Взлохмаченные ее рукой волосы, румянец, блестящие глаза… Кажется, все, кто еще оставался за столом, понимали, что сейчас произошло. Или же Наде это только казалось. В любом случае, ощущала она себя странно.
— А кто эти люди? — на всякий случай тихо спросила она, кивая на двух молчаливых мужчин, которых она заметила еще на кладбище.
— Начальник службы охраны и один из моих заместителей. Они ненадолго.
— Нет, я совершенно не в этом смысле, — Надя остановилась у стола и подняла с сидения сумочку. — Но мне тоже пора.
Половиков молча наблюдал за ней со своего места. Надя старалась не смотреть в его сторону, но он был так близко, что хотелось повторить свою попытку и швырнуть в него чем-нибудь тяжелым, липким или жидким.
Вернулся Лопухов. На ходу он пытался до кого-то дозвониться, и брыли его тряслись, выдавая зачатки бешенства.
— Куда эта кукла подевалась, не пойму, — пробормотал он.
Тураев и Надя переглянулись.
— Так что сказал Залесский? — напомнила она.
— Что вся надежда на то, что Ржевский очнется в самое ближайшее время, и его можно будет допросить.
— Да, без его показаний картина выглядит однобоко. — Надя вздохнула. — Что ж, я должна идти.
— Я довезу вас… — Слова явно давались Тураеву с трудом.
— Я на машине, — ответила она и посмотрела в окно.
— А кто это рядом с ней? — спросил Тураев. — Видите?
— Где? Я ничего не вижу, — Наденька подошла ближе и напряженно вгляделась.
Кто-то действительно прятался за ее авто, но делал это очень неумело. Темная макушка то и дело появлялась над поверхностью капота.
— Сейчас разберемся, — Тураев махнул рукой одному из мужчин.
— Не надо…
Из-за машины наконец показалась тоненькая фигурка Заи. Заметив, что на нее смотрят, она заметалась, а затем кинулась к пешеходному переходу.
— Китайцев развелось! — подал недовольный голос Лопухов. — Шныряют везде.
Надя обернулась. Тураев сжал кулаки и виновато посмотрел на Надю.
— Кстати, о китайцах, — спокойно ответила Надя. — Я тут узнала одну очень интересную вещь. И тоже о Лизе. Теперь мне нужно собрать все воедино и… — она увидела, что Зая скрылась в переулке, где находилась адвокатская контора. — Уверена, скоро мы все узнаем о том, кем была ваша жена, Максим. И за что ее убили.
— Надя, может…
Не прощаясь, Чарушина направилась к выходу, чувствуя спиной устремленные на нее взгляды и пульсирующий жар на своих губах.
В переулке никого не оказалось. Ничего не понимая, Надя застыла, разглядывая маленький дворик перед конторой и валявшуюся метлу у стены.
— Зая? — на всякий случай позвала она, а затем задрала голову и посмотрела на окна. — Куда же ты подевалась, несносная девчонка?
Чарушина подергала входную дверь, а затем открыла ее своими ключами. Внутри было тихо, только в кабинете делопроизводителя надрывался телефон.
— Томас Георгиевич, — позвонила она Руру. — А где все?
— Душенька, не могу сейчас говорить. Я в суде.
— А…
— Все завтра, Наденька, все завтра! Поручения всем раздал. У меня сегодня одно заседание и два соглашения, потом я труп!
— Типун вам на язык!
— Хе-хе, душенька… Так и есть. Измотан в мочалку. Хочу на дачу, хотя бы на денек… Все, я побежал! Береги себя!
— Берегу… — пробормотала Надя и вздохнула. Набрала номер Заи, но телефон оказался недоступен. — Вот ведь зараза какая! Ведь знает, что я ее видела! — в сердцах воскликнула Надя и тут же вспомнила, как рассматривала себя в зеркало ресторана. Окна его были покрыты специальным средством или пленкой для затемнения, чтобы не беспокоить гостей и не нервировать прохожих. Похоже, что и действия Заи были продиктованы чем-то другим, а не ее страхом перед разоблачением. — Устрою я тебе, когда увижу!
Наденька толкнула дверь бывшего кабинета отца и подошла к окну. Ей показалось, что она успела заметить отъезжающий внедорожник Тураева, и сердце ее сжалось. Ладони стали влажными, как было всегда, когда она чувствовала сильнейшее волнение и стыд. А ей было очень стыдно сейчас. И хотя она не сделала ничего такого, о чем могла бы пожалеть, их поцелуй не был таким уж и невинным, как она пыталась заставить себя думать.
— Мне нужно увидеть Павла. Хоть на минуточку… Я его увижу и сразу все пойму про себя. Надо поехать к Залесскому и попросить выдать мне разрешение на посещение. Нет, надо потребовать! Я ведь и до прокурора могу дойти! — Надя была полна решимости.
Она отправилась обратно к "Бемолю". Машины Тураева, действительно, там не оказалось. Наденька села за руль, но выезжая со стоянки, вдруг услышала непонятный звук. Машину странно повело, и Чарушина заглушила мотор.
— Что за напасть?.. — она обошла авто и заметила, что обе задние шины оказались сдуты. — Да твою же..! Ну, Зая…
— Что-то случилось, Наденька? — раздалось от ресторана.
— Тебя мне только не хватало, — едва слышно прошипела Чарушина и передернула плечами.
За ее спиной раздались шаги.
— Ай-яй-яй… Какая неприятность.
— Ничего, справлюсь, — фыркнула она.
— Конечно, справитесь! — Половиков подошел к своей машине и открыл дверь. — Телефончик ремонтной службы подсказать?
— Не надо.
— На нет и суда нет. Прощайте. Мне же еще в прокуратуру и в суд. Работы невпроворот.
— В прокуратуру? — дернулась Надя.
— Да. Все приходится держать под контролем. — Кряхтя, Половиков влез на сидение.
Надя не двигалась и исподлобья рассматривала, как он протирает бархатной тряпочкой стекло.
— Я бы подвез вас, Наденька, но вы же все равно откажетесь. Да и не по пути нам теперь с вами.
Что-то в его голосе заставило ее прислушаться.
— Ну… — Чарушина помялась. — Вообще-то мне тоже надо в прокуратуру.
— Назначено? — деловито спросил Половиков.
— Нет, я… мне очень нужно. Тоже, знаете ли, все приходится контролировать.
— Да я уж понял, что вы с головой в это дело окунулись.
— Это мой выбор.
— Понятно. А ведь хорошо посидели, да? Вдовец теперь свободен. Все для вас, Наденька, — он коротко выдохнул. — Как говорится, люби его, как я тебя, и будет счастье вам всегда. — Половиков взялся за ручку.
— Подождите, Роман, — Чарушина придержала дверь. — Я передумала. Подвезите меня, пожалуйста.
— Может, все-таки, такси?
— Нет, Роман Дмитриевич, не надо такси. Я с вами, — она обошла машину и залезла на пассажирское сидение.
Автомобиль рванул с места, развернулся, и Надя не успела заметить выбежавшую на проезжую часть из переулка Заю.
***
Некоторое время они ехали молча. На светофоре Надя наконец сказала:
— Рур считает, что вы делаете очень хорошую карьеру.
Половиков дернул бровью, но не ответил.
— Но то, что вы сказали сегодня, про меня, это ведь из вредности, правда? Потому что я сама такая. Папкой вам грозила. Единственное,
