Двери лифта открываются, и я вхожу в пентхаус с Нерой, все еще сжатой в моих объятиях.
Она не произнесла ни слова с тех пор, как ушла в ванную. Я не знаю, как долго мы сидели там, прижимая ее ко мне, пока она тихо плакала. По крайней мере, час, и каждая новая слеза, скатившаяся по ее лицу, разжигала во мне новую ответную ярость.
Я хотел забрать ее боль и сделать ее своей. Лучшее, что я мог сделать, это слизывать ее слезы, когда они падали, пробуя ее страдание точно так же, как я пробовал ее радость в прошлом.
Когда я увидел, как она встает из нашей кабинки и почти вслепую направляется в ванную, я понял. Знал, что я нужен ей.
Итак, я последовал за ней.
Я прокрался к ней сзади и услышал, как она вырывала.
Гнев, не похожий ни на что, что я когда-либо знал, скрутил мои кулаки. Гнев на ее родителей, гнев на весь мир за то, что он причинил ей такую боль. Злюсь на себя за то, что не заметил этого раньше, за то, что не позаботился о ней.
После того, что произошло внизу, в чем я, наконец, убедился, я не знаю, смогу ли я когда-нибудь снова разлучиться с ней. Желание защитить меркнет по сравнению с тем, что было раньше, когда я уже был обеспокоен своим слепым увлечением ею.
Теперь это прямо-таки навязчивая идея, и когда я опускаю ее на землю и отпускаю, мне приходится физически сдерживать себя, чтобы не потянуться к ней, когда она отходит от меня на шаг.
Нера поворачивается ко мне, и ее глаза такие чертовски широкие и печальные, что мое сердце болезненно сжимается. Она заставляет меня поклоняться у ее алтаря одним взглядом в мою сторону, а сама даже не подозревает об этом.
Стыд и покорность ярко горят в них, но она встречает мой взгляд. Струйки слез покрывают ее лицо, как холст, и стекают с изгиба подбородка. Даже в своих страданиях она прекрасна.
- Ты сказал, что я не хрупкая, - говорит она с невеселым смехом. - Теперь ты видишь, насколько я сломлена на самом деле.
- Ты не сломлена.
- Посмотри на меня, - умоляет она, ее голос срывается от отчаянной мольбы. Она поднимает руки в знак поражения, прежде чем безвольно опустить их по бокам.
- Да, - отвечаю я грубым тоном. - Все, что я делаю, это смотрю на тебя.
Я хватаю ее за руку и тащу за собой в спальню. Там я ставлю ее перед зеркалом в пол. Я включаю свет и расстегиваю застежку у ее шеи, которая скрепляет платье.
Тихий вскрик срывается с ее губ, когда она хватается за подол платья и прижимает его к груди.
- Что ты делаешь?
Я указываю подбородком на ее платье. - Сними это.
Нера выглядит такой хрупкой, такой юной, стоя там. Спина впалая, она больше не чувствует себя уверенно в платье, которое раньше доставало до колен целому бару. Она отрицательно качает головой, поэтому я хватаю ткань и стягиваю ее с ее бедер.
- Тристан! - Она плачет, прикрывая грудь и живот.
Я хватаю ее за руки и прижимаю их к бокам, так что она оказывается обнаженной перед зеркалом.
- Что ты видишь? - Требую я грубым голосом.
Она отводит взгляд и закрывает глаза, отказываясь смотреть на себя.
- Что ты видишь, Нера? Ты видишь кого-нибудь красивого?
Она качает головой, все еще не открывая глаз.
- Я вижу, - мягко отвечаю я. Я прижимаюсь губами к ее затылку. -Я вижу стройные плечи, на которых лежит тяжесть мира. - Я перемещаю рот к ее правому плечу, целуя округлый край спины. - Я вижу подтянутые руки, которые этим летом выиграют золотую медаль. - Мои руки ласкают изгибы ее тела, двигаясь вниз в тандеме с моими губами, пока я продолжаю исследовать ее тело. Ее глаза открываются и находят мои в зеркале, когда я опускаюсь на колени позади нее.
- Я вижу сильный желудок, который позволил тебе выдержать больше, чем кто-либо должен. Я вижу мощные бедра и ноги, которые приведут тебя ко всему, чего ты захочешь в жизни, потому что из того, что я знаю о тебе, когда ты чего-то добиваешься, ты всегда достигаешь этого.
Влага застилает ее глаза, когда она смотрит на меня, уязвимость в ее взгляде поражает меня до глубины души.
