– Если бы это было возможно, вы бы действительно хотели, чтобы я вас забыл?
– Мне не хочется, чтобы вы мучились.
– Вы сможете забыть все, что здесь оставите?
– Конечно нет. Это мой дом, и я прожила здесь большую часть моей жизни. Если я уеду отсюда, в моей памяти останется все.
– Правильно. И дом также сохранит память о вас. Вы можете себе представить, как здесь будет после того, как вы уедете навсегда? Вы понимаете, как вас будет всем недоставать? Даже камни начнут плакать о вас!
– Мартин, не нужно. Я умоляю вас, не следует так говорить! Неужели вы считаете, что у меня меньше чувств, чем у этих камней?!
– Простите меня, Кэтрин! Я такой эгоист. Я делаю ваши страдания еще сильнее.
– Я понимаю, что это бессознательно. Но сейчас мне больше всего требуется ваша сила и поддержка.
– Сила, – грустно повторил Мартин и беспомощно развел руками.
После паузы он снова заговорил, и его голос стал более твердым.
– Да, вы правы, я постараюсь поделиться с вами моей силой. Я готов вам служить где угодно, даже на другом конце света.
– Ну, мы уезжаем не так далеко. – Кэтрин постаралась ему улыбнуться. – Я даже не боюсь этого расстояния– всего шесть тысяч миль! А могло быть в два раза больше. Если постараться, то может я найду что-то, что скрасит мне боль разлуки. Но я хочу попросить вас об одном одолжении. Как только мы обоснуемся там и пришлем вам весточку, вы будете регулярно писать нам, и очень подробно, чтобы мы были в курсе всех новостей.
– Мне будет нетрудно это сделать. А вы будете писать мне?
– Конечно, я буду вам сообщать все новости из Америки.
– Если мне будет позволено, смогу ли я как-нибудь навестить вас там?
– Вы готовы отправиться так далеко? – удивленно спросила его Кэтрин.
– Почему бы и нет? – Мартин улыбнулся. – Вы же сами сказали, что это всего лишь шесть тысяч миль.
Позже вечером, когда Мартин остался один, он еще раз попытался примириться с решением Чарльза.
Он решил снова поговорить с Кэтрин, но на этот раз начал разговор иначе.
– Может, мы делаем ошибку, покорно принимая это решение?
– У меня нет иного выбора.
– Пока ваш муж настаивает на своем решении, вы действительно ничего не можете сделать. Но, может, имеется возможность переубедить его? Я обдумал все, и мне кажется, что если бы я поговорил с ним и сделал ему кое-какие предложения…
– Все бесполезно, – сказала Кэтрин. – Он не примет от вас никакой помощи. Вы уже ему предлагали помощь, когда дела с Хайнолт-Милл были из рук вон плохи, и он сразу же отказал вам.
– Так было три года назад, теперь кое-что переменилось, и, может быть, он прислушается к предложениям.
– Не думаю. Он твердо решил отправиться в Америку.
– Тогда зачем он сам приехал сюда? Ему было достаточно написать вам, чтобы вы с детьми отправились к нему.
– Я тоже думала об этом. Мне кажется, он хотел, чтобы весь город видел, что он смог чего-то добиться там и что теперь снова может поднять голову и смотреть в глаза людям.
– Именно так.
– Мартин, дорогой, это естественное желание.
– Конечно, я с вами совершенно согласен. Любой мужчина желал бы того же. Поэтому я считаю, что стоит попытаться поговорить с ним. Три года назад у него не было ни гроша. Теперь у него есть кое-какое состояние. А это значит, что если ему будут делать предложения, он сможет обсуждать их на равных. Вы мне разрешите попытаться? Если он откажется, мы все равно ничего не теряем. Его планы останутся при нем.
– Я подумаю, и мы поговорим об этом утром, – ответила ему Кэтрин.
Утром Мартин еще сильнее укрепился в своем решении, и Кэтрин разрешила ему поговорить с Чарльзом. Мартин распорядился, чтобы коляска была готова к половине девятого, но когда он собрался ехать, то встретил внизу в холле самого Чарльза Ярта, который вошел в дом с черного входа. Чарльз извинился за столь раннее вторжение. Он разговаривал с Мартином, как всегда весьма резко и сказал, что ему нужно срочно поговорить с женой.
– Простите, мистер Ярт, я собирался побеседовать с вами, – сказал ему Мартин.
– С какой целью, мистер Кокс?
– Я хочу вам сказать, мистер Ярт, что мне очень жаль, что вы решили ехать в Америку.
Мартин, говоря это, показал Ярту жестом на кресло у камина, но тот отклонил приглашение.
– Я уверен, что об этом будут жалеть многие уважаемые люди нашего города, и у них будут на это причины. Ваша семья была тесно связана с жизнью Каллен-Вэлли в течение многих поколений. Ваши ткани продавались на трех континентах. К сожалению, за последние три года эта традиция была нарушена, но мне кажется, что будет еще обиднее, если она вообще исчезнет.
– Мистер Кокс, наверно, мне стоит вас поблагодарить за то, что вы сказали, но я не пойму, почему вы вдруг заговорили со мной на эту тему, и более того, мне все это кажется весьма подозрительным.
– Если вы только захотите уделить мне немного времени и внимательно меня выслушаете, я бы смог вам все объяснить и сделать кое-какие предложения. И я уверен, что…
– Простите, мистер Кокс, но я спешу к моей жене, и мне бы не хотелось терять время.
– Могу ли я поговорить с вами позже?
– Боюсь, что нет. У меня дела, и они займут весь мой день.
– Может быть, завтра?
– Кажется, мне придется вам все объяснить. Все, что вы мне можете сказать, меня абсолютно не интересует. Простите, но я должен поговорить со своей женой.
Мартину пришлось прекратить настаивать.
– Хорошо, пройдите в гостиную, и я приглашу туда миссис Ярт.
Ярт откланялся и прошел в гостиную. Вскоре туда пришла Кэтрин. Она поцеловала его и присела на диван, но Чарльз предпочел стоять.
– Я только что имел беседу с твоим другом Коксом. Его интересовали мои планы на будущее. Он также сказал, что ему очень жаль, что я собираюсь навсегда покинуть Чардуэлл. Он все так же упорно пытается влезть не в свое дело и вмешаться в мои планы и намерения, как он делал в прошлом. Он никак не может понять, что меня совершенно не волнует и не интересует его мнение. Довольно забавно, но в данном случае его мнение и мои намерения совпадают. Кэтрин, я пришел к тебе сказать, что не собираюсь возвращаться в Америку. Я изменил планы.
– Неужели? – повторила Кэтрин. У нее перехватило горло.
– Да, я решил остаться в Англии, в Каллен-Вэлли. Это мое родное место. Я поспешил сообщить это тебе, потому что знал, что тебе будет приятно это услышать.
– О, Чарльз! Конечно, какое облегчение! Если бы ты только знал…
– Я понимаю, что значит для тебя этот город и это место. Я вижу все.
Чарльз подошел к Кэтрин, сел рядом и взял ее руку.
– Твоя реакция как-то успокаивает меня после того холодного приема, который вы оказали мне вчера.
