– Что ты! – изумилась Супрун, оставляя пакет на столе для совещаний. И Витольд заметил, как у нее из глаз полились слезы. – Возьми, пожалуйста! Мы так благодарны тебе.
– Не плачь, все обошлось. – Улыбаясь, Стрельников протянул руку, желая просто пожать ладонь в знак поддержки. Но Марина, расценив несостоявшееся рукопожатие как раскрытые объятия, смело бросилась к нему на шею. И зарыдала белугой.
Он попытался высвободиться из Супруновского захвата.
– Все обошлось, – повторил он, аккуратно отстраняясь. Но подняв голову, увидел на пороге жену. Удивленную и онемевшую. Мэри, вытаращив глаза, уставилась на него, а потом, развернувшись, кинулся к выходу.
Оторвав от себя Марину, Витольд бросился следом.
– Мэри, подожди, – на ходу попросил Витольд. Но жена стремглав неслась по коридору. А он догонял великанскими шагами, силясь не бежать на виду у изумленной публики: пациентов, санитарок и докторов. Стрельников прибавил шагу, но не успел на долю секунды. Жена заскочила в лифт, и двери захлопнулись.
"Самая умная, да?" – со злостью буркнул Витольд и понесся вниз по лестнице, стараясь никого не сбить.
Он догнал жену около самого выхода. Схватил за руку. Но она, мягко высвободившись, процедила сквозь зубы:
– Все повторяется. А я совсем мозги растеряла, что тебе поверила! – Мэри решительно вышла на улицу. И ему ничего не оставалось, как выскочить следом.
– Я прошу тебя, мое сердечко, – просипел он, желая оторвать голову Марине Супрун.– Не делай глупостей...
– Я их уже натворила, простив тебя, – пробормотала Мэри и, глянув на сигнал светофора, горевший зеленым, шагнула на зебру.
Витольд инстинктивно шагнул следом за женой. Попытался взять за предплечье, но Мэри от обиды руку одернула. Он сам не понял, как увидел надвигавшуюся опасность. Боковым ли зрением или почувствовал кожей. Стрельников в последний момент успел схватить Мэри за талию и притянуть к себе. Мимо на бешеной скорости пронесся серый рено.
"Опоздай я хоть на секунду, уже бы ничего не помогло",– ошалело успел подумать Витольд, падая на зебру вместе с женой. Он успел сгруппироваться, как когда-то в детстве учил незабвенный Юрьич, и приземлился на асфальт спиной, своим телом защищая Мэри от закона всемирного тяготения. И только попробовав встать, сообразил, что она обмякла в его руках. Он ослабил хватку, и отяжелевшая голова ударилась об землю.
– Мэри, – прошептал он, понимая, что она потеряла сознание. – Мэри, солнышко!
Держа в объятиях, прямо под нетерпеливые сигналы машин проверил зрачки и пульс. Обморок или кое-что похуже...
– Носилки, быстро! – закричал он в панике, краем глаза заметив на обочине кого-то из персонала. Потом аккуратно переложил жену на узкие белые носилки и стремительно покатил в реанимацию, лишь повторяя в полголоса:
– Мэри, солнышко, очнись, пожалуйста!
Он свято верил и надеялся, что просто перестраховался. Сейчас она очнется, и они посмеются вместе. Но прошел час, за ним еще несколько, а жена так и не пришла в себя.
Новейшая техника показывала, что все органы в норме. Лишь маленькая черепно-мозговая гематома. И пять недель беременности.
Витольд, отменив все встречи и прием, в который раз просматривал снимки УЗИ. Он вызвал в центр на консультацию пару знакомых нейрохирургов, но и без их осмотра понимал, что жена не очнется. Никогда.
Маленькое кровоизлияние. Всего лишь капелька крови, вылившаяся из прохудившегося сосуда в неудачном месте: между двумя оболочками мозга, паутинной и мягкой мозговой, вызвала кому. И остается теперь только богу молиться или надеяться на чудо.
"Чудо, твою мать", – мысленно ругнулся Стрельников и вновь наклонился над женой.
– Машка, очнись, слышишь меня! Я пропаду без тебя, и дети тоже, и родители. Просыпайся, сердечко мое, хватит спать! Машка, я прошу тебя!
Он снова потормошил жену, но ничего не изменилось.
– Вит, – раздалось от двери.
Стрельников раздраженно повернулся. Не смея войти, в дверях маячил Вадим.
