сделала первый расклад. Дети нависли со всех сторон, опасаясь пропустить сеанс гадания. Затихли в ожидании и предвкушении.
Уже через секунду Малика поняла, что не будет озвучивать то, что увидела, и придумала другую версию.
— Твоего котёнка украли. Люди на машине ехали, увидели, какой он хорошенький, и забрали себе домой. Балуют его теперь вкусняшками.
Танечка скривилась:
— Вот гады! — кратковременно возмутилась она и тут же забыла о котёнке. — А что ещё карты говорят?
Малика собрала колоду и снова разложила, только по-другому. Ничего плохого и неприятного карты не обещали. Именно это разозлило Малику, поэтому она начала выдумывать свой собственный язвительный вариант будущего.
— В первом классе ты будешь учиться хуже всех. С тобой никто не будет дружить, будут называть тебя ябедой и обкидывать в столовой едой.
Танечка аж задохнулась от возмущения.
— Дебилка! Сама будешь хуже всех! Ты даже читать ещё не умеешь, а я весь год ходила на подготовительные занятия. Мама за них, знаешь, сколько заплатила?!
Малика не ответила, резко встала, вынула из кармана комок репейников и закинула их прямо в рыжую шевелюру Танечки.
Та затопала ногами и заверещала. Кинуться на Малику не посмела, слишком у той репутация была опасная. В бессильной ярости сжала кулаки и зловеще пообещала:
— Ты ещё пожалеешь.
Малика не стала дожидаться окончания истерики и, оставив ребят в разной степени удивления, направилась к своему подъезду.
Сзади её догнал Кирилл.
— Я видел, как котёнка раздавила машина. Не стал говорить, чтобы не расстраивать Танечку. Сан Саныч его на пустыре закопала.
Малика резко остановилась и грубо его оттолкнула.
— Чего привязался? Отвали.
Кирилл изумлённо отступил.
— Мы же с завтрашнего дня в одном классе будем учиться. И Танечка тоже. Вместе будем в школу ходить.
Малика скривилась.
— Я сама по себе. Отвали, говорю, по-хорошему, а то нос тебе раскровякаю.
Кирилл рассердился.
— Знаешь, кто ты? Скорпионша ядовитая! Это ты про себя на картах всё увидела. Колючка!
Вылетевшее сгоряча обзывание из уст воспитанного Кирилла надолго превратилось в прозвище Малики. Но мало кто решался открыто повторять его вслух. Первые смельчаки заполучили фингалы и синяки, а новых желающих испытать ядовитость скорпионши долгое время не появлялось.
3 глава. Первая любовь Кирилла
К жизни в общежитии Малика привыкала тягостно и сложно. Слишком много правил окружало её в статусе студентки. Комнату пришлось делить ещё с двумя девушками с факультета филологии: Элей и Миленой. Обе были пепельными блондинками, светлокожими, тонкокостными, словно сделанными из одной заготовки.
Невозможность остаться одной оказалась самым неприятным новшеством жизни в общаге. Единственный плюс — ночная темнота теперь обрела дыхание соседок по комнате и пугала гораздо меньше.
Возвращаться в общежитие нужно было до закрытия дверей, значит, не позже одиннадцати, а зимой — десяти. Готовить приходилось на общей кухне, единственной на этаже, и ещё не факт, что приготовленное блюдо доживёт до следующего дня. Стоило замешкаться и не отнести еду в свою комнату, как она пропадала в неизвестном направлении. На втором этаже обитали парни, вечно голодные, но с потрясающим нюхом на свежий борщ. Сквозь перекрытия между этажами им удавалось определить, что готовится на кухне, и просочиться сквозь стены.
Поначалу Эля и Милена отнеслись к Малике настороженно, а сама Малика по старой привычке — откровенно враждебно. Но Кирилл сделал ей внушение, напомнив, что репутация её отца, да и её собственная, остались за пределами родного города, а значит, можно повременить с началом боевых действий в институте и проявить дружелюбие.
Малика рискнула и поразилась: оказалось, приятельские отношения с окружающим миром заметно облегчают жизнь. Она дала себе клятву стать лучшей версией себя: не злословить, не драться, улыбаться и быть добрее. Держать обещание получалось через раз, колючая натура так и прорывалась сквозь тонкий налёт сдержанности.
Почти месяц студенческой жизни пролетел стремительно, пока радовал новыми событиями и знакомствами.
Малика замерла напротив зеркала, с расстёгнутыми джинсами. Молния не сходилась. Ночные булочки, как и ожидалось, оставили след на её фигуре. В основном на бёдрах. Школьные джинсы, родом ещё из седьмого класса, требовали отставки.
— С завтрашнего дня перестаю жрать. Совсем.
Эля заплетала подруге мудрёную косу, отвлеклась и окинула Малику пристальным взглядом.
— Попа у тебя и правда округлилась, — многозначительно заметила Милена. — Куда собираешься?
Малика оглянулась.
— У Эдьки первенство России на Солнечном острове. Пойду орать с трибуны.
Девушки встрепенулись.
— У Камарицкого? Кирилла?
Малика снисходительно ухмыльнулась.
— Ну да.
Девушки одновременно вскочили с кровати и принялись вертеться вокруг растерянной Малики, умоляюще заглядывая в глаза.
— Познакомь с ним.
— Пожалуйста. Ты же обещала ещё несколько недель назад.
— Нет, — Малика резко выдохнула и одним резким движением дёрнула бегунок вверх. Осталось только молиться, что молния не разъедется в самый неподходящий момент. — Сегодня ему не до вас.
Эля и Милена обиженно насупились. Дружба с Маликой, а через неё и с Кириллом, открывала девушкам двери в райские кущи, а именно — на факультет физической культуры. Там водились спортсмены всех мастей и на любой вкус, а своих дам почти не было. Зато на филфаке девушек обитало с избытком. Весёлых, романтичных, но одиноких.
— Сколько можно ждать?
Выбрав удлинённую футболку, чтобы не опозориться, если молния все-таки разъедется, Малика развернулась к соседкам.
— У него, кстати, есть девушка — Зина.
Милена и Эля переглянулись и почти одновременно пожали плечами. Наличие Зины их нисколько не смущало. Не жена же, всегда можно подвинуть. Их больше пугала необходимость делить Камарицкого между собой.
— Ты обещала ещё в начале сентября. Уже двадцать седьмое, а Кирилл даже не знает о нашем существовании.
Малика уже держалась за ручку двери, когда решила благосклонно предложить:
— Завтра «Звездопад первокурсников», там вас и познакомлю.
Она быстро выскочила из комнаты, но даже через дверь услышала радостный визг.
Бабье лето порадовало почти летней погодой, у реки пахло сыростью и мокрым деревом, но солнце припекало с намёком на загар.
Малика устроилась на самой нижней скамейке, ближе к финишу, чтобы поздравить Кирилла одной из первых. Остальные зрители расселись группками по всей трибуне или прямо на пологом берегу, ближе к воде, и возбуждённо переговаривались.
Наслаждаться отдыхом и природой как-то не получалось, пуговица джинсов больно врезалась в живот, а ткань трещала при каждом движении. Малика откинулась назад и опёрлась на руки, чтобы хоть как-то облегчить свои мучения.
Как только проснулись гормоны, её
