год, когда ты мне сказал, чтобы я не расставалась с Егором. В тот момент я вообще прокляла нашу встречу. Обе наши встречи. Даже подумала, что лучше бы меня тогда скинули в реку, и я утонула.
Я тяжело вздохнул.
— Прости меня, Кристина. Мы потеряли слишком много времени из-за меня.
— Все в порядке, Максим. У нас впереди целая жизнь.
Она сказала это так, будто не уезжает из России через два месяца. На мгновение мысль о ее поступлении в Гарвард огорчила мое прекрасное настроение, но я все же отогнал ее. Не хочу об этом думать. Вот когда настанет день отъезда, тогда и подумаю. А ближайшие два месяца я планирую лишь наслаждаться Кристиной.
— И, кстати, если бы тебя все-таки сбросили в реку, ты бы не утонула. Я на тот момент уже умел плавать, так что вытащил бы тебя.
Она тихо засмеялась.
— Мой герой, ты всегда меня во всем превосходил.
Я ей ничего не ответил. При каждом ее «Мой герой» по телу разливалось приятное тепло. Я хочу, чтобы она называла меня так всегда. Я хочу быть ее героем.
— Максим, нам пора домой. Уже 5 утра. Пока доедем, родителям уже будет пора вставтаь на работу.
— Да, ты права.
Я нехотя выпустил Кристину из своих объятий и вызвал такси. В машине она удобно устроилась у меня на груди и закрыла глаза. Мы ехали молча. Я тоже опустил уставшие веки и провалился в воспоминание десятилетней давности…
— Максим, мы с мамой решили отправить тебя в летний лагерь на весь август, — сказал мне отец, когда забирал домой с занятий по каратэ.
— Зачем, пап? Мне дома тоже хорошо.
— Отдохнешь, покупаешься в Волге. Вас там и к школе готовить будут.
— Но я уже умею читать и писать!
— Ничего страшного. Впереди у тебя девять месяцев школы. А знаешь, как ты будешь там уставать? А так ты перед первым классом отдохнешь и наберешься сил. Найдешь себе новых друзей.
Мне в общем-то нравились и мои старые друзья со двора, но я подумал, что, наверное, действительно интересно съъездить в новое место. Вовка сосед только приехал из лагеря и рассказывал, как там весело. По ночам мальчики измазывали девочек зубной пастой.
Родители отвезли меня в лагерь вдвоем на машине. Перед тем, как передать меня воспитательнице, папа и мама меня крепко обняли.
— Максим, — папа присел рядом со мной на корточки, — веди себя хорошо, никого не обижай, но и себя в обиду не давай. За слабых заступайся.
— За каких слабых?
— За девочек, например. Хорошо?
— Хорошо, папа, — я послушно закивал головой. Отец последний раз чмокнул меня в макушку и передал в руки воспитателям.
Я заметил ее в первый же день. Тихая, кроткая девочка с большущими голубыми глазами и двумя косичками темных волос. Она послушно сидела на скамейке во дворе и смотрела на играющих вокруг детей. За ее плечами висел маленький розовый рюкзачок.
Я оторвался от игры в мяч с ребятами и решил к ней подойти. Но не успел я сделать и пары шагов, как к ней уже подбежали три другие девочки.
— Привет! А почему ты одна сидишь? — Спросила у нее одна из подошедших.
— Я тут никого не знаю, — ответила девочка с розовым рюкзачком.
— Хочешь с нами в прятки поиграть?
— Хочу! — радостно подскочила девочка и убежала с новыми подружками.
В последующие дни я больше не видел ее одну. Она все время была с новыми подружками. И в столовой, и во время перемен между уроками, и на прогулках во вдоре. Я все ждал, когда же она снова останется одна, и я смогу к ней подойти, но с каждым днем у девочки появлялось все больше и больше друзей.
Когда нас возили купаться на реку, я заметил, что она плещется только у берега. Значит, еще не умеет плавать. Меня отец научил еще прошлым летом.
«Может, предложить ей научить ее?», — мелькнуло у меня в голове. Но только я снова захотел к ней подойти, как воспитатели объявили, что уже пора возвращаться в лагерь.
В следующий раз нас повезли на Волгу через день. Я продолжал со стороны наблюдать за девочкой, дожидаясь, когда она останется одна. Но на несколько минут отвлекся на одного из друзей и упустил ее из вида. Вылез из воды на берег, замотал головой по сторонам и заметил, что девочка стоит на пирсе и смотрит на прыгающих оттуда в воду старших ребят. Одна.
Я быстро побежал за ней к пирсу. Но не успел я приблизиться, как увидел, что мальчик постарше собирается скинуть девочку в воду.
— Не трогай ее! — я подлетел к ней и заслонил собой.
— А ты кто еще такой, мелюзга? Слышьте, ребят, посмотрите на него! — Обратился обидчик к своим товарищам. — А ну-ка давайте их обоих искупаем.
Трое его друзей двинулись на нас, а я уже встал в стойку. Ловкими движениями рук и ног повалил всех их на землю. На крики сбежались воспитатели. Пока они поднимали с пола нападавших на нас, я быстро оттащил девочку в сторону.
— С тобой все хорошо? — Спросил я ее.
— Да! Спасибо тебе!
И она крепко обняла меня за шею. А я замер от неожиданности и почему-то даже не подумал о том, чтобы обнять ее в ответ. Дурак.
— Меня Максим зовут, — сказал я, когда она отстранилась, и протянул ей руку.
— А меня Кристина, — она пожала мою ладонь и широко улыбнулась.
Ее ладонь оказалась очень холодной, что меня сильно удивило.
— Тебе холодно? — Спросил я ее.
— Нет, с чего ты взял?
— У тебя холодные руки.
— Ой, да они у меня всегда холодные! Не обращай внимания, — она широко улыбнулась.
Дальше нам не дали продолжить диалог, потому что тут же подлетела разъяренная воспитательница.
— Максим, это еще что такое! Ты зачем побил мальчиков? Я немедленно звоню твоей маме. Ты в лагере больше не останешься!
Она схватила меня за руку и утащила в автобус. Всю дорогу назад я выискивал Кристину взглядом, но, видимо, она сидела в другом автобусе.
Когда мы приехали на место, меня сразу же повели в кабинет директора. Грозная женщина в очках сначала меня долго отчитывала, а потом стала звонить маме.
— Елена Викторовна, здравствуйте. Это Татьяна Михайловна, директор летнего лагеря, в котором сейчас ваш сын Максим. Елена Викторовна, это полное безобразие! Ваш ребенок подрался с несколькими мальчиками, побил их до крови. В связи с неудовлетворительным поведением, мы не можем больше оставить вашего сына в лагере.