Мои руки поднимаются, чтобы обхватить ее задницу, мои пальцы жадно впиваются внутрь, как они делают каждый раз, когда я прикасаюсь к ней.
- Помимо этого, я вижу задницу, о которой думаю половину времени наяву, бедра, к которым мне нужно прикасаться всякий раз, когда ты рядом со мной, и аппетитные сиськи, которые отвлекают. - Я встаю, притягивая ее спиной к себе. - Твое тело идеально, Нера. Во всех отношениях, - рычу я ей на ухо.
- Я так не думаю, - отрывисто бормочет она. -Как мне исправить себя, когда я так сломлена?
- Тут нечего чинить, потому что ты не сломана, - отвечаю я, целуя ее в лоб.
-Да, это так.
- Нет, детка, - говорю я, обхватывая ладонями ее лицо и поднимая его, чтобы она посмотрела на меня. - Не так уж много раз тебе могут сказать, что ты недостаточно хорош, прежде чем ты начнешь в это верить”.
Я запечатлеваю жаркий поцелуй на ее губах, вздох облегчения вырывается из моего горла при соприкосновении.
Она шепчет так тихо, что я едва разбираю ее слова. - Может быть, это потому, что это правда.
Ее глаза закрыты, как будто она даже не может смотреть на меня, когда произносит эти слова. Мой рот опускается на ее правое веко, нежно целуя его. Я наклоняю ее голову вверх, переходя к другому веку. Затем к носу. К щекам. К челюсти.
Наконец, ее рот.
- Нет, это не так. - Я знаю, что мой поцелуй передает всю силу моих чувств, когда он опускается на ее губы. - Я бы хотел, чтобы ты могла видеть себя такой, какой вижу тебя я. Красивой внутри и снаружи.
- Как ты можешь так говорить, когда только что увидел, какая я внутри? Извращенная, уродливая и намеревающаяся разрушить любой шанс, который у меня есть, быть кем угодно, только не несчастной. - Она опускает голову. - Я испортила нашу ночь.
- Ты ничего не испортила, - говорю я, поворачивая ее подбородок ко мне. - Я вошел в это, желая проникнуть за эти стены, желая увидеть те части тебя, которые ты упрямо держишь в неведении. - Я глажу ее по щеке, шепча: Я получил именно то, что хотел сегодня вечером.
- И? - Спрашивает она. Я могу сказать, что она затаила дыхание. - Теперь, когда ты это увидел, что ты думаешь?
Я улыбаюсь ей, убирая прядь волос ей за ухо. - Я думаю, что мне больше всего в тебе нравится твой ум.
– Тебе не обязательно лгать...
- Я думаю, что это красиво, сильно, жизнерадостно, конкурентоспособно и умно. Когда я смотрю на тебя, я вижу кого-то доброго, с недостатками, человечного, интересного и такого чертовски неотразимого, что это очаровывает меня. - Я мягко толкаю ее за плечи, направляя к кровати. Задняя сторона ее бедер упирается в матрас, и она садится, не сводя с меня глаз. - Я вижу тебя, Нера. Я всегда так делал. Ничто в сегодняшнем вечере этого не изменит.
Я переворачиваю ее на спину и ползаю по ее телу, пока мое лицо снова не оказывается над ее лицом.
- Но никто не причинит тебе вреда, детка, включая тебя, - рычу я, мой тон меняется с нежного на хриплый. - Я дал тебе это обещание и намерен его сдержать. Итак, мы собираемся составить игровой план, как сделать так, чтобы ты больше никогда не навредила себе.
Она протягивает руку и зарывается обеими руками в мои волосы, приближая мое лицо к своему и сокращая разрыв, чтобы поцеловать меня. Я гортанно стону, опьяненный ее губами. У нее другой вкус, соль ее слез придает ей острый привкус, который только подстегивает меня завладеть ее ртом.
- Завтра. Завтра мы поговорим, - говорю я, задыхаясь, отрываясь от ее губ. - Во-первых, тебе нужно научиться любить свое тело так же сильно, как и я.
Мне требуется вся моя сила воли, чтобы оторваться от нее, но я это делаю. Я выпрямляюсь и делаю пару неуверенных шагов назад. Я хватаю стул в углу комнаты и придвигаю его ближе к кровати, опускаюсь на него и сажусь, раздвинув ноги. Мои глаза сияют одержимым вожделением, когда я смотрю на нее.
