Я вхожу в квартиру и замечаю, что у порога стоят две пары обуви — мужская и женская. А затем из гостиной показывается счастливое лицо Екатерины Витальевны, моей свекрови.
— Ларочка, как давно мы не виделись, — женщина подходит ко мне и утягивает меня в свои объятия. — Мы с отцом решили заехать к вам на ужин. Пойдем скорее, а то все остынет.
Глава 4.2
— Добрый вечер, Екатерина Витальевна, — выдавливаю из себя улыбку. — Да, мы действительно не виделись очень давно.
— Мы с Витей надеемся, что у вас есть новости, — шепчет она.
— Есть, но совсем не то, чего бы вам хотелось, — бурчу под нос, стягивая с себя шубу. Господи, дай мне сил пережить этот вечер.
— Лар, ты что-то сказала? — переспрашивает свекровь.
— Я помою руки и подойду, — мягко отвечаю и удаляюсь в ванную комнату.
Закрыв за собой дверь, я прижимаюсь к ней спиной и резко выдыхаю. Вадим нарочно пригласил родителей, но только это мало, что меняет. Если представится возможность, я обязательно поговорю с Екатериной Витальевной. Надеюсь, она все поймет правильно.
Я включаю воду, уставившись в висящие над раковиной зеркало. Вид у меня, мягко говоря, потрепанный и уставший. Большое количество работы не скроешь тонной макияжа, как бы не хотелось. Подставляю руки под теплые струи воды и слышу стук в дверь. Нет никаких сомнений, что в коридоре стоит мой муж.
Я вытираю руки полотенцем и открываю дверь. Вадим пытается войти в ванную комнату, но я резко отталкиваю его, чтобы выйти из небольшого помещения.
— Лар, давай поговорим, — просит он.
— У нас гости, Вадим, — быстро отвечаю, делая шаг по направлению гостиной, но муж хватает меня за руку.
— Подожди, — он останавливает меня.
— Я знаю, чего ты хочешь, — хмурюсь я, опуская взгляд на свое запястье и высвобождая его. — Пойдем к родителям, ладно?
— Лар, прости меня, — неожиданно говорит Вадим.
— За что простить? За твое пренебрежительное отношение или за твою вторую жизнь на протяжении последнего года? — громче, чем следует, произношу я.
— За все, Лар. Все изменится, я тебе обещаю, — в его глазах читается мольба.
— Да, Вадим, все изменится, — отвечаю, вздёрнув подбородок. — Но совсем не так, как ты себе это представляешь.
— Что ты имеешь в виду? — в голосе проскальзывают напряженные нотки.
Я не отвечаю. Разворачиваюсь и молча ухожу. У меня нет никакого желания обсуждать с почти бывшим мужем то, что уже и так было оговорено.
— Девочка моя, здравствуй!
Виктор Сергеевич заключает меня в свои объятия, а я готова провалиться сквозь землю. Мне неловко. Неловко перед этими прекрасными людьми, чей сын оказался совсем не таким, как они.
— Добрый вечер, — произношу слова приветствия.
— Устала? — спрашивает свекр, качая головой. — Эта работа из тебя все соки выжимает. Я всегда говорил, что работа адвоката очень сложная, особенно для таких хрупких созданий как женщины.
— Я очень люблю свою работу, Виктор Сергеевич, — снисходительно улыбаюсь.
— Тогда почему ты такая бледная? — прищуривается он. — Может, мы с Катей чего-то не знаем.
— Вы узнаете первыми, если это случится, — заверяет Вадим.
«Этого никогда не случится», — проносится в моей голове.
— Приятно слышать, дети, — говорит Екатерина Витальевна.
— Давайте ужинать, — предлагаю я.
Ужин проходит в непринужденной обстановке. На протяжение всего вечера родители рассказывают о поездке, из которой они вернулись пару недели назад. Это был долгожданный запланированный отпуск, и изначально Екатерина Витальевна настаивала на том, чтобы мы поехали с ними.
— Вам обязательно нужно там побывать, — мечтательно произносит свекровь, отпивая немного вина из своего бокала.
— Конечно, съездим, мам, — улыбается Вадим. — Думаю, в январе и съездим. Да, Лар?
Он опускает ладонь на мои пальцы, чуть сжимая их, я же машинально высвобождаю руку, что не укрывается от внимания родителей. Они быстро переглядываются, но не произносят ни слова.
