мой ковер. К счастью, Роуз успевает взять одно полотенце для рук из ванной комнаты, чтобы убрать беспорядок, пока не стало еще хуже.
Я выбрасываю ручку в мусорное ведро, и Роуз поднимает глаза с того места, где пытается вытереть чернила с моей домашней работы, внимательно смотрит на меня и падает на кровать в приступе смеха.
— Иди… — говорит она, с трудом выговаривая слова. Ей приходится быстро выталкивать их из себя, прежде чем разразиться очередным приступом смеха. — Иди посмотри в зеркало!
Я бегу в свою ванную, и, конечно же, черные чернила размазаны по моему лицу, как будто я Джексон Поллок6.
— Тебе лучше побыстрее все это смыть! Репетиция котильона начинается через пятнадцать минут!
Нет. Нет. Нет.
Я совсем забыла об этом. Глупая традиция, которая пытается превратить старшеклассников в изящных быстроногих леди и джентльменов. Все девочки моего класса в «МакГи» должны заниматься этим вместе с мальчиками из «Сент-Томаса». В течение всей осени мы дважды в месяц встречаемся в Юниорской лиге Нового Орлеана, где нас обучают искусству этикета: манерам поведения за столом, умению правильно вести беседу и, что самое страшное, танцам.
Я наклоняюсь, закручиваю кран и начинаю изо всех сил тереть лицо, молясь, чтобы чернила поскорее стерлись.
— Девочки! — зовет мама с первого этажа. — Вы уже готовы идти? Я могу подбросить вас по дороге в свою студию!
— Одну секунду, миссис ЛеБлан! — кричит Роуз, спеша в ванную. — Да ладно, Лорен. Все в порядке. Большая часть уже оттерлась.
Я смотрю на свое отражение и стону. Она права, чернила исчезли, но то, что осталось, ненамного лучше.
К тому времени, когда мы входим в бальный зал Лиги, мое лицо все еще красное и воспаленное. Я выгляжу так, словно у меня аллергическая реакция. Джули Робишо, еще одна девочка из моего класса, почти сразу обращает на это внимание.
— Почему у тебя такое красное и опухшее лицо?
Я пожимаю плечами и пытаюсь отвязаться:
— Я умывалась прямо перед выходом.
Она недоверчиво приподнимает бровь:
— Тебе, наверное, следует сменить средства для умывания. Выглядит так, будто ты только что протерла лицо наждачной бумагой.
Шум позади нашей группы привлекает мое внимание как раз в тот момент, когда в бальный зал просачиваются несколько ребят из «Сент-Томаса». Они всегда опаздывают, всегда ходят стаей, и их лидер — как всегда, Престон Уэсткотт. Вот он, одетый в джинсы и белое поло, с бейсболкой, прикрывающей его светлые волосы. Предполагается, что мы должны наряжаться для этих занятий в белые перчатки и все такое, поэтому на мне одно из моих коротких пышных платьев для церкви, но мальчики никогда не следуют правилам.
Прошло несколько недель с тех пор, как он написал мне: «Йоу, как дела?»
После чего тишина.
Наш преподаватель, миссис Геллер, хлопает в ладоши, ей не терпится начать занятие. Ребята поворачиваются к Престону, ожидая его приказа. Он на мгновение оглядывает ее, затем смеется и отворачивается, чтобы пошутить со своей группой. Они смеются, и щеки миссис Геллер становятся ярко-розовыми. Я съеживаюсь. Если это еще не очевидно, то мальчики из «Сент-Томаса» не в восторге оттого, что их заставляют посещать занятия по котильону.
— Хватит, мальчики! — миссис Геллер дважды хлопает в ладоши, и резкий звук пронзает мои уши. — Хватит!
Они по-прежнему не слушают, и несколько мгновений мы все стоим в растерянности, не зная, что делать. Если они не будут сотрудничать, это затянется надолго. Я бросаю взгляд на Роуз и вижу, что она пристально смотрит на группу. Я открываю рот, чтобы сказать, но она качает головой и направляется прямо к ним. Несколькими длинными шагами Роуз добирается до Престона, а затем сбивает бейсболку с его головы. Она падает на пол, и по комнате разносится коллективный вздох.
У меня руки трясутся… сильно трясутся. Святые угодники. Роуз — самая откровенная из девушек «МакГи», но с Престоном Уэсткоттом никто никогда не связывается — ни парни, ни девушки, ни мужчины, ни женщины.
Он медленно поворачивается, и его карие глаза сужаются, глядя на нее. Я думаю… Я думаю, мы вот-вот станем свидетелями убийства, хотя я не уверена, кто именно совершит это убийство, Роуз или Престон. Однако одно можно сказать наверняка: будет кровь.
— Мы поняли, — говорит Роуз скучающим голосом. — Ты слишком крут, чтобы быть здесь. Новость: никто из нас на самом деле не хочет здесь находиться, так что просто заткнись уже, чтобы мы могли начать.
С этими словами она поворачивается на пятках и направляется обратно к девочкам. Кто-то начинает хлопать, но быстро прекращает, когда больше никто не присоединяется.
Наступает тишина. Престон следит за Роуз, когда она пересекает комнату, а затем ударяет по руке невысокого парня, стоящего рядом с ним. Тот поспешно нагибается и поднимает бейсболку Престона.
Миссис Геллер, умная женщина, воспользовалась тишиной, чтобы начать, прежде чем будет новый бунт.
— Очень хорошо. Девочки, встаньте в шеренгу напротив мальчиков и слушайте внимательно. Мы освежим в памяти то, что узнали о вальсе на прошлом занятии.
Как всегда, раздается коллективный стон, но она не позволяет этому остановить ее.
Выстраиваются две шеренги, и каким-то образом мы с Роуз оказываемся прямо напротив Престона — и под «каким-то образом» я подразумеваю, что осторожно протискиваюсь на свое место, как отчаявшаяся подружка невесты за букетом. Он все еще явно зол, каждые несколько секунд бросает на Роуз тяжелые взгляды, но она лишь мило улыбается. Ее внимание сосредоточено на миссис Геллер, и на губах играет призрачная ухмылка. Каждый парень в этой комнате наблюдает за ней, испытывая к ней что-то вроде покорной влюбленности школьника. Она только что сразила Голиафа и выжила, чтобы рассказать об этом.
Миссис Геллер бубнит что-то о темпе вальса, а я слушаю вполуха, украдкой поглядывая на Престона из-под ресниц. Может, он и немного незрелый, но действительно такой милый. Если бы Престон жил в Лос-Анджелесе или Нью-Йорке, то работал моделью. Я все еще пялюсь, когда его внимание переключается с Роуз на меня. Лед в глубине его глаз чуть-чуть тает, и уголок рта приподнимается в легкой улыбке. Мое сердце уходит в пятки, и я быстро отворачиваюсь, уловив лишь конец последней фразы миссис Геллер.
— …а потом мы выберем партнеров.
Мое сердце бешено колотится.
Это моя самая нелюбимая часть занятий котильоном — та часть, когда инструктаж заканчивается и наступает время опробовать танцевальные движения. Сцена происходит следующим образом: одна или две пары, встречающиеся друг с другом, притягиваются друг к другу, как магниты, в то время как остальные застенчивые мальчики и девочки
