У меня было такое ощущение, что меня огрели дубинкой по голове. Я, не моргая, смотрела на мать. Теперь стало понятно, почему Чертков показался мне знакомым, хотя видеть я его не могла. У нас с ним имелись общие черты. У меня сердце колотилось как ненормальное. Боже! Я дочь убийцы… Даже не знала, что лучше жить в неведении или с такой тяжелой правдой? Радовало только одно. Мы с Артемом не родня, нас притянуло, потому что на интуитивном уровне мы подходим друг другу, у нас нет общих генов. Я могла быть рядом с любимым человеком, не боясь осуждения. Мне так проще жить.
Раздался звонок в дверь, и я вздрогнула. Мать всполошилась и помчалась открывать.
— Я ему позвонила и сказала, что ты пришла. Прости, — прошептала она, бросив на ходу.
На пороге появился Чертков. Мама съежилась и отскочила в сторону. Сергей Иванович бросил на нее пренебрежительный взгляд, а потом посмотрел на меня с интересом.
— Не буду вам мешать, — пропищала мать и скрылась в другой комнате.
Я смотрела в черные глаза и мурашки забегали по спине. Перевела взгляд на татуировки на руках, на шрамы, которые красовались на его лице. Они его не портили, наоборот придавали образу воинственности. Чертков молча сел напротив меня, задумчиво потер подбородок и сканировал оценивающим взглядом.
— Мне покружиться вокруг своей оси, чтобы вы со всех сторон оценили? — съязвила я.
Меня раздражало такое пристальное внимание. У Сергея Ивановича дернулись уголки губ, но улыбка не вышла. В глазах Антарктида, веяло такой стужей, что мне захотелось укрыться пледом.
— Яночка, понимаю, что я виновен в твоем непростом детстве. Если бы знал, что у меня есть ты, то отдал бы тебя на воспитание к своей матери. Мне убить хочется Галю, но все же я обязан ей за то, что она сохранила тебя. Ты взрослая, самостоятельная девочка и, понятное дело, в папаше уголовнике не нуждаешься. Все, чего я от тебя хочу: сохранить тайну, что ты моя, и второе — чтобы ты жила. Ты продолжение моей семьи, мое наследие. Не жди, что стану поздравлять с днем рождения или Рождеством. Я буду держаться на расстоянии, но в тоже время всегда находится поблизости. Жаль, что моя мать умерла в прошлом году, так и не узнала о тебе. Ты так на нее похожа…
— Каким человеком она была? — поинтересовалась я, чтобы поддержать разговор.
— Она была добрая, внимательная, светлая женщина. Получила три образования, пользовалась своей красотой, крутила мужиками, всегда находилась в центре внимания. Я до сих пор не знаю, кто мой отец, хотя чувствовал покровительство влиятельного человека. Мне все сходило с рук, мать дала стартовый капитал, а я его умело вложил, раскрутился. Однако полез слишком высоко и свалился. Упрятали меня на полжизни, потому что боялись, но не грохнули — потому что очень уважали.
— Вы никогда не были женаты? — удивилась я.
— Времени не хватило, думал, что еще успею, но ошибся. Мне хотелось найти такую же, как моя мать — умную, справедливую, идущую напролом, с огнем в глазах, бесстрашную женщину. Однако на моем пути такая не встретилась.
— А чем вы любили заниматься помимо бизнеса? — поинтересовалась, практически не дыша.
Этот человек меня пугал. В его взгляде отражалась пустота, жестокость и сила. Осознание того, что я дитя не любви, а насилия, вызывало тошноту. Мне было жаль мать, я понимала, что ей было не просто, смотреть на меня и видеть… Действительно дьявола… Если меня Сергей Иванович пугал до чертиков, представляю, как его боялась мама.
— У меня страсть к байкам, скорости, адреналину. Я прыгал с моста, но не как ты, а со страховкой. Вот соберу со всех долги и планирую пожить для себя, попутешествовать. Я узнал, как ты живешь… Хочу отдать тебе квартиру своей матери. Чтобы у тебя был свой угол.
— Спасибо, мне ничего не нужно, — проговорила, заикаясь от страха.
Боже! У нас с ним что, и увлечения были одинаковые?
