Драка не останавливается ни на секунду, оставшиеся члены банды Митча кидаются на Хавок с бешеными глазами. Даже Билли находит в себе силы вновь подняться, и идет на меня. Вы, наверно, подумали, что у нее достаточно мозгов, чтобы убраться отсюда, но она только что доказала обратное. Она кидается на меня, выбрасывает нож вперед, но я отбрасываю ее руку в сторону и бью прямо в горло.
Она падает на спину, в то время, как из тумана появляются еще несколько скелетов, они прибыли помочь и разобраться с оставшимися противниками. Некоторые из клоунов сбежали, когда поняли, что проиграли, бросив своих товарищей, чего Хавок бы никогда не сделали.
— Все на выход, — говорит Оскар, кивнув стонущему под ногой у Вика Митчу. — И заберите всех, кроме Дэнни.
Неназванные приспешники Хавок спешат выполнить приказ Оскара, оставляя нам Дэнни Энсбрука. Мне требуется всего минута, чтобы понять, по какой причине он стал исключением. Но потом я смотрю вниз и замечаю, что мои кеды стоят в алом озере.
— Дерьмо, дерьмо, дерьмо, — повторяет Кэл, опустившись на колени, прикладывает руку к шее Дэнни. — Он истекает кровью, похоже, я задел артерию.
— Больше похоже на бедренную артерию, — говорит Вик, и Оскар опускается рядом с телом Дэнни.
— И Кэл, — произносит Оскар, отведя руку друга от шеи. — Больше он не истекает кровью, гвозди прошли сквозь его шею.
Оскар смотрит на лидера Хавок, и выражение его лица означает одно — уже слишком поздно.
— Он мертв, — хладнокровно подтверждает Оскар, поднимается и смотрит на Вика.
— Ты серьезно? — изо рта Хаэля слышны ругательства, когда он проталкивается, чтобы встать рядом с…телом. Мой разум пуст. Я не могу воспринять это слово. Мертв. Дэнни мертв? Несмотря на все оружие и бравадо сегодня вечером, я не думаю, что кто-то должен был умереть. Если и должен был, то Вик бы проделал дыру в голове Митча Картера.
— К сожалению, — Оскар издает долгий вздох, глядя на безжизненное тело.
Каллум встает и опирается о стену, руки прижаты к лицу. Кровь повсюду. Меня мутит от металлического запаха, думаю, меня скоро вырвет.
— Я облажался, не так ли? — шепчет он, трясясь всем телом. Но я могу думать только о том, что он сделал это, чтобы спасти меня. Приближаюсь к Каллуму и кладу руку на его ладонь. Он напрягается, но не отталкивает меня.
— Это была самозащита, — говорю я и делаю паузу. — Ты защитил меня. Он собирался выстрелить, и вряд ли его волновало, куда могла попасть пуля. Не думаю, что он шутил.
— Нам стоило надеть на нее гребаный Кевлар, — рычит Аарон, сердито глядя на Вика.
— Жилет не защитил бы ее голову, — спокойно отвечает Вик, а затем вздыхает и проводит рукой по лицу. — Мы разберётся с этим, Аарон, — говорит он, и мой бывший вскидывает голову, выглядя как смерть.
— Отвези Бернадетт к себе.
Аарону удается кивнуть головой, и Хаэль помогает ему подняться. Я цепляюсь за руку Кэла, трясясь от адреналина, тот факт, что сегодня я чуть не умерла, меня восхищает.
Я ждала этого момента, почти молилась на него. Но теперь, когда он подобрался так близко, не уверена, что мне бы понравилось.
Прежде чем я успеваю углубиться в черноту своих мыслей, Вик хватает меня, и его руки обвивают меня, он так сильно прижимает меня к себе, что я чувствую его запах — янтарь и мускус, среди всей этой лужи крови.