– Давай за Лидкой съезжу, – пробормотал старший брат жены.
Глава 41. Часть 2.
– Я сам, – вскинулся Витольд и, протянув руку за ключами, попросил: – А ты обзвони наших.
Он несся сломя голову, заставляя себя тормозить на светофорах.
"Штрафы? Да пропадите вы пропадом!" – зло хмыкнул он про себя, сворачивая с серпантина в знакомый проулок. И даже растерялся на долю секунды. Вдоль улицы стояли и сидели люди, терпеливо ожидая своей очереди.
"Прием, твою мать!"– Стрельников от досады стукнул по рулю и, выскочив из джипа, кинулся прямо к калитке. Рванул дверь на себя.
– Куда без очереди? – послышалось со всех сторон.
– Меня вызвали, – пресек крики Витольд и шагнул во двор.
"Она живет в дальнем доме, а принимает в первом", – внезапно вспомнились слова таксиста.
"Спасибо тебе, добрый человек", – мысленно поблагодарил Стрельников и, распахнув дверь первой хибары, заорал во все горло:
– Лида-а! Лида-а! Ты где?
Иллария вздрогнула, услышав знакомый голос.
– Передайте остальным, сегодня приема не будет, – велела она посетительнице, давая понять, что визит закончен.
– А я еще спросить хотела, – протянула та разочарованно и осеклась, увидев ворвавшегося в комнату мужчину: высоченного, едва не касающегося потолка, злого и растерянного одновременно.
– Чего молчишь? – рявкнул он и сразу велел: – Собирайся быстро!
Посетительница испуганно глянула на гадалку. Та спокойно кивнула вошедшему и пробормотала:
– Я готова.
"Может, позвать на помощь?" – поинтересовалась мысленно посетительница. Но Иллария не успела ничего ответить. Мужчина пересек комнату, сгреб ее в охапку и быстро потащил к выходу. Целительница не сопротивлялась.
– Что себе позволяете? Куда вы ее несете? – раздались неуверенные голоса из очереди.
– Я из святой инквизиции, – рыкнул Стрельников, усаживая родственницу на заднее сидение. Запрыгнул в машину и дал по газам.
– Ты редкий идиот, – в изумлении пробормотала Лида, поправляя юбку и снимая парик.
– Машка в коме, – огрызнулся он, глядя на нее в зеркало заднего вида. – Ты просто обязана помочь.
– Если смогу, – обреченно бросила она.
– Сможешь, куда денешься, – воинственно бросил Витольд, прибавляя скорость.
– Заткнись, дай мне сосредоточиться на сестре, – оборвала его Иллария. Стрельников мимоходом кивнул, моля всех святых, чтобы жена очнулась.
Войдя в палату реанимации, Лида быстро подошла к кровати и поразилась бледному и спокойному лицу сестры. Та словно спала. Но Лида столько повидала на своем веку и могла точно утверждать, что Маша уже не здесь. Она, сдержавшись, чтобы не закричать от отчаяния, мягко прикоснулась к голове сестры. Провела рукой по спутавшимся волосам.
– Субарахноидальное кровоизлияние, – пробормотала негромко, но так, чтобы услышал Стрельников.
– Да, – рыкнул он и тут же поинтересовался недовольно: – Как ты узнала?
– Увидела, – пожала плечами Лида и, оглянувшись по сторонам, добавила требовательно: – Ее нужно убрать отсюда. Здесь плохая энергетика. Любая другая палата подойдет. Я должна быть неотлучно с сестрой. И кровать оставь эту, с опускающимся механизмом.
– Хорошо, – кивнул Витольд и со страхом в голосе осведомился: – Ты справишься?
– Не знаю, Вит, – тяжело вздохнула Лида. – В любом другом случае я бы даже не взялась.
– Говори, что нужно, я все сделаю, – махнул он рукой и отправился давать распоряжения.
Лида смотрела вслед человеку, знакомому всю жизнь. Она видела его в момент радости и ликования. Восторженного и гордого. Стояла рядом с ним в минуты безутешного горя. Ни слезинки не проронившего на похоронах отца и молча шмыгавшего носом, когда хоронили Еленочку. Но в первый раз довелось наблюдать растерянного и почти сломленного Витольда. Опустошенного от надвигающейся трагедии. Но в глазах Стрельникова еще мелькала решимость и последняя надежда. На нее одну. На ее дар.