— Яночка, ты не поняла, это не предложение, а факт. Как только подготовлю документы, мой юрист свяжется с тобой. Двух комнатная квартира еще никому не мешала. Не хочешь там жить — право твое. Может, захотят твои дети. Так что скоро получишь бабушкину квартиру. Вот в принципе и все, что я хотел тебе сказать. Будут вопросы, обращайся в любое время, — заявил он, протянув мне визитку.
Поднялся с кресла и молча вышел в коридор. Накинул на плечи драповое пальто и вышел, захлопнув за собой дверь. Я смотрела ему вслед и испытывала шок. Подумать только, если бы мама не пошла к этому человеку попросить денег в долг, то я бы не родилась. Ничего бы этого не было. Одно ее решение привело к этой точке времени.
— Яна, прости меня, — всхлипывая, проговорила мама, стирая слезы ладонью. — Знаю, что должна была тебя уберечь в детстве, но у меня не получилось.
— Все нормально. Я потом еще обязательно прибегу, а сейчас мне нужно срочно поговорить еще с одним человеком, — протараторила я, на ходу застегивая куртку.
Мне не терпелось увидеть Артема. Попрощалась с матерью и выскочила на улицу. Набрала номер Романова. Через три гудка услышала его голос и застыла на месте. Что-то горячее и вязкое потекло по венам, обжигая изнутри. Теперь, когда я знала, что он мне не брат, я убрала планку и позволила чувствам затопить меня в полной мере. Хотелось кричать от радости, кружиться и смеяться.
— Да, Яна. Что-то случилось? — сухо поинтересовался он.
Мне даже стало чуточку обидно, почему все считали, что если я приходила или звонила, то обязательно из-за проблем? Я что просто так не могу никого навестить или позвонить?
— Нам надо срочно поговорить. Наедине, — проговорила на одном дыхании.
Казалось, что эмоции разорвут на части.
— Я в командировке, домой вернусь через три дня. Если что-то срочное обратись к Саньку, он поможет, — ответил Романов отстраненным, безжизненным тоном.
— Санек здесь не поможет. Это не телефонный разговор. Тёма, в общем как вернешься, пожалуйста, сразу приходи ко мне, — попросила я.
— Хорошо, Яна. Это все? — холодным тоном спросил он, а у меня сердце кровью облилось.
Неужели, вычеркнул меня из своей жизни, потому что я не позвонила ему тогда.
— Я соскучилась, — прошептала, потеребив замок на куртке и искусав губу от волнения.
Артем с шумом втянул в себя воздух и буквально прорычал в отвел:
— Приеду, поговорим. Все, мне пора.
В трубке послышались гудки, а у меня сердце сжалось в тиски.
— Я люблю тебя… — прошептала то, что не успела сказать.
Это не телефонный разговор, мне хотелось видеть Артема, рассказать правду, прижаться к нему и попросить больше никогда не покидать меня.
Отправилась домой. Как пережить три дня? Судьба — злодейка. Под ногами хрустел снег, ветер стих и погода казалась чудесной, вот только на душе у меня была слякоть и сырость. Хотелось, чтобы поскорее выглянуло солнышко и согрело меня. Мне оставалось несколько метров до подъезда, когда уловила движение. Кто-то выскочил из машины. Мне зажали рот рукой, и я спиной ощутила прикосновение чужой груди.
— Привет, тигрица моя, — прошептал на ухо Иван, а у меня холодные мурашки поползли по позвоночнику. — Прокатимся? Поговорить надо, — с этими словами он потащил меня к машине.
Паника окутала мою душу. Мозг лихорадочно соображал, что делать. Я догадалась, что Ваня решил вернуть свои деньги. Артем искал банк, в котором открыты счета на мое имя, но так ничего выяснить не удалось. Наверняка, Тарасов позаботился о конфиденциальности. Я стала упираться ногами и вырываться. Не знаю как, но мое тело на интуитивном уровне сделало разворот, локтем ударила в живот Ване. Он не ожидал такого и ослабил хватку. Получил от меня каблуком по колену и застонал. Я вырвалась и успела пробежать три метра, а потом меня с ног сбил верзила — водитель Тарасова. Я брыкалась и успела завопить на весь двор, но кто я против двух крепких мужчин? Букашка… Меня силой запихнули в машину и повезли прочь.
— А я ведь хотел по-хорошему, — прорычал Ваня и кивнул мужчине, который сидел на заднем сиденье, заблокировав мне пути к отступлению.
