пытался отправить от тебя сообщение человеку, который хочет его убить?
— Мал не собирается убивать Деклана.
—С каких пор?
—С тех пор, как я попросила его не делать этого.
Секунду он изумленно молчит, затем качает головой и хихикает. — Поговорим о самоисполняющемся пророчестве.
—Я тебя не понимаю.
—Не важно. Это просто то, что Малек сказал мне однажды. Конечно, мы поговорим после ужина.
—Спасибо.
Затем, каким-то образом, я разговариваю с сицилийцами. Им так не терпится узнать, не замужем ли я, что я волнуюсь, что они хотят продать меня на черном рынке. Однако через несколько минут становится очевидно, что на самом деле им нужен союз с Декланом.
У одного из мужчин есть сын, которого он бы очень хотел видеть женатым на ком-то из семьи Деклана. У другого есть дочь примерно моего возраста, которая, как он случайно упоминает, все еще девственница и происходит из превосходного рода.
Он говорит это так, как будто он фермер, обсуждающий своих племенных кобыл.
Я думаю, что вся эта история с браками по договоренности все еще жива и процветает в Мафии.
Подан ужин, за которым следуют танцы. Насколько я могу судить, Кейдж — единственная Братва в комнате. Все остальные, кажется, либо ирландцы, либо итальянцы, хотя я слышу несколько акцентов, которые не могу определить.
Когда я чувствую руку на своем плече и оборачиваюсь, чтобы посмотреть, кто это, я замираю.
Паук стоит за моим стулом, глядя на меня сверху вниз.
—Не хочешь потанцевать?
Я колеблюсь, но он расслаблен и улыбается, поэтому я улыбаюсь в ответ и киваю. — Конечно.
Он отодвигает для меня стул, затем ведет меня на танцпол и заключает в свои объятия.
Потому что, конечно, эта гребаная музыка сменилась с поп-музыки на балладу, не так ли?
Как будто судьба ненавидит меня.
Мы раскачиваемся в тишине, слушая музыку и не глядя друг на друга, пока он не говорит: — Ты сегодня прекрасно выглядишь.
—Спасибо. И ты очень красив в этом смокинге.
Он смотрит на меня сверху вниз. Мускул на его челюсти напрягается. — Я помню, ты назвала меня так в день нашей встречи. Красавчик.
—И я помню, как покраснело твое лицо.
—Это был первый раз, когда я покраснел.
Он кружит меня. Я вижу Деклана и Слоан за столиком для сладостей, они наблюдают за нами, но потом Паук снова кружит меня, и они уходят.
—Я должен извиниться перед тобой за то, как я повел себя несколько недель назад. Я был идиотом.
Он звучит искренне. Я испытываю облегчение, но не хочу раздувать из мухи слона, поэтому говорю беззаботно. — Все хорошо. Давай забудем об этом.
—Я не могу. Я пытался. Его рука крепче обнимает меня за талию. Его голос понижается, становясь хриплым. — Я не могу забыть ничего из того, что произошло между нами.
Мое облегчение улетучивается. Бабочки в животе превращаются в панику.
Остаток песни мы танцуем в тишине. Как только она заканчивается, я вырываюсь, бормочу "спасибо" и направляюсь в дамскую комнату, чтобы спрятаться.
Я запираюсь в кабинке, прислоняюсь к двери и закрываю глаза, пытаясь придумать решение ситуации с Пауком. Если не считать удара по яйцам, похоже, его ничто не остановит.
Просто переживи этот вечер. Тогда поговори с Декланом и Слоан, и пусть они позаботятся об этом. Паук их выслушает.
За исключением того, что он мог бы и не послушать их, учитывая, что он последовал за тобой в другую страну против воли Деклана.
Тяжело вздыхая, я пользуюсь туалетом, затем подхожу к раковине, чтобы вымыть руки.
Когда я выключаю воду и тянусь за бумажным полотенцем, случайно бросаю взгляд в зеркало над раковиной.
Я замираю.
Прямо за моей спиной стоит мужчина.
Он огромен.
Пугающе высокий и широкоплечий, он стоит, широко расставив ноги и свесив массивные руки по бокам. Он весь в черном, включая тяжелое шерстяное пальто с поднятым воротником, закрывающим татуированную шею.
Его волосы и борода густые и темные. В мочке уха поблескивает маленькая серебряная серьга-обруч. Под опущенными бровями его глаза поразительного бледно-зеленого оттенка.
Он самый красивый мужчина, которого я когда-либо видела.
—Ты здесь. Это выходит сдавленным всхлипом.
Мал мягко говорит: — Ты думала, я позволю тебе присутствовать на свадьбе Мафиози без моей защиты?
Боже, его голос. Этот прекрасный голос, глубокий, насыщенный и гипнотизирующий. Все волосы у меня на руках встают дыбом. Как и все мои нервные окончания. Опасный электрический разряд пробегает по моему телу. У меня такое чувство, будто я наступила на провод под напряжением.
Я шепчу: — Да.
—Тебе виднее.
—А я? Ты даже не хотел быть со мной в одной стране.
Его голос понижается на октаву. — Ты точно знаешь, чего я хочу.
— Я знаю, что ты упрямый дурак, которому следовало бы немного больше доверять мне.
В зеркале наши взгляды встречаются. Я бы повернулась, но не могу пошевелить ногами. Я даже не могу сдвинуться с места.
— Уверен в тебе? — повторяет он. — Я полностью в тебе уверен.
—У Пахана было больше уверенности.
Его глаза сверкают. — Что это значит?
—Помнишь, что он сказал мне за нашим ужином? "Империями управляют не кроткие". Теперь я понимаю, что это значит. Он говорил не о тебе. Он говорил обо мне. Он предполагал, что я буду рядом с тобой, когда ты придешь к власти.
Мой голос срывается. — Но вместо этого ты решил выдать меня.
Искра в глазах Мала перерастает в огонь. Он подходит ближе, принося с собой тот запах, который я так хорошо знаю. Сосны и лунного света, тумана, ласкающего ветви высоких вечнозеленых растений в древнем лесу.
Мой лес, тот, где я научилась быть счастливой.
Он рычит: — Я тебя не выдавал, малютка.
— Ты чертовски уверен, что не удерживал меня?
—Разве я этого не делал?
Эмоция, от которой у меня затуманиваются глаза и подкашиваются колени, внезапно улетучивается, оставляя меня в ярости. Я разворачиваюсь и свирепо смотрю на него.
—Мне неинтересно играть с тобой в словесные игры. Или в игры разума, если уж на то пошло. Ответ нет, ты, блядь, меня не удерживал. Ты посадили меня в самолет и отправили, как груз!
Его взгляд скользит по мне, горячий, как угли. Он окидывает выражение моего лица и платье одним быстрым, голодным взглядом, затем протягивает руку и хватает меня.
Он притягивает меня к своей груди и прижимается своим ртом к моему.
Вся борьба вытекает из меня, как будто кто-то выдернул пробку.
Я прижимаюсь к нему, с отчаянием отвечая на поцелуй. Его запах, его вкус, его жар — как я вообще смогла прожить хотя бы день без всего этого?
—Я никогда не отпущу тебя, — хрипло говорит он, его рот касается моих губ. —Ни на секунду, черт возьми. Ты была со мной все время, преследовала
