— Да в общем я сама виновата. Не надо было летать в Нью-Йорк, не надо было приезжать на церемонию вручения премии «БАФТА», а с работы надо было приходить пораньше. Я злюсь из-за того, что сама себя до вела до такого состояния.
— Ну, не надо так себя винить. Просто тебе не повезло. Тебе от природы досталась такая предрасположенность. Как ты себя чувствуешь? — спросила Катя.
— Кровотечение прекратилось этой ночью, и мне стало намного лучше, но меня волнует, что врачи категорически запретили мне двигаться. Мне даже нельзя вставать, чтобы сходить по маленькому. Я должна лежать, пока не родится ребенок. Как, интересно, я отсюда смогу редактировать журнал?
— Да, это практически невозможно, — медленно произнесла Лиз. — Но, может быть, ты попробуешь работать по другому методу — не станешь беспокоиться из-за каждого заголовка и из-за каждой статьи отдельно, а будешь осуществлять только общее руководство.
— А как быть с крупными статьями и обложкой? — возразила Джоанна. — Я ведь должна этим заниматься!
Некоторое время они сидели молча, напряженно думая над создавшейся проблемой. Наконец Катя, улыбнувшись, достала из своей сумки электронную записную книжку в кожаной обложке и помахала ею.
— Джо, но зато ты можешь, не вставая с больничной кровати, поговорить со всеми, кто тебе нужен. У тебя есть одни знакомые, у нас другие. Посмотри только на букву «Э», — продолжала Катя. — Эндрю, принц, домашний телефон и телефон на яхте; Энн, принцесса, лондонский телефон; …Эдвард…
Лиз тоже засунула руку в сумочку, ища свою электронную записную книжку.
— Берлускони, Сильвио, все номера; Бардо, Бриджит, оба ее телефона в Сент-Тропезе… Под буквой «К», так, Кейн, Майкл; Каролина, принцесса, ее телефонные номера в Монако и Сент-Реми-де-Прованс.
Они выжидающе посмотрели на свою неважно выглядевшую беременную подругу.
Джоанна признательно улыбнулась.
Они ей в ответ, конечно, тоже.
Лиз вдруг пришла в голову ужасная мысль: неужели же еще совсем недавно она была готова пожертвовать этой дружбой? Страх за Джоанну и ее будущего ребенка отодвинул всю журналистику с ее преходящими проблемами на второй план. Лиз дала себе торжественную клятву — она больше никогда и ничем не будет жертвовать ради своей карьеры.
Взволнованная медсестра, просунув голову в дверь, робко спросила:
— Мисс Крофт, вы не могли бы подписать эту открытку для детской палаты? Ее разыграют в лотерею.
— Конечно, — ответила Катя.
Три подруги еще улыбались, когда дверь открылась снова, и они не сразу поверили своим глазам. Высокий, худой, загорелый мужчина держал в руках громадный букет, для которого, наверное, был опустошен целый цветочный магазин.
— Джордж! — У Джоанны выступили слезы.
— Моя бедная дорогая Джо, — сказал он и, положив розы на кровать, дотронулся до ее плеча. — Боже мой, как я перепугался!
Затем Джордж, больше не говоря ни слова, наклонился к жене и прижался щекой к ее щеке — Джоанна даже зажмурилась от удовольствия. Катя и Лиз в это время уже выходили на цыпочках из палаты.
Джордж, нежно погладив Джоанну по щеке, принялся целовать ее глаза, нос, губы.
— Любимая моя, я тебе хочу сказать, — глядя в ее глаза, произнес он, — что больше никогда не оставлю тебя одну. Теперь я буду как следует заботиться о тебе.
Джоанна довольно кивнула.
Джордж присел.
— Я добирался всю ночь и готов, наверное, убить за чашку чая. Думаешь, мне придется это сделать?
Она засмеялась. Хорошо, что он вернулся домой.
Перед резиденцией премьер-министра на Даунинг-стрит припарковался синий «роувер» «главного кнута». Он сам лично сидел за рулем машины.
Полицейский у входа, один из многочисленной охраны, призванной нести службу у резиденции премьера двадцать четыре часа в сутки, переминался с ноги на ногу, чтобы не заснуть. По воскресеньям как обычно было невыносимо скучно. Хорошо хоть не было дождя. И хорошо, что сегодня осуществлялось хоть какое-то движение.
Сам премьер подъехал только час назад. Полицейский немного удивился, увидев, что «главный кнут» выходит из машины со стороны водителя. Полицейский был со стажем и сразу догадался в чем дело. Сам вел машину, усмехнулся он про себя, значит, не имел возможности вызвать личного шофера. Как и члены королевской семьи, партийные лидеры больше не доверяют телефонам. Полицейский всегда поражался, каким образом удается сохранять в тайне по-настоящему важные встречи — ведь когда они иногда случаются, фоторепортеры, журналисты и им подобные не показываются даже близко.