— Все будет хорошо, — говорит он мне, и, возможно, даже сам в это верит. Я хочу верить в Хавоков, но черт возьми. Это гораздо больше, чем обычное соперничество между старшими школами. Это дерьмо реальной жизни с самыми настоящими последствиями.
— Иди домой, приведи себя в порядок, и мы встретимся позже.
— Что ты собираешься делать? — спрашиваю я, но Вик только сжимает губы.
— Позже, — отвечает он, кивнув на холодную металлическую дверь, ведущую к свободе. Его макияж смазался, делая его больше похожим на призрака. — А теперь убирайтесь отсюда нахрен и едьте быстро.
***
Аарон не произнес ни слова за всю поездку, мы несемся на огромной скорости по темным дорогам, надо отдать ему должное, когда мы достигаем Спрингфилда, Аарон немного сбавляет скорость. Сейчас не лучшее время для остановок копами за превышение скорости. Особенно, учитывая тот факт, что мы бы вряд ли смогли убедить легавых, что кровь ненастоящая.
Мы оставили лимузин и пересели на внедорожник, который парни предварительно оставили здесь, чтобы вернуться домой. Понятия не имею, когда они успели все это провернуть, но планов, видимо, была целая куча.
Не уверена, что смерть Дэнни Энсбрука входили в их планы.
— Ты в порядке? — спрашивает Аарон, когда мы достигаем спокойной улицы в пригороде рядом с его домом. — Я имею ввиду, очевидно, что нет, но…
— Я в норме, — отвечаю я, потому что прекрасно понимаю, что он имел ввиду. Я сломлена? Мне страшно? Ничего из этого, потому что подобные эмоции давным-давно были убиты мною. Я взбудоражена от всего адреналина, который довелось испытать сегодня, но я переживаю за Кэла. То, что случилось с Дэнни Энсбруком…это дерьмо было заслужено.
И все же, не хочу, чтобы с парнями что-то случилось, особенно тюрьма.
Провожу руками по лицу и кладу их на колени. Аарон ведет машину одной рукой, его левая рука лежит на ноге. Соблазн взять его за руку слишком велик, но что я скажу? Никакие слова сейчас не будут верными.
Смотрю прямо на дорогу, когда мы заворачиваем за угол.
Первое, что я замечаю — что на подъездной дорожке Аарона рядом с его минивэном припаркована еще одна машина. Второе, что я замечаю — полицейский крейсер.
Третье…
В горле пересохло, и я чувствую, как паника тисками обхватывает меня.
— Какого хрена? — воскликнул Аарон, схватившись за волосы. Он принимает решение за считанные секунды, останавливает внедорожник, набирает номер Дженнифер Лоуэлл и ждёт, пока та ответит. Она этого не делает, он ругается и набирает сообщение, ждёт пару минут и запихивает телефон в карман. Тогда он и замечает выражение моего лица.
— Что? — спрашивает он, его голос пронизан паникой. Там внутри девочки — наши девочки в этом доме. — Ты выглядишь так, словно увидела привидение.
— Хуже, — начинаю задыхаться я, сжимая пальцами край окровавленной юбки. Я везде узнаю этот автомобиль. — Мой отчим.
Аарон резки оборачивается, выкручивает руль рядом с мотоциклом Вика на обочине и рывком выходит из машины. Нам, наверно, стоило бы позаботиться о внешнем виде, но все, о чем я могу думать — это то, что Хизер, Кара и Эшли сейчас находятся в одной комнате с гребаным педофилом.
Мы врываемся через входную дверь и видим Тинга, сидящего на диване с какой-то девушкой.
Но это не наши малышки.
Нет, это печально известная Кали Роуз-Кеннеди, уставившаяся на меня.
А перед камином с мешками под глазами и растрепанными волосами стоит не кто иной, как директор Ванн.
— Здравствуй, Бернадетт, — произносит Тинг, его глаза цвета гнили сверкают. — Присядь, нам нужно поговорить.
Продолжение следует….
