не было.
Анька же их тусовку недолюбливала. Возможно, дело было в Ярославе – первом, кто ее отшил. Дерзко и мгновенно. Не пережив такого оскорбления, Аня из принципа никогда не встречалась с ними и перестала ходить к Лу в гости. Лу это на самом деле устраивало, потому что, как бы ей ни нравилась творческая, дружелюбная атмосфера в их квартире, иногда хотелось потусоваться отдельно. И все же она не могла представить свою жизнь без ребят. Без Ника.
– Ты ведь не оставишь меня? – доверчиво спросила она, крепче прижимаясь к прохладной руке.
– Обещаю, малыш, – уверенно сказал парень, переплетая их пальцы. – Закончишь школу, и мы уедем из этого гадюшника. Мы прославимся, а ты будешь офигенным тату-мастером.
Лу улыбнулась. Мечта – вот и все, что у нее осталось. Она безумно хотела вырваться из их маленького городка, оставив за спиной все, что было. Начать сначала. И Ник делил эту мечту с ней. Они начали общаться случайно, встретившись в том самом клубе, где вчера играли. Это случилось чуть больше года назад.
В тот вечер она разругалась с Нютой. Причем из-за какой-то ерунды, Лу сейчас уже и вспомнить не смогла бы, в чем был сыр-бор. То ли Нюте не понравились рваные джинсы, то ли Лу накрасилась слишком ярко, но слово за слово они поцапались, и Лу в запале крикнула, что Нюта ей никто. Тут же стало ужасно стыдно, но, вместо того чтобы извиниться, она убежала из дома, громко хлопнув дверью.
Она забыла дома кошелек, так что до города шла пешком. И все это время она не могла выкинуть из головы непонимающее, обиженное лицо Нюты. Она всегда относилась к Лу, как к родной внучке, хотя на самом деле была бабушкой Роксаны. И все-таки Нюта любила обеих одинаково, никого не выделяя. И тем гаже казались Лу ее собственные слова. Она просто не могла заставить себя вернуться домой и посмотреть Нюте в глаза.
Так она впервые и оказалась в шумном, наполненном людьми заведении. Просто не знала, куда еще податься. В их городе все закрывалось достаточно рано, кроме клубов и баров, а спать на лавочке на станции не хотелось. Она жалась к стенке, чувствуя себя жалкой, растерянной и никому не нужной. Поэтому, когда к ней подошел Ярослав, она обрадовалась и не отказалась от коктейля, который он ей предложил. Они о чем-то болтали, пили, танцевали, а потом стали целоваться. Целовался Ярик хорошо, но Лу все равно начала сопротивляться, когда его руки стали лапать ее за задницу. Сначала она попросила его прекратить, но парень то ли не понял, то ли подумал, что это типичные замашки девчонки-недотроги. Тогда Лу ударила его острым коленом в пах, а лбом боднула его в нос, заставив скорчиться от боли.
Что-что, а постоять за себя Лу умела. Чему-то научила Рокса, чему-то научилась сама, и, несмотря на невысокий рост и щуплое телосложение, удар у нее был неслабый.
Увидев кровь на лице парня, она тут же пожалела, что ударила так сильно, и попыталась извиниться. На их крики и ругань подоспели остальные ребята из группы. Они долго размахивали руками, что-то втолковывая Яру, а Ник вывел ее из клуба, чтобы спокойно выяснить, что же случилось.
Он так ласково и участливо на нее смотрел, что Лу разревелась, как последняя истеричка. Она рыдала, размазывая по лицу сопли и слезы, растирая глаза, икая и срываясь на крик. Возможно, дело было в том, что она тогда совсем не умела пить, а может, слишком долго терпела и держала все в себе.
Она рассказала ему про Роксу, которая ее бросила, укатив в Москву. Про мать, которая за все годы, что она жила у Нюты, даже ни разу не позвонила. Про Нюту, которая о ней заботилась, а она, Лу, не могла больше спокойно принимать эту заботу, чувствуя себя нахлебницей и приживалкой. Про учителей, которые ее не любили, про одноклассников, которые ее травили. Она изливала ему всю свою боль, которую ей было не с кем разделить после того, как Рокса ушла из ее жизни. Она плакала, захлебываясь своим одиночеством, а Ник почему-то слушал.
Когда остальные ребята вышли к ним, он отправил их домой, а сам остался с ней. Закурив, Ник предложил ей сигарету, а она зачем-то согласилась. Делая первые, неумелые затяжки, Лу упорно давилась дымом, и Ник не смеялся. Молчал и смотрел на нее. Когда она наконец совсем успокоилась, он взял ее за руку и куда-то повел. Она спросила, куда они идут.
– Домой, кроха, – сказал Ник, а потом резко склонился к ней и поцеловал.
Осторожно, словно боялся, что она сбежит. Но она осталась, робко отвечая на его нежный, теплый поцелуй. Он не будоражил кровь, но согревал изнутри. Потом они еще долго бродили по городу, и Ник строил из себя психолога, объясняя, что Лу надо помириться с бабушкой и избавиться от глупых комплексов. Он говорил спокойно и терпеливо, так, как с ней давно никто не говорил. С самой первой встречи и до сих пор с Ником можно было поговорить обо всем. И они говорили.
Расстались уже на рассвете, когда он довел ее до бабушкиного дома, напоследок обняв и записав ее номер. Он позвонил тем же вечером и позвал на репетицию. А потом еще и еще. Она познакомилась с ребятами, узнала, что они все живут вместе, а в какой-то вечер так засиделась с ними на репетиции, что Ник предложил остаться у них. А она согласилась.
Ник сказал, что она может занять правую половину кровати, выдал отдельное одеяло и лег спать. Он не прикоснулся к ней ни в ту ночь, ни в любую другую. Даже когда она к нему переехала и все вокруг были уверены, что они встречаются, они были просто друзьями.
Со временем Лу поняла, что сердце Ника принадлежит музыке. Слишком отстраненный, слишком влюбленный в ноты и собственный голос. Иногда они целовались по пьяни, или когда Ник ловил кайф от очередного выступления, или если просто хотелось и было одиноко. Но никогда ничего большего. И их это устраивало.
Она убиралась в квартире, готовила, заботилась о ребятах, как умела. А они о ней. Как будто у них вдруг появилась общая младшая сестра. С очаровательной улыбкой и тяжелой рукой, как частенько шутил Яр. Лу таскалась с ними на концерты, они
