прерывистое дыхание прерывается, когда она достигает кульминации, оставляя ее в дрожи, когда она кончает.
Она тает на сиденье, как свечной воск, и я осторожно вытаскиваю пальцы, прокладывая дорожку поцелуев вдоль ее бедер.
Мой член ноет в штанах, умирая от желания погрузиться в ее влажный жар, но я пока не двигаюсь, чтобы освободить его из оков. Я здесь не для того, чтобы трахать ее. Я здесь, чтобы вернуть ее.
— Пойдем со мной домой, — шепчу я, медленно провожу руками вверх по ее ногам, возвращая трусики на место.
Ее голова все еще откинута назад, глаза закрыты, когда она переводит дыхание.
— Ты действительно думаешь, что этого достаточно, чтобы загладить свою вину передо мной, Эмерсон?
Открыв глаза, она смотрит на меня сверху вниз, поглаживая мое лицо своими мягкими руками.
— Скажи мне, чего ты хочешь, и я это сделаю, — умоляю я.
Теплота в выражении ее лица исчезает, оставляя выражение разочарования с плотно сжатыми губами. Затем она встает с трона, одергивает платье и топает к двери. Через секунду я вскакиваю на ноги и бросаюсь за ней.
— Этого недостаточно, Эмерсон.
Когда она тянется к дверной ручке, я замечаю, что она колеблется, ее решимость напрягается, и какая-то часть меня хочет увидеть, как она сломается. Простит меня, примет меня обратно вопреки здравому смыслу, не заставляя меня по-настоящему расплачиваться за ту боль, которую я причинил.
А другая часть хочет, чтобы она осталась сильной, забрала всю власть и контроль, которые я хранил все это время, и делала то, что правильно для нее. Даже если для этого придется оставить меня здесь.
Когда она это делает, я так горжусь ею, но это все равно чертовски больно.
Стоя один в тускло освещенной комнате, я думаю о том, что она сказала. Этого недостаточно. Я знаю, чего было бы достаточно, но я не знаю, хватит ли у меня духу сделать это.
ПРАВИЛО № 36: НЕ ПОЗВОЛЯЙ ИМ СТАВИТЬ ТЕБЯ В НЕЛОВКОЕ ПОЛОЖЕНИЕ
Шарлотта
Я не могла заснуть всю ночь. Видения того, что произошло в тронном зале, повторяются в моем сознании.
Поцелуй Иден… которое сработал как заклинание, как она и говорила. Он не смог удержаться в ту секунду, когда увидел ее руки на мне.
И уходить от него было настоящей пыткой. Но я должна была это сделать. Хотя я провела остаток ночи, ворочаясь с боку на бок, желая отбросить осторожность и позвать его. Я могла бы пойти к нему домой, позволить ему уложить меня в постель и притвориться, что последствий не существует и не было никакого риска, что мне будет боль.
Но тогда это только вопрос времени, когда Бо снова появится, и меня оттолкнут в сторону, проигнорируют и забудут. Какое будущее на самом деле было у меня с таким Эмерсоном? Он никогда бы не связал себя обязательствами, никогда бы не женился на мне. Мы не могли жить вместе или планировать нашу жизнь, пока он держал меня в грязном секрете под своим столом.
Я заслуживаю лучшего. Я знаю, что это правда, но все равно трудно убедить свое сердце, которое, кажется, думает, что единственное решение этой проблемы — это проигнорировать мои убеждения и приползти обратно к нему.
Глупое сердце.
Я лежу в постели и смотрю на фотографию, которую Гаррет прислал мне несколько дней назад, где мы с Эмерсоном в клубе на премьере, когда слышу, как перед домом хлопает дверца машины. Моя мама и Софи уже дома, так что что-то во всем этом кажется неправильным.
Затем я слышу зловещий звук моего имени, произносимого единственным человеком, которого я меньше всего ожидала.
— Шарлотта, иди сюда! — Орет мой отец снаружи моего домика у бассейна, и я замираю.
Какого хрена?
Выпрыгнув из кровати в пижамных шортах и футболке, я подкрадываюсь к двери и выглядываю в окно. И вот он здесь. Мужчина, которого я не видела больше года, расхаживает за моей дверью с выражением сильной ярости на лице. Я не могу пошевелиться… Чувство стыда и вины разливается по моим венам, хотя я понятия не имею, о чем я сожалею.
Мгновение спустя я наблюдаю, как моя мать выходит из дома с выражением шока на лице.
— Джимми, что ты здесь делаешь? — Окликает она его.
Его кулак стучит в мою дверь, прежде чем он поворачивает ручку, обнаруживая, что она заперта, и снова стучит.
— Шарли, выходи отсюда сейчас же!
Холодок пробегает у меня по спине, когда я возюсь с замком.
— Что… — Начинаю я, открывая дверь.
Едва я успеваю открыть дверь, как он уже кричит на меня.
— Мне позвонил мой коллега. Я слышал, чем ты занималась.
— Что — заикаюсь я, переводя взгляд с матери на него. — Коллега?
— О чем ты говоришь? — Отвечает моя мама, встречая нас у двери.
— Конечно, ты не знаешь, чем занимаются твои дети, Гвен, — говорит он с жгучей ненавистью к моей матери, и я чувствую непреодолимое желание выйти вперед и защитить ее.
У меня остались счастливые воспоминания о моем отце. Воспоминания о его смехе и улыбках. Его объятия, шутки и нежности на диване. Но прямо сейчас…все, что я вижу, — это лицо, которое я не видела больше года, искаженное яростью, когда он смотрит на меня с выражением, в котором больше отвращения и стыда, чем любви и принятия.
— Я не ребенок, — возражаю я.
— Да, но ты мой ребенок, и я не позволю, чтобы ты продавала свое тело кучке богатых извращенцев! — Кричит он, и мои щеки заливаются краской.
Я улавливаю движение за спиной мамы и замечаю Софи, выходящую из дома посмотреть, что происходит.
Сдерживая свои нервы, я быстро качаю ей головой. На ее лице выражение страха, от которого мое сердце разбивается вдребезги, и мне плевать на себя или на то, что мой папа или мои родители узнают, чем именно я занималась последние несколько месяцев. Но если мои действия причинят ей хоть какую-то боль или страх, то я никогда себе этого не прощу.
— Говори потише, — бормочу я сквозь стиснутые зубы.
— Почему? — Отвечает он.
— Ты же не хочешь, чтобы твоя мать узнала, что ты была в каком-то секс-клубе и выставляла себя на аукцион за семьдесят пять тысяч?
Моя мать ахает и прикрывает рот рукой.
— Так вот откуда эти деньги, Шарли?
— Нет! — Кричу я.
За спиной моего отца я наблюдаю, как Софи достает свой мобильный телефон, что-то печатает, прежде чем исчезнуть в доме. Я просто хочу, чтобы она была
