– Дерьмово выглядишь, чувак, – прокомментировал Джастин.
Я прищурился. Потом пожал плечами – и застыл. Я бы ее упустил, если бы не посмотрел в нужную сторону именно в тот самый момент. Алая как будто торопилась, заходя в туалет.
Она меня заметила? Она спешила, потому что не хотела, чтобы я ее увидел?
Я прошел мимо туалета, сердце стучало. Если она хотела от меня скрыться, это значит только одно: она ни за что не станет слушать то, что я хочу ей сказать. Я пошел с ребятами дальше, погруженный в свои мысли. Я обратил внимание на выражение ее лица. Она была грустная и уставшая, как будто плохо спала прошлой ночью. Может, потому, что она думала обо мне? Как знать.
– Ну, Калеб, рассказывай: это из-за ее киски? – спросил Джастин. – Никак не оторвешься от своей старушки? Если бы она тебе надоела, ты бы выглядел гораздо расслабленнее, чем…
Я толкнул его, мне захотелось разбить ему лицо.
– Не смей о ней так говорить!
– Эй! – Кэмерон меня удержал. Мои плечи напряглись, тело приготовилось к бою.
Амос поглядел на Джастина.
– Это подло, бро.
– Я же пошутил, чувак. Расслабься. – Джастин поднял руки. – Прости. Больше не буду.
Я пропустил его слова мимо ушей и повернулся к Кэмерону.
– Увидимся позже. – Он кивнул.
Я вернулся к туалету, прислонился к стене и стал выжидать ее, точно маньяк.
* * *
Вероника
Одетая в пушистый белый халат, Кара приготовила мне сэндвич, воспользовавшись возможностью поучить меня жизненной мудрости.
– Верные мужики как единороги. Ты о них слышала, видела в кино, читала о них в сказках, но шансов обосраться больше, чем встретить их в настоящей жизни, – заявила Кара, закрывая застежку на пакете с сэндвичем.
– Держи, родная. Ешь. Я готовлю только тем, кого люблю. Не растрачивай мою любовь понапрасну, ее не так просто получить. – Последнюю фразу она пропела.
Не то чтобы ей пришлось потратить много времени на готовку. Это был всего лишь сэндвич с арахисовым маслом: она знала, что я его люблю. Люблю Кару.
Она прислонилась к кухонному острову, потягивая кофе и рассматривая меня.
– Может, не пойдешь сегодня никуда? Как-никак, ночка-то у нас выдалась бессонная. – Она подавилась кофе. – Ой, что-то я не подумав ляпнула.
Смеясь, я схватила сэндвич и положила его к себе. Я покачала головой и повесила рюкзак на плечо.
– Не могу, Кара. Просто… так будет лучше. Надо себя чем-то занять.
Ее глаза наполнились пониманием. Вчера ночью они с Бет сидели со мной допоздна, смотрели фильмы, ели мороженое, как будто сто лет так не делали. Нет ничего лучше девичника.
– Мне все равно кажется, что это не конец истории.
– Кара, – многозначительно проговорила я.
– Он тебе сказал, что не спал с Беатрис-Роуз, так? – спросила она. – Она – фастфуд в мире секса. Вот кто она такая.
Я расхохоталась. Одна из причин, по которым я любила Кару, состоит в том, что она меня понимала, но при этом со мной не любезничала.
– Ладно. Когда вернешься, приготовишь мне блинчики, – сказала она, подмигивая.
Она знала, что «блинчики» у нас с Калебом было кодовым словом. Я повернулась и оскалилась, прежде чем открыть дверь.
– Читай по губам: «а не пошла бы ты»?
– Ой, да мне не впервой. Ты же все равно меня любишь. Увидимся, сучка. – Она послала мне воздушный поцелуй. – А, и я тоже тебя люблю.
Мне очень хотелось остаться с ней, но если бы я осталась, то так и думала бы о Калебе. Мне уже осточертело о нем думать. Разбитое сердце никуда не денешь.
* * *
Опустив голову, я шла по коридору к своему шкафчику. Я боялась увидеть Калеба, но знала, где он обычно ошивается. Мне просто надо избегать таких мест.
Я почувствовала, как кожу кольнуло, и подняла глаза. Я застыла, сердце ушло в пятки.
Там Калеб. Он был всего в нескольких шагах от меня: шел навстречу со своей свитой. На нем была черная толстовка с эмблемой колледжа, рукава закатаны до локтей, на ногах свободные штаны с карманами и черные ботинки. Он выглядел… уставшим, но таким красивым.
Смотреть на него было больно.
Я кинулась в туалет, прежде чем он успел меня заметить. Подбежав к кабинке, я заперлась и села на сиденье, обняв себя руками.
«Как это убого», – подумала я с горечью, но выходить не спешила.
А что, если он меня заметил? Мне ведь придется с ним увидеться, рано или поздно. Нельзя же вечно от него прятаться. Но я не могла его видеть… не сейчас. И даже не завтра и не через неделю. И не через месяц.
Мне кажется, я сейчас готова переехать в Японию или, может, в Индонезию. Я слышала, там красиво.
Я напряглась, услышав, как дверь туалета открылась.
– Вероника? – Какого черта?
– Я знаю, что ты тут. Пожалуйста. Я просто хочу поговорить.
А я – нет. Совсем нет.
Я начала глубоко дышать, чтобы успокоиться. Это было невозможно. В организм уже попал адреналин.
Когда я открыла дверь, меня ждала Беатрис-Роуз.
Один ее вид меня разозлил: эти невинные глазки, кукольное личико. Я поняла: ее лицо было ее оружием. Она им пользовалась, чтобы дурачить людей, показывая, какая она безобидная, хотя на самом деле была хитра как змеюка.
– Привет. – сказала она тихо, прикусив губу. Она казалась… виноватой. Я прищурилась.
– Я просто хотела извиниться за вчерашнее. Мне очень жаль, – проговорила она с кающимся видом. – Это я виновата. Калеб тут ни при чем. Поцелуй… прошлой ночью… не его вина. А моя.
Поцелуй.
Какой поцелуй?
Калеб мне говорил, что с ней не спал… Господи.
– Я собиралась только поцеловать, клянусь. Но… одно за другое, как всегда у нас с Калебом бывает, и прежде чем мы поняли это – уже не смогли друг от друга оторваться. Прости, Вероника. Мы с Калебом… мы с ним… прошлой
