— Мне нужно было повидать Грейс, нужно было убедиться, что она счастлива.
Между ними всегда существовало притяжение, и, прежде чем Лекси осознала, что делает, она уже приближалась к нему. Но только подойдя совсем близко, на расстояние вытянутой руки, она поняла, что он не сделал к ней ни шагу. Остался стоять на месте, дав ей возможность самой подойти. Ну конечно!
— Почему ты здесь? — сказал он.
— Я должна была увидеть свою дочь.
— Нашу дочь.
— Да. — Лекси с трудом сглотнула.
Тысячу раз она воображала эту встречу, миллион раз, и никогда не думала, что в реальности они оба будут испытывать неловкость и отчужденность, вызванную той давней трагедией и тем, что последовало за ней. Ей хотелось расспросить его о Грейс, узнать, похожа ли на нее дочь хоть в чем-то, но она не могла этого сделать, не могла открыть ему свое сердце в нескольких простых словах. Ту же ошибку она совершала и раньше.
Зак внимательно смотрел на нее. Она чувствовала на своем лице его дыхание.
— Она тихонько посапывает во сне, совсем как ты. Тогда, раньше.
Лекси не знала, что ответить. Конечно, он знал, что у нее на уме, он всегда умел читать ее мысли. У нее участилось дыхание; у него тоже, она заметила. Она смотрела не отрываясь на его губы и вспоминала, как он выглядел, когда улыбался, как много они раньше смеялись, и снова ее пронзило острое чувство потери.
— Ты ни разу не ответила на мои письма.
— А какой смысл? — сказала она. — Мне казалось, так будет лучше, если мы просто забудем друг о друге. Первые два года тюрьмы были… трудными.
— Раньше я о тебе думал все время.
«Раньше». Она пожала плечами — слово больно кольнуло ее.
Зак дотронулся до ее руки робко, осторожно, словно опасаясь, что она сломается или завизжит, а может быть, он думал, что ей будет неприятно. Она не шелохнулась, просто смотрела на него, с изумлением сознавая, что ждет, когда он ее поцелует.
«Дура!» — беззвучно одернула она себя.
Лекси отпрянула, понимая, что должна держаться от него подальше. Какая же она идиотка, что подошла так близко! С первой же минуты их знакомства она отдала ему свое сердце. Так неужели она ничему не научилась после всего, что произошло?
— Ты позволил мне сесть в тюрьму, — сказала она, чтобы напомнить самой себе, кто он такой на самом деле.
— У меня не было выбора.
— Не надо, Зак, у тебя был выбор. А вот у меня его действительно не было. — Лекси вздохнула и посмотрела на этого юношу — мужчину, которого так любила с первого взгляда, и боль прошлого захлестнула ее. — Мне нужна Грейс, — спокойно заявила она. — Я сегодня подала документы.
— Я знаю, ты меня ненавидишь, — сказал он. — Но не поступай так с Грейс. Она не поймет. Я все, что у нее есть.
— Нет, — сказала Лекси. — Сейчас это уже не так…
Она услышала, как подъехала машина, заскрипев колесами по гравию, и совершенно точно знала, кто прибыл.
Джуд. Примчалась спасать сыночка и внучку от ужасной Лекси.
— До свидания, Зак, — сказала Лекси и повернулась, чтобы уйти.
— Лекси, подожди.
— Нет, Зак… — Она покачала головой, не обернувшись. — Я слишком долго ждала.
* * *
У Джуд дрожали руки, когда она пристегивала Грейс к сиденью в машине.
— Ой, бабушка!
— Прости, — пробормотала Джуд. В голове кололи иголки, прямо в глазницах, так что она плохо видела.
Отправив Майлсу эсэмэску, чтобы приезжал домой как можно скорее, она села за руль, но домой не поехала. Не смогла. Лекси ведь знала, где они живут.
— Почему меня забрали домой так рано, бабушка? — спросила Грейс с заднего сиденья. — Разве я плохо себя вела?
Домой. Все верно.
Она поехала в хижину Зака и припарковала машину рядом с его грузовичком. Прибыв на место, она схватила Грейс на руки и поспешила в дом, громко хлопнув за собой дверью.
Раздвижная стеклянная дверь осталась открытой. В доме пахло морем. Зак стоял на террасе, глядя вдаль.
Джуд унесла Грейс в спальню и положила девочку на кровать. Сунув ей в руки книжку, она сказала:
— Почитай минутку, хорошо? Я должна кое-что сказать твоему папе. Скоро вернусь.
Джуд вышла из комнаты, прикрыла дверь и направилась на террасу. По одному его виду — опущенные плечи, руки в карманах — она поняла, что произошло. Выходит, она опоздала.
— Здесь была Лекси, — сказала она с горечью.
— Да.
— Она хочет получить еще один шанс, но у нас его нет. Миа ушла навсегда. Я не могу каждый день смотреть на девушку, которая ее убила.
Зак взглянул на мать.
— Грейс ее дочь, ма.
От этих простых слов у Джуд перехватило дыхание. Ей вдруг показалось, будто она несется к пропасти, вернее, все они несутся. И она испугалась. За прошедшие годы они едва-едва научились жить заново. Они не могут пройти через все это еще раз.
Она издалека наблюдала, как ее незрелый сын-подросток превращался в мужчину. Горе его подкосило; отцовство вернуло к жизни.
Джуд взяла мобильный и позвонила другу, который много лет был адвокатом их семьи.
— Билл, это Джуд Фарадей. Девушка, по вине которой погибла Миа, вышла из тюрьмы и подала прошение об опеке над Грейс… Завтра? Отлично. Увидимся. — Джуд дала отбой.
— Грейс несчастлива, — сказал Зак, и ей невыносимо было слышать боль в его голосе.
— Но Лекси — не выход, Зак. Она — причина. Помни об этом. — Джуд дотронулась до его руки. Он нуждался теперь в ее силе. Быть может, нуждался и раньше, но не получил ее, но теперь она будет рядом, она его защитит.
На следующее утро Джуд проснулась рано и тщательно оделась.
— Это не похороны, — сказал Майлс, увидев ее в кухне.
— Разве? А впечатление как раз такое. Жду тебя в машине, — сказала она, поспешив уйти.
Меньше всего она сейчас нуждалась в демонстрации его морального превосходства или в бесконечных рассуждениях о том, что они будут делать. Разумеется, дзэн-мастер хотел обсудить идею о том, что появление Лекси в их жизни может им всем помочь излечиться. Вчера вечером, когда они вернулись от Зака, она впервые за все годы их совместной жизни велела ему заткнуться.
Он, видимо, усвоил урок, потому что не произнес ни слова, пока они забирали Грейс из детского сада, высаживали у «Глупого мишки», а потом ехали в Сиэтл.
В час дня Зак присоединился к ним в вестибюле Смит-Тауэр, и через десять минут они уже сидели в угловом кабинете с видом на залив Эллиотт и Пайн-Айленд. С этого удобного места их островок казался холмом, заросшим густым зеленым лесом и дрейфующим по морю сине-стального цвета; он казался необитаемым.
