— Подвезти?
Тот, кого она никак не ожидала увидеть, смотрел на нее в упор. Мег споткнулась на неровном тротуаре: голова кружилась так, что она едва не падала. После всего, что она сделала, чтобы запутать следы, он вдруг явился. Вот его лицо в рамке окна. Брови мрачно насуплены.
Шесть недель подряд она трудилась допоздна, сосредоточившись на работе, не позволяя себе думать, отказываясь спать, пока не валилась с ног. Она была измучена и опустошена, и не в состоянии разговаривать ни с кем, не говоря уже о нем.
— Нет, спасибо, — выдавила она. — Я почти дома.
— Ты, похоже, промокла.
Луч света от уличного фонаря падал на скульптурно вылепленную скулу.
Он не может так поступить с ней! Она не позволит! После всего, что случилось…
Она снова пошла вперед. Лимузин медленно поехал следом.
— Ты не должна выходить одна в такое время, — заметил он.
Она слишком хорошо его знала, чтобы понять, что кроется за его внезапным появлением. Больная совесть. Тед терпеть не мог обижать людей, ему нужно убедиться, что она благополучно пережила потрясение.
— Не волнуйся за меня! — бросила она.
— Не хочешь сесть в машину?
— Ни к чему. Я уже дома.
Мег велела себе молчать, но любопытство взяло верх.
— Как ты меня нашел?
— Поверь, это было нелегко.
Она смотрела прямо вперед и не сбавляла шага.
— Кто-то из моих братьев. Ты до них докопался.
Ей следовало предвидеть, что они сдадутся. На прошлой неделе Дилан специально приехал из Бостона, чтобы сказать, что звонки Теда доводят их до исступления и ей следует с ним поговорить. Клей слал эсэмэску за эсэмэской: «Похоже, чувак совсем отчаялся. Кто знает, что он способен натворить?»
Прежде чем ответить, Тед подождал, пока мимо проедет такси.
— От твоих братьев ничего, кроме неприятностей, ожидать не приходится. Клей даже наврал, что ты покинула страну. Я и забыл, что он актер.
— Говорила тебе, он талант.
— Конечно, у меня ушло немало времени, но я наконец понял, что ты больше не станешь брать денег у родителей. Не думаю, чтобы ты смогла путешествовать с теми деньгами, что были у тебя на счете.
— Откуда ты знаешь, что было у меня на счете?
Даже в полумраке она увидела, как он вскинул брови, и, презрительно фыркнув, отошла.
— Я знаю, что ты заказываешь некоторые материалы для украшений по интернету, — продолжал он. — Сделал список возможных поставщиков и попросил Кайлу им позвонить.
Мег обошла разбитую бутылку из-под виски.
— Уверена, она была более чем счастлива помочь.
— Она сказала поставщикам, что владеет бутиком в Фениксе и пытается найти дизайнера украшений, которые видела в Техасе. Описала несколько твоих изделий и сказала, что хочет выставить их в своем бутике. Вчера она получила твой адрес.
— И вот ты здесь. Зря ехал.
У него хватило наглости рассерженно бросить:
— Не думаешь, что стоило бы вести этот разговор в лимузине?
— Нет.
Пусть сам справляется с угрызениями совести. Они не способствуют зарождению любви — чувства, с которым покончено навсегда.
— Мне очень нужно, чтобы ты села в машину, — процедил он.
— А мне очень нужно, чтобы ты шел ко всем чертям.
— Я только что вернулся оттуда, и поверь, это не самое лучшее место пребывания.
— Мне очень жаль.
— Дьявол!
Дверь распахнулась. Тед выскочил на ходу, и не успела Мег опомниться, как он потащил ее к лимузину.
— Перестань! Что ты делаешь?!
Лимузин наконец остановился. Он втолкнул ее внутрь, сел рядом и захлопнул дверь. Щелкнул замок.
— Считай себя официально похищенной.
Машина снова тронулась. Водитель скрывался за перегородкой. Мег схватилась за ручку, но дверь не поддалась.
— Выпусти меня! Не поверю, что ты на такое способен! Что это с тобой творится? Спятил?!
— Похоже, что так.
Она старалась не смотреть на него. Как могла долго. Еще чуть дольше, и он увидит, как она слаба.
Она медленно повернула голову.
Он был так же неотразим, как всегда: тигриные глаза, высокие скулы, прямой нос и подбородок кинозвезды. На нем был деловой костюм цвета маренго, с белой рубашкой и синим галстуком. Она не видела его так строго одетым со дня свадьбы и изо всех сил боролась против прилива неуместных эмоций.
— Я не шучу! — прошипела она. — Немедленно выпусти меня.
— Не выпущу, пока мы не поговорим.
— Я не желаю говорить с тобой. И вообще ни с кем.
— Что это с тобой? Ты же любила поболтать!
— Уже не люблю.
Сиденья в лимузине были вытянуты вдоль боковых стенок, а крышу обрамляли крохотные синие лампочки. Перед встроенным баром лежал гигантский букет красных роз. Мег порылась в кармане в поисках сотового.
— Я звоню в полицию и сообщаю, что меня похитили.
— Не стоит. Я бы этого не хотел.
— Это Манхэттен. И ты здесь не бог.
Он выхватил у нее телефон и сунул в карман пиджака. Мег была дочерью актера, поэтому прекрасно изобразила небрежное пожатие плечиком.
— Прекрасно. Говори. Только поскорее. В квартире меня ждет жених. — Она постаралась отодвинуться от Теда как можно дальше. — Говорила же я, что скоро тебя забуду.
Тед моргнул и потянулся к букету роз, которым хотел заглушить угрызения совести.
— Мне казалось, тебе понравится.
— Ты ошибался! — отрезала она, швырнув в него букетом.
Только тогда Тед был вынужден признать, что примирение не состоялось. Впрочем, он это заслужил. Похищение Мег было очередным промахом с его стороны. Не то чтобы он заранее планировал ее похитить. Скорее, намеревался появиться у ее двери с букетом роз и страстным признанием в вечной любви, а уж потом увлечь ее в лимузин. Но едва машина свернула на ее улицу, он заметил Мег, и всякий здравый смысл мигом испарился.
В синем свете он заметил тени у нее под глазами. Точно такие же, как у него. В ушах у нее ничего не было. Ни старинных бус, ни древних монет.
Из-под подола ее плаща выглядывали джинсы, матерчатые тапочки промокли. В отросших волосах краснели мелированные пряди. Но он хотел прежнюю Мег. Хотел поцелуями убрать впадинки под скулами и зажечь теплом ее глаза. Хотел вернуть ее улыбку. Смех. Сделать так, чтобы она любила его так же сильно, как он — ее.
Но она смотрела прямо вперед, на перегородку, отделявшую их от манхэттенского водителя его матери. А он отказывался признать, что может быть слишком поздно. Она скорее всего лжет насчет жениха. Впрочем… кто может в нее не влюбиться? Ему нужно знать наверняка.
— Расскажи мне о своем женихе.
— Ни в коем случае. Не хочу, чтобы ты чувствовал себя еще хуже, чем сейчас.
