Я уворачиваюсь от его ищущих пальцев, ненавидя, что отталкиваю его.
Если бы я могла, я бы позволила ему трахать меня всю ночь напролет, позволила бы ему заставлять меня кончать снова и снова. Но мы не можем этого сделать.
У нас закончилось время.
Ему не нужно говорить ни слова, но я чувствую его разочарование во мне. Оно остается на его коже, отдается эхом в его голосе, когда он настаивает: — Сильви. Позволь мне. Ты же знаешь, что хочешь этого.
— Нет, не хочу. Мне нужно поспать. — Я оглядываюсь на него через плечо, не обращая внимания на надутое выражение на его слишком красивом лице. Перед ним так трудно устоять, но я должна. — Это был мой первый раз, Спенсер. Мне больно.
На самом деле нет, но мне нужно выбраться отсюда.
— Оу. Мой бедный малыш. — Он больше не спорит со мной. Просто притягивает меня к себе, его мускулистые руки скользят по моему торсу, эти большие руки раскинуты по моему животу, удерживая меня на месте. Я чувствую, как его член толкает мою задницу. Он все еще возбужден. Если я не буду следить за ним, мы можем увлечься, и он снова окажется внутри меня. Это было бы так легко. Между мной и Спенсом всегда все легко — пока это не так. — Давай я принесу мочалку. Я вытру тебя.
— Нет. — Я качаю головой, мои волосы касаются его лица, и он отталкивает их. — Просто… позволь мне лечь здесь и закрыть глаза. Это всего на несколько минут.
— Хорошо. — Он целует мой висок, его губы задерживаются. Я чувствую, как он вдыхает мой запах, и мое сердце, клянусь Богом, разрывается.
Широко раскрывается, выплескивая все мои сдерживаемые эмоции наружу. Повсюду. Я могла бы истечь кровью в этой постели и умереть на руках этого мальчика, и никто бы не усомнился в этом. Меньше всего я. Он убивает меня самым приятным способом. В конце концов, я причиню ему боль, и он возненавидит меня. Мне придется жить с собой, нравится мне это или нет.
Мы ничего не говорим, тишина его квартиры на мгновение убаюкивает меня. Пока я не просыпаюсь, как мне кажется, всего через несколько минут, хотя я не знаю времени. В комнате темно. Вдалеке слышен шум города. Гудок клаксона. Вой сирены.
Мне нужно идти.
Оставаясь неподвижной, я сосредоточилась на ровном дыхании Спенса. Оно медленное и глубокое. Он крепко спит. Он всегда умел быстро засыпать.
Я завидую ему в этом.
Осторожно, чтобы не потревожить его, я выскальзываю из постели и оборачиваюсь, чтобы посмотреть на него в последний раз, прежде чем уйти.
Он лежит на боку, одеяло натянуто до пояса, глаза закрыты, губы приоткрыты. Он выглядит таким умиротворенным. Такой красивый. Его темно — каштановые волосы рассыпаются по лбу, и мне хочется откинуть их назад. Поцеловать его лоб. Вдохнуть его, как он делал это со мной раньше.
Прошептать, что я люблю его.
Я не делаю ничего из этого. Я смотрю на него еще мгновение, пытаясь запечатлеть этот момент в своем мозгу для будущих воспоминаний, а затем выбегаю из спальни, бегу по коридору голая, иду на кухню в поисках своего пальто. Я подхватываю его с пола и надеваю, наступая прямо на стекло, которое я разбила, вздрогнув, прикусив губу, чтобы не закричать.
У меня нет времени вытаскивать стекло из ноги, хотя я быстро счищаю его. Я влезаю в босоножки на шпильке, еще раз затягиваю пояс пальто на талии и проверяю, нет ли в кармане телефона.
Вытащив его, я отмечаю время на экране, и меня охватывает беспокойство. Меня не было дольше, чем предполагалось.
Мама может искать меня.
Страх захлестывает меня, и я игнорирую уведомления на телефоне, засовывая его обратно в карман пальто. Я выбегаю из его квартиры, медленно закрывая дверь. Я спускаюсь на лифте на первый этаж, машу швейцару, которого я подкупила ранее его любимым печеньем из ближайшей пекарни, и быстро выхожу из здания.
За эти годы я достаточно часто бывала у Спенса, чтобы швейцар узнавал меня, но я всегда люблю дать ему небольшое угощение за то, что он никогда не доставлял мне проблем.
Только когда я сажусь на заднее сиденье своей машины и еду домой, я чувствую себя достаточно смелой, чтобы проверить уведомления на телефоне. Там есть сообщение от мамы.
Конечно, есть.
Приезжай домой сейчас же.
Я уверена, что она знает, где я была и с кем. Она терпела мои увлечения, как она их называет, со Спенсером в течение многих лет и в основном смотрела сквозь пальцы.
Но не сейчас. Теперь на ней лежит ответственность. Доставить графу Уэйнрайту идеальную, маленькую девственную невесту.
Злая улыбка искривляет мои губы.
Упс.
Похоже, я разрушила эту часть ее плана.
Сильви
Нынешнее время
Я не собиралась напиваться перед свадьбой брата. Честно.
Но когда мой новый лучший друг Клиффорд фон Ворт появился в моей квартире на Парк-авеню с очень большой бутылкой водки Clix, зажатой в руке, я сразу поняла, что у меня проблемы. Клифф протянул бутылку, когда вошел в квартиру, и я прищурилась, разглядывая этикетку, мои губы сложились в шокированную букву «О».
— Здесь написано «водка для клитора»? — спросила я.
Клифф усмехается, закрывая за собой дверь. — Ну же, Сильви. Как будто я буду покупать водку для клитора. Я даже не знаю, что с ней делать.
Клифф живет в том же доме, куда я переехала со своим мужем после нашей свадьбы. Мы сразу же стали лучшими друзьями, особенно когда Эрл постоянно отсутствовал, разъезжая по делам. О, мой муж хотел, чтобы я сопровождала его, чтобы он мог похвастаться своей идеальной маленькой женой, которой едва исполнилось двадцать. Олицетворение сладости для рук, верно? Но я притворилась больной — это было так легко, роль, к которой я привыкла, поскольку я действительно болела годами, — и он разрешил мне остаться дома.
С моим милым другом Клиффом.
— Скажи мне правду, Клиффи. Ты никогда не трогал женский клитор? Правда? — спрашиваю я, пока он идет за мной к бару, который стоит в углу массивной гостиной.
— Я никогда не трогал ни одну женщину в сексуальном смысле. — Я поворачиваюсь к нему лицом, как только оказываюсь за барной стойкой, как раз вовремя, чтобы увидеть, как он насмешливо вздрагивает от одной только мысли об этом.
— Ты ведешь себя так, как будто это было бы самой отвратительной вещью на свете. — Я беру пару рюмок,
