— Давай. Ты уходишь от Аллена?
— Нет. Все очень сложно. Дочери… — Джуэл помолчала. — Я считаю, нам пора расстаться. У нас друг для друга едва находится время. А когда мы встречаемся, всегда куда-то спешим.
— Я думал, тебя радуют наши свидания, — уставился на нее Майк. — Меня — да. Я хотел бы видеться с тобой постоянно.
— Я радовалась, но наша связь слишком затянулась. Если хочешь знать правду, я устала скрываться.
Майк наклонился к ней, положил ладони на ее хрупкие плечи и поцеловал в лоб.
— Ну что с тобой? Мне казалось, ты меня любишь. Я тебя люблю и не хочу расставаться.
Джуэл вздохнула. Она неправильно судила о Майке — считала, что он желал ее такую, какой она была, — невероятно удачливую создательницу «Бижу». Ей не приходило в голову, что он говорил искренно, когда признавался в любви. Чтобы не вывести его из себя, она сменила тактику:
— Ты, наверное, тоже слышал: Аллен что-то подозревает. И Эдвард делает намеки. Нам нужно лечь на дно. Нельзя допустить, чтобы в конторе болтали о нашей связи.
— Ясно, — обиженно буркнул он.
Джуэл взяла его за руку.
— Мне будет спокойнее, если мы получше спрячемся. И еще, — солгала она, — мне требуется время, чтобы во всем разобраться.
— Я с ума по тебе схожу. Какой бы мы были с тобой парой!
— Дорогой, давай не будем об этом.
— Хорошо, — надулся Майк. — Я понял. Замнем, если хочешь.
— Это не то, что я хочу. Так надо.
Они оделись, не проронив ни слова, и помрачневший Майк пошел ловить такси. Джуэл надеялась, что, остынув, он рассудит, что все к лучшему.
Они уже собирались садиться в машину, когда внезапно кто-то схватил ее за плечо.
— Мадлен!
Удивленная Джуэл обернулась и увидела улыбающегося Уатта Макнила. В его волосах появилось больше серебра, вокруг глаз — несколько новых морщинок. Но он изменился гораздо меньше, чем она ожидала. Овладев собой, Джуэл сумела улыбнуться в ответ:
— Уатт, вот это сюрприз!
Майк Маршалл открыл дверцу и нетерпеливо бросил:
— Ты едешь?
— Нет. Договорим потом.
Не попрощавшись, он сел в машину, и такси умчалось.
— Я спешу, — извинился Уатт. — Иначе обязательно пригласил бы тебя на чашечку кофе.
— Все нормально, — отозвалась Джуэл. — У меня тоже встреча.
— Ты едешь к себе?
— Да. Угол Пятой и Пятьдесят третьей.
— Тогда мы можем взять одно такси. Я избавился от машины и шофера. Не так часто бываю в городе, чтобы она себя оправдывала.
Джуэл немного расслабилась.
— Боже мой, Уатт, я так рада тебя видеть!
Он остановил такси, и они забрались в машину.
— Значит, рада?
— После того как все случилось, я молила Бога, чтобы больше с тобой никогда не встретиться.
— Охотно верю. Я был на тебя зол. Кстати, спасибо за то, что вернула деньги. Честно говоря, я на них не рассчитывал. И очень рассердился, когда ты ушла.
— Понимаю. — Несколько кварталов они проехали в молчании. Джуэл вспоминала, какой была молодой и наивной. — Думаю, теперь можно сказать правду, — наконец проговорила она. — У нас все равно ничего бы не вышло. Я чувствовала себя слишком виноватой по отношению к твоим родным. Но ушла потому, — Джуэл помолчала, собираясь с духом, — что Анна обо всем узнала. Примчалась в Пфорцхайм перед самой нашей встречей в Париже, ругалась, кричала, плакала. Стращала самыми невероятными вещами.
— Что? — Уатт побелел. — Почему ты мне не рассказала?
— Анна мне угрожала. Взяла слово, что я с тобой порву, но не проговорюсь, что она знает. Хэдли тоже во все посвятила. Пощадила только Элизабет. Сейчас я рассказываю лишь потому, что все произошло очень давно и больше не имеет значения.
— Это все объясняет, — пробормотал Уатт. — Я всегда недоумевал, почему ваша дружба с Анной оборвалась так внезапно. Как не сообразил сам? Следовало догадаться. — Он покачал головой. — Через что же тебе пришлось пройти! Как бы я хотел все исправить…
— Не стоит, — улыбнулась Джуэл. Она наслаждалась каждым мгновением исповеди. — Мы учимся на ошибках. Я поступила неправильно, когда вступила с тобой в связь. Но я была тогда такая беззащитная, так хотела, чтобы кто-то обо мне заботился. А ты — такой любящий, такой внимательный… Не могла устоять.
Уатт снова покачал головой:
— Откуда же Анна узнала?
— Не имею представления.
— Анна — сложная женщина. Испорченная, как я понимаю, сначала мной, потом Рэнди.
— Они по-прежнему женаты?
— Да. Но счастливы или нет, не знаю. У них трое детей. Анна стала этакой почтенной матерью семейства. Рэнди много ездит. Ей делать особенно нечего. Постоянно играет в теннис. Скинула вес. Да… скверно… Вы были такими хорошими подругами.
Такси завернуло за угол Пятьдесят третьей улицы.
— Вот здесь, — бросила Джуэл шоферу. — Я приехала. Рада была встретиться, Уатт.
— И я, Мадлен. Ты достигла успеха. Я тобой горжусь.
— Спасибо. Как-нибудь зайди в магазин, потрать деньги.
— Непременно. Хочу продолжить наш разговор. Нам есть о чем поговорить. Как насчет обеда на следующей неделе?
— Не могу. Улетаю по делам в Париж, а потом в Калифорнию.
Джуэл схватила сумку и быстро поцеловала его в щеку.
— Как-нибудь позвоню, — крикнул ей вдогонку Уатт, понимая, что она этого не хочет.
Джуэл обернулась, махнула рукой и направилась в «Бижу». Смешно: за прошедшие годы Анна и Уатт почти исчезли из ее жизни. «Черт! — подумала она, поднимаясь по личной лестнице в кабинет. — Забыла спросить о Хэдли, единственном из Макнилов, о котором хотела что-то узнать».
Мег Хигдон, которую Джуэл из секретаря произвела в помощники, встретила ее целым потоком сообщений:
— Вы прекрасно выглядите. И улыбаетесь. Я редко вижу, чтобы вы в это время улыбались.
Ее шефиня была непростой женщиной, но Мег поняла: чем искреннее с ней себя ведешь, тем больше она тебя уважает.
— Наткнулась на старинного приятеля, — объяснила Джуэл. — Сто лет не видела. И все прошло как надо. Кое в чем удалось оправдаться.
Она вошла в просторный кабинет и села за стол, намереваясь ответить на телефонные звонки.
Приятно было сознавать, что Уатт снова на ее стороне и сочувствует тому, что ей пришлось пережить. И тебе урок, Анна. Ей стало интересно, простит ее когда-нибудь подруга или нет.
Но в следующую секунду Джуэл решила, что на это ей наплевать.
1988 год
— Я ухожу, — объявила Мег Хигдон. Она стояла в дверях кабинета Джуэл — долговязая, с крупными кривыми зубами. Если бы не они, ее лицо можно было бы назвать более чем привлекательным. — Вам ничего не нужно?
