может все-таки уехать?
Марк не покидает меня ни на секунду, так хочет убедиться, что я точно сяду в самолет. Улыбается, сыпет какими-то шуточками, и сопровождает в очереди регистрации на рейс. Я почти не слушаю его, меня трясет - то ли от холода, то ли от неопределенности.
Как мне лучше поступить? Еще и Марк не отлипает, не дает позвонить… А вдруг мое сообщение так и висит непрочитанное?
Погрузившись в свои мысли, сбрасываю с плеча руку Марка. Я слишком нервничаю, мне сейчас не до телячьих нежностей, а его радужное настроение меня раздражает. Хоть бы изобразил грусть перед разлукой.
- Ты замерзла, хотел немного согреть, – вижу, что обижен, взгляд отводит в сторону. Ничего, хоть немного сбавим градус твоей восторженности.
- Марк, ты иди, - стараюсь, чтобы мои слова звучали проникновенно, - и так пришлось с работы убежать. А тебе еще вечером раньше уходить, чтобы девчонок забрать. Не переживай за меня, я прилечу и позвоню, хорошо? Не трать время, милый.
Нежно целую его в щеку.
Марк смотрит на длинную очередь:
- Спасибо, моя заботушка. Дел, реально, много, я пойду. Сразу звони, я буду ждать!
Еще минуту он тискает меня в теплых объятиях, потом чмокнув в нос на прощание, и идет к выходу.
- Ваш муж разве не летит? – участливо спрашивает меня пожилая женщина, стоящая рядом.
- Нет, - коротко отвечаю я.
- Вы такая милая пара. Так трогательно прощаетесь… Как же вы одна будете, без него? – словоохотливая старушка явно ждет от меня подробностей.
- Да, вы правы. Я тоже не полечу.
Подхватив чемодан, решительно выползаю из очереди под умиленным взглядом пассажирки. Историю красивой любви она додумает самостоятельно, не сомневаюсь.
Наконец-то могу позвонить без посторонних ушей и глаз. Так устала думать и переживать, не знаю, как лучше поступить. Скажите мне уже, что делать, Лев Александрович!
Детектив берет трубку, наверное, с третьего раза. И в тот момент, когда я уже в отчаянии готова разрыдаться, слышу его бодрый голос:
- Елена Петровна, надеюсь, вы никуда не летите?
- Но как вы…
- Стойте, где стоите. Я сейчас приеду за вами. Не переживайте, все решим!
Я с облегчением прислоняюсь к стене и выдыхаю. Десять лет я была не одна. Может быть поэтому мне так отчаянно хочется, чтобы кто-то умный и сильный взял ответственность за любое мое действие. Как там сказала эта женщина: «Как же вы одна, без него будете?»
Придется привыкать, другого выхода у меня нет.
12. Эмоции под замок
Мокрый чемодан в очередной раз заваливается на мою ногу, непрязненно стараюсь отодвинуть его носочком туфли. От моих усилий он с грохотом падает назад. Я устало подкатываю глаза, что за день-то такой! Мой рейс давно улетел, в зале ожидания людей почти нет, а я сижу и жду какого-то практически незнакомого мужика с идиотской страстью к оленям.
Так и хочется отхлестать себя по щекам и проорать: «Что ты делаешь, Лена!». Я замерзла, устала, чувствую себя невероятно глупо и неуверенно. Меня накрывает вспышка паники, в который раз за последние дни. Я же в безвыходной ситуации – куда мне теперь?
Чувствую, как сжимается горло, а глаза наполняются слезами. Мне так жаль себя, свой брак, дочек… Что будет со мной дальше? Всхлипываю и глубоко выдыхаю – нет, так не пойдет! Гоню от себя дурман страха. Ничего, сейчас тяжело, потом будет легче. Немного потерпеть, совсем немного…
Мне неловко за эту минутку жалости к себе. Нельзя расслабляться, если решилась, нужно идти до конца. Прижать хвост этому изменщику, я его без штанов оставлю. Пусть он будет жертвой, а не я! Рыдать в мокрых туфлях в центре аэропорта с валяющимся чемоданом – так себе удовольствие.
