Катриону, Джесс и Гвиннет довезли до города на изумрудно-зеленом фургончике с надписью «ТОМАС МАККВАРРИ И СЫНОВЬЯ, ПОСТАВКИ СУХИХ ВИН И СПИРТНЫХ НАПИТКОВ». Мистер Маккварри, проявив к пострадавшим живейший интерес и страстное желание оказать им помощь, сначала завез подруг в гараж, перед закрытыми воротами которого уже стоял «рейнджровер» («Сегодня они работать не будут — воскресенье»), а потом оставил в полицейском участке — открытом, но практически безлюдном. Было ясно, что лишь немногим по вкусу совершать правонарушения в выходной день.
Мистер Маккварри хотел было отвезти их еще в больницу: после перенесенного потрясения Катриону все еще била дрожь («Доктор даст вам чего-нибудь успокаивающего»), а у Джесс опухла коленка, которую она сама не помнила как повредила во время столкновения. Маккварри удивил твердый и единодушный отказ женщин.
— Господи! Уже и так слишком поздно, — заламывая руки, воскликнула Джесс.
К тому времени, как они закончили заполнение бланка происшествий, стало еще позже.
— Уже за семь, — стуча зубами, констатировала Катриона.
Гвиннет позвонила Яну Маккею, чтобы сообщить плохую весть о его машине. Катриона никак не могла заставить себя поговорить с Яном.
— Я просто не могу… сказать ему. Я позвоню завтра утром. — Катриона задрожала от ужаса, услышав, что Гвин оставила номер телефона в Данлевене. — О нет. Не надо было этого делать!
— Ax, ради Бога, Кэт! Разумеется, Маккей должен знать, где найти тебя. Он ужасно волнуется.
— Я за все заплачу, — чуть не плача протянула Катриона.
— Не смеши. За все заплатит страховая компания. Ян волнуется за тебя!
Следующей телефон заняла Джесс, попытавшаяся дозвониться до Танкреди. Последствия автоаварии привнесли в ее настроение, исполненное тревоги и страха, частичку агрессивности.
— Если мы так уж сильно ему нужны, Танкреди придется приехать и забрать нас отсюда. В конце концов, мы сделали все, что в наших силах.
Но телефон в Данлевене был, занят. Не освободился он и через пятнадцать минут.
Джесс повторяла свои попытки еще полчаса, набирая номер с интервалом в десять минут.
Жена местного констебля оказалась очень сердобольной женщиной и принесла расстроенной компании чай.
— Какая досада, что вы не можете дозвониться. Возможно, они просто не правильно повесили трубку.
— Нет, они не могли… — покачала головой Джесс. — Этого не может быть. Он не мог не правильно положить трубку.
Он ждет нас.
— Тогда, вероятно, поломка на линии. Эти ужасные дожди вечно приносят одни несчастья. — Жена констебля взглянула сначала на струи воды, стекавшие по оконному стеклу, а потом перевела взгляд на вытянувшиеся, измученные лица путешественниц. Бедные милашки, что за ужасное начало для их отпуска. — Вам лучше поискать комнату на ночь. Можете поехать к вашему другу завтра утром, когда немного отдохнете.
Но Гвиннет была непреклонна:
— Мы приехали издалека, и теперь мы ни за что не откажемся от своего намерения.
— Сегодня вечером нам надо быть в Данлевене.
Реакция последовала незамедлительно.
— Данлевен… — Женщина переводила взгляд с лица на лицо со смешанным выражением благоговейного страха и живейшего любопытства. — Ах, ну да…
Реплика эта давала понять, что в Данлевене живут очень странные люди. Этим все и объясняется.
Таксист оказался пожилым неразговорчивым человеком в плаще и шарфе. Явно недовольный перспективой ехать в столь дальний путь по отвратительной погоде и не менее отвратительной дороге, он все время ворчал, несмотря на обещанные двадцать пять фунтов за беспокойство. Таксист высадил подруг на продуваемом ветрами внутреннем дворе замка Данлевен и, немедленно развернувшись, так рванул с места, что из-под колес автомобиля во все стороны полетела галька.
Прижавшиеся друг к другу Джесс, Гвиннет и Катриона смотрели на замок; порывистый ветер неожиданно налетал с разных сторон и обдавал их струями ледяного дождя. Высокие гранитные стены, и ни единого огонька. Данлевен выглядел опустевшим.
Гвиннет нащупала в темноте железный трос колокольчика и с силой его дернула. Было слышно, как звонок прозвучал внутри замка и прокатился эхом по всему зданию.
Никто не шел открывать двери.
Подруги потерянно посмотрели на удалявшиеся в темноте красные габаритные огни исчезнувшего вскоре за дальним поворотом такси. Сердитый его водитель — единственная нить, связывавшая подруг с внешним миром, — теперь, задним числом, казался добрым старым дядечкой, очень дружелюбным и милым.
— Ну это уж слишком! — Гвиннет шагнула назад, посмотрела вверх на грязные стены и сунула руки глубоко в карманы плаща. С нее достаточно. Она совершенно окоченела. Впервые за все это время Гвин уже не волновало то, что по ту сторону ворот находился Танкреди и что он скоро предстанет перед ней — улыбающийся своей пленительной улыбкой, перед которой она никогда не могла устоять. — Ну ладно. Мы приехали. Дальше что?
Джесс посмотрела на обитую железом дверь и подняла воротник парки, защищаясь от дождя. Колено ныло. Гнев куда-то улетучился, осталось лишь дурное предчувствие, костлявыми пальцами сдавливавшее горло и грудь. В голове звучало эхо бесконечных частых гудков в телефонной трубке.
Несчастная Катриона дрожала. Ей хотелось плакать.
— Там никого нет.
— Разумеется, есть. Должен быть.
Они подождали. Гвиннет во второй раз подергала колокольчик.
— И что же, вы думаете, мы должны… — начала было Катриона.
Но в этот момент дверь на хорошо смазанных петлях бесшумно отворилась.
В дверном проеме стояла стройная фигура, приглушенный свет из прихожей за ее спиной падал на серебристые волосы, четко обрисовывал высокие скулы и глубоко посаженные глаза.
— Кто там? — Женщина разглядывала поздних гостей с явным недоумением. — Что вам нужно? — Тон вдруг изменился:
— Джесс? Гвин? Кэт? Вы… Ну что ж, — смиренно вздохнула Виктория Рейвн, — раз уж вы здесь, думаю, вам лучше войти.
Виктория. Жива и здорова.
Она явно не ожидала приезда подруг и, очевидно, не была осчастливлена подобным обстоятельством.
«Ничего не понимаю», — подумала Гвиннет.
Поставив вещи у ног, они неловко топтались в полутемном холле.
— Мы пытались дозвониться из Обана, — объяснила Джесс.
— Я сняла трубку с рычага. — Виктория крепко зажмурилась, словно пытаясь этим прогнать непрошеное видение.
Открыв глаза, она тем не менее снова увидела трех подруг и поморщилась. — А почему вы вообще приехали?
— По просьбе Танкреди. Он нам позвонил.
Виктория выглядела ошеломленной.
— Тан-кре-ди позвонил? Когда?