— Я не смогу. Работаю над важным делом, — коротко поясняю.
У Вадима звонит мобильный. Он хмурится, глядя в экран гаджета, но все же, извинившись, выходит из-за стола и отвечает на звонок. Я ковыряю вилкой по тарелке, не решаясь поднять глаза и встретиться с изучающим меня взглядом родителей Вадима.
— Лар, у вас с Вадимом что-то не так? — осторожно спрашивает Екатерина Витальевна и сразу мягко добавляет: — Ты можешь нам рассказать.
Я делаю глубокий вдох. Бессмысленно создавать иллюзию «семьи», если семьи-то уже и нет. Более подходящего времени все равно не представится, поэтому лучше рассказать сейчас, избегая ненужных подробностей.
— Мы разводимся, — произношу серьезным тоном.
— Я предполагал, что у вас есть проблемы, — вздыхает отец, опуская голову. — Что он натворил?
— Ларочка, это окончательное решение? — с комом в горле спрашивает мама Вадима.
— Мы перестали понимать друг друга, постоянно ругаемся, не слышим друг друга…
— Он тебе изменил? — Виктор Сергеевич задает вопрос сожалением в голосе. Ему уже известен ответ.
— Наши отношения зашли в тупик, — отвечаю уклончиво.
— Гаденыш, — выплевывает отец.
— Дело ведь не в измене? Так ведь? — Екатерина Витальевна смотрит на меня в упор.
— В нашей семье нет уважения и взаимопонимания — тех составляющих, на которых и должна держаться семья, — пожимаю плечами и добавляю. — Мне очень жаль, что не сложилось.
— И нам, Ларочка, — свекровь берет меня за руку и с надеждой спрашивает: — Может, вы попробуете сохранить отношения?
— Нам больше нечего сохранять, — отрицательно качаю головой.
На этот наша беседа прерывается, так как в гостиную возвращается Вадим. Он выглядит крайне обеспокоенным, поэтому и не замечает изменившейся атмосферы за столом.
Ужин наконец подходит к своему логическому завершению. Виктор Сергеевич поднимается со стула и зовет сына на разговор в кабинет. Мы же со свекровью начинаем убирать со стола, при этом даже не разговаривая.
— Оставьте, Екатерина Витальевна, я сама помою посуду. Да и есть же посудомойка, — быстро произношу я, когда свекровь начинает мыть тарелки.
— Мне нравится по-старинке, — улыбается она, будто никакого разговора о разводе и не было. — Полотенца не вижу. Принеси, пожалуйста.
Я быстро киваю и выхожу из кухни-гостиной. Достаю полотенце из шкафа и подхожу к кабинету, где находится Вадим и Виктор Сергеевич. Разговор отца и сына меня не касается, но речь идет о наших отношениях.
— Заруби себе на носу, сын, если эта девушка уйдет от тебя, я не оставлю тебе ничего. Ты понял? — резко бросает свекр.
— Да понял, отец, — обманчиво сдержанным тоном произносит Вадим, а внутри меня все сжимается.
— Мне надоела твоя безответственность, — продолжает мужчина. — В юности я вытаскивал тебя из передряг каждый день, а постоянно меняющиеся девки в твоей постели порядком надоели. Ты уже взрослый мужчина, пора брать ответственность за себя и свою жизнь, Вадим.
— Пап…
— Мы ждем внуков, а прилетает новость о разводе, — сердито говорит он.
— Я и сам хочу ребенка. Со мной все в порядке, проблема в ней. Она не может забеременеть.
— Это ваши семейные проблемы, Вадим. Нечего посвящать меня в них. Когда есть желание, находятся и возможности. Сейчас есть варианты, как решить возникшие трудности.
— Я не отпущу ее.
— У тебя ровно месяц, чтобы исправить ситуацию, Вадим, иначе… — свекр замолкает. — Ты меня знаешь. Я не посмотрю, что ты мой сын.
— Отец, я твой единственный сын, — начинает Вадим, но Виктор Сергеевич резко обрывает его:
— И поэтому ты должен всю жизнь сидеть у нас с мамой на шее? Пора взрослеть, Вадим.
Я решаю, что услышала достаточно, и на цыпочках возвращаюсь в гостиную, где меня уже ждет свекровь.
— Лар, может, все же есть хоть один шанс…
— Екатерина Витальевна, я прошу вас…
— Кать, вызывай такси, — доносится голос свекра.
