Она проводила сестру с детьми и отправилась в парк прогуляться. Там она присела на скамейку возле пруда и стала думать о Доминике, разглядывая гуляющих.
В Амстердаме Доминик был очень внимателен к ней и явно стремился продолжить отношения в Нью-Йорке. Тогда она это проигнорировала. Он так заботливо относился к ее беременности, в то время как Люд был занят собой. А случай на открытии выставки?.. И именно Доминик утешал ее, когда она потеряла ребенка Люда.
Может быть, все же пойти на вечеринку к Доминику? Если она пойдет, то сможет ли удержать их отношения на дружеском уровне? Или она хочет чего-то большего?
Доминик открыл дверь Эбби. Она взглянула на него и поняла, что поступила правильно, отправив вместо себя на обед Джоанну.
– Спасибо тебе, Эбби. Хотя из этого ничего не получилось. – Он поцеловал ее в щеку.
– Не благодари меня. Просто мне пришлось срочно уехать из города.
– Перестань. У тебя не было никаких планов на уик-энд. – Он взял ее за руку.
– Ладно. Я провела ночь с мужчиной. Мне уйти прямо сейчас, или ты позволишь мне поздороваться с Пэм и Сирилом? – вызывающе улыбнулась Эбби.
– Ты неисправима! – рассмеялся Доминик.
– Это ненадолго. Очень скоро я собираюсь исправиться.
Обняв Доминика за талию, она направилась вместе с ним к бару. Налив себе выпить, Эбби бросилась в объятия к сестре Доминика. Они давно не виделись и принялись оживленно болтать.
Доминик тоже сделал себе коктейль и посмотрел на часы. Было начало седьмого. Джоанна не пришла, и он с трудом скрывал свое разочарование. Доминик сокрушенно вздохнул и нечаянно задел локтем проходящего мимо Сирила.
– Извини.
– Как вы, янки, любите говорить, – я не знаю, на каком свете нахожусь. Твои коллеги накачали меня. Тоже мне доктора! Ты не хочешь немного постучать по клавишам, чтобы усмирить во мне пробудившегося зверя?
Доминик обнял Сирила за плечи и повел в гостиную.
– Только прошу, держи себя в руках. Никаких танцев под рояль.
Сирил опустился на софу, а Доминик начал играть, настаивая на том, чтобы гости не прекращали разговаривать. Он сказал, что просто хочет сделать музыкальный фон для их общения.
Памела открыла дверь, когда раздался звонок.
– Я очень рада видеть вас, дорогая, – приветствовала она Джоанну. – Мы уже боялись, что вы не придете.
Джоанну обрадовал такой искренне теплый прием. Она сразу почувствовала себя легко и направилась к бару выпить вина. Здесь она столкнулась с Тедом Хэллораном, который выразил восхищение по поводу того, как прекрасно она выглядит, и познакомил ее со своей беременной женой.
Джоанна испытала резкий укол зависти, который, впрочем, быстро прошел. Она подумала о том, что Тед очень хороший человек и жена у него на редкость мила.
Эбби присоединилась к ним.
– Здесь собрались одни доктора. В такой компании и заболеть недолго.
Звуки рояля привлекли Джоанну в гостиную. Доминик был погружен в свою игру и смотрел только на клавиши, поэтому Джоанна могла незаметно понаблюдать за ним. Он играл великолепно, и сам получал удовольствие от этого.
Джоанна подошла ближе к роялю, но он по-прежнему ее не видел. Темные волосы упали ему на лоб, и Джоанна не могла оторвать взгляда от его красивых пальцев, бегло касающихся клавиш.
Доминик закончил пьесу и, подняв глаза, увидел перед собой желанное лицо.
– Сыграй это еще раз, Дом, – улыбнулась Джоанна.
– Может быть, что-нибудь другое? – рассмеялся он.
– Можно и другое. Ты хозяин, тебе и выбирать.
Доминик начал с «Неприступной красавицы», потом сыграл «Лови миг любви». Он не беспокоился о том, что его выбор пьес слишком очевиден и легко прочитывается. Его волновало только то, что Джоанна слушала его, склонившись на рояль.
– Это было потрясающе, – сказала Джоанна. – Мне нравится, как ты играешь.
– Мне нравится, как ты слушаешь.
– Посмотри на них. По-моему, они прекрасно смотрятся вдвоем, – шепнула Памела на ухо мужу.
– Да, пожалуй. – Сирил был навеселе, но держался с достоинством. – Доминик, а как насчет «Ленивой реки»?
Доминик начал играть и подозвал сестру.
– Без слов мне не обойтись. Иди сюда, Пэм, пришло время для твоего нью-йоркского дебюта.
Памела засмущалась, но муж подтолкнул ее вперед:
– Иди, Пэмми, любовь моя. Покажи всем этим янки!
Она спела «Ленивую реку», затем «Эти смешные вещи».
Гости начали расходиться, и Доминик провожал их до двери.
Эбби задержалась в прихожей и внимательно посмотрела на Доминика и Джоанну, после чего поцеловала подругу.
– Ты в хороших руках, Джоанна. Можешь мне поверить. Мне пора. Увидимся в среду в офисе.
– Мы тоже пойдем, – сказала Памела.
– Я думал, мы поужинаем вместе.
– Спасибо, Доминик. Но я еще в себя не могу прийти после обеда. Да и супруг мой еле держится на ногах.
– Ты права, радость моя, – подтвердил Сирил.
Прощаясь с Джоанной, он шепнул ей:
– Не обижайте нашего мальчика, ладно? Он хороший парень, и честный. Бывшая жена довела его до ручки.
Памела решительно взяла мужа за руку и увела его.
Доминик закрыл за ними дверь и, прислонившись к ней спиной, пристально посмотрел на Джоанну.
– По традиции пианиста принято награждать поцелуем, – сказала она, подошла к нему вплотную и прикоснулась губами к его губам.
Он нерешительно обнял ее и почувствовал, что она едва заметно дрожит.
– От тебя вкусно пахнет. Как приятно обнимать тебя! Ты прекрасна. И наверняка проголодалась, так что не откажешься от ужина.
– Да, я с удовольствием что-нибудь съем, – рассмеялась Джоанна, которая уже хотела выйти из затруднительного положения. – А что у тебя есть?
– Сам не знаю. – Они вместе заглянули в холодильник. – Кулинар из меня неважный. Я вообще редко ем дома.
– Предоставь это мне, – сказала Джоанна.
Пока Доминик вытряхивал пепельницы и собирал бокалы, она накрыла маленький столик в гостиной, зажгла две свечи и приготовила омлет с ветчиной, сыром и помидорами.
– Как я рад видеть тебя здесь, – сказал Доминик, разлив вино по бокалам и передавая один Джоанне.
Она вспомнила Амстердам и произнесла тост по-голландски.
– Омлет очень вкусный, – похвалил Доминик.
Он был счастлив сидеть вдвоем с Джоанной и ужинать при свечах в тишине опустевшего после ухода гостей дома.
– Ты когда-нибудь думал о карьере профессионального джазового пианиста? – спросила она.
– В молодости мечтал. Дело в том, что я люблю играть, только когда есть настроение. И еще я очень увлекаюсь, когда играю. Однажды я так забылся, что не заметил, как у меня с запястья упали часы.
Они говорили о Пэм и Сириле, о джазе, о том, как Доминик учился медицине в Оксфорде.