Наклоняюсь, чтобы поднять чемодан и поставить его поудобнее. И тут над моей головой раздается:
- Доброе утро, Елена Петровна. Давайте я сам.
Чемодан взвивается над моей головой, поднятый сильной рукой. Передо мной стоит Лев Александрович, собственной персоной. С моим чемоданом наперевес, держит его легко, словно перышко. Внешний вид детектива для меня не новость. Я ведь встречала его и раньше, но он был клиентом, а это совсем другое. Встречу его в толпе – не узнаю, но, если показать мне его берлогу – сразу пойму о ком идет речь.
Стоматолог видит только рот пациента, гинеколог – другие места… А я вижу стиль и эстетику. И назвала бы интерьер Льва Александровича своеобразным только потому, что лепить ярлык уродливости – непрофессионально. И тень этого своеобразия, конечно, легла и на владельца кичливой роскоши. Неудивительно, что я запомнила Льва Александровича, как «очень сложный случай».
В чистом и светлом здании аэропорта Лев Александрович выглядит вполне респектабельно, похож на бизнесмена, а не помещика-самодура. И ему идет этот образ. Передо мной подтянутый, сильный и зрелый мужчина. И я непроизвольно сжимаюсь под его жестким оценивающим взглядом. Да, взгляд у него более цепкий, чем вкус…
- Пойдемте, нам нужно поговорить и обсудить детали.
Без лишних слов с моим чемоданом в руках идет вперед, как ледокол. Даже не оборачивается, чтобы посмотреть, тащусь ли я за ним.
А я тащусь, да и куда мне деваться? Послушно семеню за Львом Александровичем. Хоть кто-то знает, что делать.
Опять небольшая пробежка по дождику до парковки, где хищный угольно-черный гелентваген приветливо подмигивает фарами Льву. Ничего себе, нормально живут детективы. Сколько же он берет за свою работу, если ездит на такой машине?
С удовольствием заползаю в салон, пахнущий кожей, поджимаю ледяные мокрые ноги и обхватываю себя руками. Хоть как-то согреться.
Лев Александрович заводит утробно рычащий мотор, включает обогрев на максимум и сразу трогается с места, а у меня зуб на зуб не попадает.
- Куда мы едем? – спрашиваю, пытаясь унять это противное клацанье.
- В вашу новую квартиру.
- Это к вам? – подозрительно кошусь на детектива, но тот изумленно приподнимает бровь.
- Елена Петровна, вы опять провоцируете меня странными намеками, а потом обижаетесь. – Нахохливаюсь еще больше и поджимаю губы, - Я привык жить один. А вы воспользуетесь гостеприимством одного моего знакомого, чья квартира пустует.
- А зачем мне туда?
- Потому что так надо, - рявкает на меня, не отрывая взгляд от дороги.
Я постепенно отогреваюсь и вместе с теплом ко мне возвращается решимость. Почему это я позволяю командовать собой какому-то любителю гипсовых звериных голов?
- Простите за прямоту, но я не очень понимаю, что происходит. Вы мне должны оказывать определенные услуги… - я стараюсь говорить максимально вежливо.
- Я и оказываю, – полная непроницаемость, эмоционален, как мой чемодан.
- Мне бы хотелось знать, в чем дело и куда вы меня везете?
- Елена Петровна, я не лез к вам, когда вы работали над моей квартирой, не мешайте и мне.
- Но, если бы вы спросили меня, я бы подробно рассказала, показала варианты, мы бы вместе обсудили…
- Значит, вы способны несколькими путями прийти к эффективному результату. Женщины – более гибкие создания, чем мужчины. И более болтливые, к сожалению. Вы узнаете все, когда придет время.