Фергус решил, что он потратил достаточно времени, подыскивая подходящую замену Чарли Мейсу. Обладая нетерпеливым характером, он привык заключать сделки быстро или не заключать их вовсе.
В час ночи с воскресенья на понедельник, находясь на своей вилле на Лазурном берегу, он набрал номер редакции «Кроникл» и распорядился разбудить секретаршу редактора и попросить ее забронировать для Чарли билет на первый же самолет, вылетающий из Маками. Фергус хотел, чтобы он к пяти вечера был в здании редакции «Кроникл».
Лиз Уотерхаус он просил прибыть туда в шесть часов.
А Николь Уэлсли должка там быть в восемь.
Потягивая кофе с горячим тостом, бывший министр здравоохранения делится с парламентским организатором своими подозрениями в отношении Розмари Берроуз.
— Вы всегда интересовались, кто это может быть. Мне напомнил о ней журналист из «Кроникл». Они следят за ней.
Охота за информатором набирала обороты.
После того как детей увез школьный автобус, Дейвина начала упаковывать свои вещи в четыре больших чемодана. Она не могла воспользоваться министерской машиной, чтобы перевезти их из Уорикшира на Роланд-Мьюс. Использование служебных машин в личных целях было запрещено. Да это было бы и неразумно. В палате общин сразу пойдут разговоры, и к обеду весь парламент будет знать, что у нее нелады с мужем. Вещи может отвезти садовник. Попозднее.
Дейвина закрыла чемоданы, и быстрой походкой направилась к своей машине. Шофер должен отвезти ее в Лондон, где она будет проводить совещание в своем министерстве. Когда она ушла, к Хьюго приехал архитектор с проектом перепланировки дома.
Лиз еще раз попробовала дозвониться до Дэвида Линдена. Ей уже начинало казаться, что их ночь любви была просто плодом ее воображения. Включая и его напоминание о себе в субботу. Снова никто не отвечает. Черт, куда он мог уйти в такую рань?
В пробном тираже номера «Лондон ивнинг геральд» была сделана попытка развить тему про информатора из палаты общин, а кроме того на первой полосе сразу же бросался в глаза заголовок: «ТЕЛЕЗВЕЗДА И МУЖ МИНИСТРА». Этой теме была посвящена двухстраничная статья с новыми подробностями приписываемого Кате романа с добавлением опровержения из «Кроникл».
Это был отличный способ перепечатать все пошлые подробности, заимствованные из статьи в «Гэзетт», без риска быть обвиненными в клевете. Журналистам «Ивнинг геральд» как-то удалось найти фотографии, где Катя была снята, вместе с Джоанной и Лиз на Майорке, а потом на церемонии вручения премии «БАФТА», а также были приведены такие факты из их биографий, про которые они сами уже забыли.
Тони был в такой ярости, что испортил своим настроением семье все воскресенье. Мало того, что материал, которому он отдал столько сил, был напечатан у конкурентов, но еще и его так называемый редактор поместила на первую страницу в первую колонку опровержение этой статьи. Ну ладно, она ему заявила, что «TB-Утро» планировало снять документальный сюжет о Дейвине. Это еще как-то объясняло звонки, указанные в счете за телефон. Может быть.
Ну а как насчет самого веского доказательства, записки? Тут Лиз так и не дала им вразумительного ответа. Нет, к опровержению Тони отнесся с большим подозрением.
Он знал не хуже других, что лучший способ защиты — это нападение, и сознавая, что правда на его стороне, решил для себя, что как только Фергус вернется из Франции, он сразу же с ним поговорит.
Сделав вид, что он случайно встретил владельца у входа в «Кроникл», Тони поинтересовался, не сможет ли тот уделить ему немного своего драгоценного времени.
Сидя за столом напротив Фергуса, Тони с неохотой признал, что передовица про информатора из палаты общин получилась неплохой, хотя они и не могли назвать ее имя.
— Очень жаль, что нельзя было пождать до следующей недели, тогда бы статья получилась гораздо лучше.
— А какую же передовицу вы поместили бы тогда в этот номер? — спросил Фергус. Тони почувствовал, как кровь бросилась ему в лицо. Сейчас или никогда!
— Я бы поместил статью про Катю Крофт и Хьюго Томаса, — ответил он. — Я знаю, мы напечатали опровержение, но я уверен, что зря, у нас на руках все доказательства. Лиз опубликовала его, потому что Катя — ее лучшая подруга. Я бы хотел получить ваше разрешение опубликовать эту историю на следующей неделе. Конечно, этот материал «Гэзетт» поместила уже в своем номере с большим тиражом, но наша статья будет куда лучше.
