Боже, наверное мне придется выучить ваш язык! Лучше бы ты в Штаты переехала. Ко мне ближе и вообще…
— Лейла, я кажется совершила самую большую ошибку, сбежав от Эмре, — выпаливаю быстро, а затем зажимаю рот ладонью от разрывающей лавины собственных чувств.
— Боже…Что? Что случилось?! Почему ты плачешь? Ты что с Эмре, но Бурак…
Не выдерживаю, начинаю в голос реветь, дрожащим голосом рассказывая, что произошло сегодня.
— Я не знала, что он будет моим начальником, — продолжаю объяснять. — Но и это не важно! Понимаешь! Он признался, что любит…. Признался в том, что не собирался с Таисией заводить семью. Яя… Что мне делать, сестра?
— Ммм… — потягивает она. — Бурак говорил об этом на днях, но я и подумать не могла, что он сделает такой шаг. Интересно…
— Бурак? — подключаюсь я моментально. — Он знает? Он знает что-то? А ты?! Ты почему молчала? Просто, мы начали с Эмре говорить обо всем, и прямо на нас со скоростью ехала машина. Мы попали в аварию, Лейла. Со мной то все в порядке, а вот… С ним, боюсь, что нет. Он в реанимации. Как быть?!
— В аварию?! Так. Я сейчас же приеду!
— Нет. Нет. Я жива. Со мной все в порядке. Говорю же! Даже царапины нет. Эмре взял удар на себя, Лейла.
— Что?
В трубке повисает недолгая пауза.
— То есть как?
— Он свернул так, чтобы я не пострадала. Сделал все, чтобы защитить.
— Я все же приеду… — не своим голосом проговаривает.
— Нет! Лейла, ты итак все для меня делала, — шепчу примирительно. — Я не хочу больше тебя напрягать. Сиди с детьми. Никуда не уезжай. Мы сами решим все с Эмре. Только вместе. Больше никакой самодеятельности и решения в одностороннем порядке, — горько усмехаюсь, качая головой. — А когда все наладится, я позову вас только уже с хорошей новостью. Надеюсь. Будем праздновать день рождение Дениз, например. Как минимум. А там посмотрим. Кстати, Бурак с тобой? Можешь передать ему телефон. Нам есть что обсудить.
Понимаю что единственный способ узнать обо всём — это спросить у него и окончательно удостовериться в том, что я была не права, оставляя его одного.
Хотя, куда уж?
Боже, принимать действительность оказывается так больно. Так до скрежета зубов больно.
А самое худшее, что он сейчас лежит в реанимации, несмотря на то, что не должен был оказаться в такой ситуации.
Я боюсь себя. Боюсь своей реакции.
Боюсь, что эта правда меня сожжет. До тла.
— Нихан, ты меня пугаешь. Твоя…
— Сестра, — настойчиво проговариваю.
— Хорошо-хорошо, — сдается она. — Передаю.
Через несколько минут, в трубке доносится голос зятя.
— Привет, Нихан. Как ты? Что там у вас произошло?
— Скажи, это ты сказал Эмре о моем местонахождение?
— Да, я. Плохо сделал?
— Ты все правильно сделал. Только вот…. Год назад ты говорил совсем другие слова. Помнишь? Скажи мне, ты в курсе почему он лишился своей компании? Знаешь об этом?
— Знаю, Нихан. Нехорошая произошла ситуация.
— Что это значит? Расскажи мне все, что знаешь об Эмре. О том, что произошло тогда. Мне важно знать. Теперь важно.
— Пару месяцев назад, мне позвонил мой знакомый, — начинает он. — Сказал, что отдыхал в клубе и увидел там нового владельца компании, которая прежде принадлежала Эмреджану. Он напился в хлам, начал буянить. Дошел до него и присел за его столик. Ну а дальше… Бутылка за бутылкой. Галип его бывший зам, кстати. Если ты не знала. В общем, он проболтался, что имел связь с бывшей… Как ее там, Таисией. Так вот она помогла ему завладеть компанией. Они заключили сделку в ходе которой, она отдала свою долю, которая ей принадлежала на тот момент, а он взамен должен был вернуть Эмре.
— Что за чушь? Как такое могло произойти?!
— Я также отреагировал. Но это правда. Дурость со стороны такой ушлой девки. А учитывая, что она сделала потом, так нормальных слов не подобрать. Связавшись с Галипом, она предала Эмре и отдала ему пятьдесят процентов от доли всей компании. Но ему этого было мало. Он нанял снайпера, чтобы убрать тебя. Я не сказал это Лейле, да и Эмреджан сам во всем разобрался до плачевных последствий. Как думаешь, что он сделал?
— Нет… — тяжело сглатываю. Во рту становится невыносимо сухо. — Ты же не хочешь сказать, что они на такое способны?!
— Могут. Он отдал компанию, чтобы тебя спасти, Нихан. Такая ситуация. Не знал, как тебе сказать. Ну и ты понимаешь, что никаких отношений между Таисией и Эмре быть не могло. Он хотел тебя обезопасить, как мог.
— И сейчас он сделал тоже самое… — проговариваю вслух, ошарашенная его словами.
— Передать трубку Лейле?
— Нет, — отвечаю автоматически.
— Что собираешься делать?
— Не знаю, — хватаюсь за голову и с силой втыкаю ногти в ладонь, чтобы заглушить внутреннюю боль, которая начинает прорываться наружу все сильнее и сильнее.
— Я… Я перезвоню. Позже, хорошо?
Отключившись, я бросила телефон на кровать. Так, что тот отскочил и упал на пол. Затем подорвалась с места, убирая с вен трубку и вышла в коридор.
Мне нужен был свежий воздух. А ещё… Все же пойти и увидеть его. Прямо сейчас. В это мгновение.
Слез не было, но внутри словно атомная бомба взорвалась. И не оставила ничего кроме выжженной пустыни.
Ничего…
Пазл раз за разом начал складываться в единую картину от которого меня не хило штормило.
Очевидно все действия Таисии были направлены на то, чтобы разлучить нас и я… Я поддалась.
Разрушила наш брак. Поставила на нем жирную точку, а затем взяла и уехала, оставив его совсем одного.
И как мне жить дальше с этой мыслью, я просто не знаю…
Превозмогая головокружение и слабость во всем теле, я шла дальше, пока не наткнулась на стойку с регистратурой.
Увидев меня, девушка удивлённо распахнула глаза.
— Подскажите, а где находится отделение реанимации.
— Прямо идите, а затем поверните налево. Это здесь на втором этаже, — отвечает она тут же. — Но стоп… Вам туда нельзя! Подождите! Вениамин Аркадьевич, скажите ей!
Вышедший из кабинета, мужчина в белом халате вскинул бровь, внимательно меня разглядывая.
— Добрый день. Вы что-то хотели?
— Вы хирург? Вы не знаете, Эмре Йылмаз сейчас лежит в реанимации после аварии. Вы не могли бы мне помочь?
— А вы кем ему приходитесь?
— Я его жена… — растерянно шепчу, прикусывая язык.
— Нихан значит? — он отчего то усмехается. — Знаете, поразительно, но у нас в припадке никто так отчаянно не звал свою жену, как ваш муж. Да и так отчаянно не боролся с жизнью. Крепкий
