— Нили, я люблю тебя. Прости, что так долго не понимал этого, но теперь все будет по-другому. То, что между нами было, — вещь слишком редкая и драгоценная, чтобы отказываться от нее… лишь потому, что я был ослом.
Но Нили безразлично пожала плечами.
— И для того, чтобы выказать всю глубину своих чувств, ты решил появиться на Си-эн-эн и рассказать обо мне всему свету? Разве это не так?
— Я блефовал. Ты не отвечала на мои звонки, помнишь? Я должен был привлечь твое внимание.
— Моя ошибка. И что ты предполагаешь делать со своими новообретенными чувствами?
— Жениться на тебе, что же еще?
— Вот как?
Ребенок увлеченно кусал жемчужины. Мэтт с удовольствием последовал бы его примеру… прикусить ее нижнюю губу… мочку уха… сосок…
Он едва не застонал. Нашел время думать о женской груди!
— Так как же?
— Что именно?
— Ты выйдешь за меня?
Судя по ледяному взгляду, Нили нуждалась в веских доводах в пользу их брака. Очевидно, на смену эмоциям должна прийти безупречная логика.
— Ты, вероятно, посчитаешь это мезальянсом, поскольку я в отличие от тебя не аристократ. Но мне кажется, настала пора немного обновить генофонд Личфилдов. Разбавить их поистощившуюся кровь горячей кровью восточноевропейского крестьянина.
— А уж потом вступить в борьбу за «Тройную корону»[45] ?
Мэтт прищурился. Интересно, что тут происходит?
Нили молча ждала, пока Мэтт, наклонив красивую голову, изучал ее, словно бактерию под микроскопом. Сердце щемило так, что она с трудом сохраняла самообладание. Неужели он действительно считает, что она поверит этому наспех сляпанному объяснению в любви и примет жалкое подобие предложения?
Как она ошибалась, пытаясь навсегда изолировать от него девочек! Знала ведь, как он их любит, пусть и делает вид, что ему все безразлично! Но в жизни не подумала бы, что он зайдет так далеко в своих попытках вернуть их! Дошел до такого отчаяния, что даже жениться предложил! Он даже не понимает, что мог бы с легкостью отнять у нее девочек. Ведь он их опекун, а процедура удочерения еще не закончена. Достаточно было сказать, что он передумал. Но Мэтт для такого слишком благороден.
У Нили ослабели ноги. Позволит ли ему чувство чести жениться на нелюбимой женщине лишь для того, чтобы получить детей обратно?
Как болит голова…
А что, если это правда? Что, если он в самом деле ее любит?
Одно ясно: несмотря на все ночи, которые она провела с дурацкой футболкой Мэтта под подушкой, несмотря на все рыдания под пение Уитни Хьюстон, она уже не та исстрадавшаяся по простым человеческим чувствам женщина, когда-то ставшая женой Денниса Кейса, человека, отвернувшегося от нее едва ли не в первую брачную ночь. За последний год Нили поняла: она заслуживает лучшего, и теперь ничто не заставит ее вымаливать любовь у мужчины. Если Мэтт Джорик томится по ней, придется ему найти лучший способ дать ей это понять.
— Нили, я знаю, что снова все испортил, но…
— «Испортил» — не то слово. — Она взглянула на часы, поднялась и пошла к выходу. — Извини, мне нужно работать.
Мэтту ничего не оставалось, кроме как последовать за ней.
— Может, я поеду с тобой? Лишний материал об избирательной кампании не помешает.
Кампания не нуждалась ни в каких лишних материалах, и оба это знали.
Они вышли в коридор.
— Боюсь, это невозможно.
— Дай хотя бы номер своего телефона. Мы не закончили разговор.
— Уверена, что если ты как следует постараешься, то сумеешь его узнать.
Она проворно проскользнула в кабинет и закрыла дверь перед его носом. Прижала ребенка к себе, пытаясь не закричать. Слезы падали на темное улыбающееся личико.
Мэтт понял, что проиграл. Столько лет он провел, пытаясь отдалиться от сестер, и вот теперь не сумел преодолеть возведенного им же самим эмоционального барьера.
Он уселся за руль и, не включая зажигания, долго смотрел в пространство. Если бы он набрался храбрости прямо с порога схватить ее в объятия и сказать все, что у него на сердце! Но он лишь нес вздор и вел себя как последний идиот.
Вот и остался ни с чем. Даже свидания не назначил! Даже номера не получил! Полный крах!
Он так разозлился на себя, что не сразу заметил, как за гаражом мелькнуло что-то желтое. Присмотревшись, он узнал обшарпанный бок «виннибаго».
Неужели?! Перед отъездом из Айовы он продал «Мейбл» торговцу подержанными машинами и послал чек поверенному Нили для девочек. Зачем ей понадобилось прилагать столько усилий, чтобы его выкупить?
Увядшая было надежда проснулась вновь. Не слишком веское доказательство того, что она не так равнодушна, как желает показать, но все же…
В банк памяти его компьютера было занесено название новой школы Люси. Узнав адрес, он поехал туда, показал документы директрисе. Та провела его в пустую аудиторию. И как раз в тот момент, когда его уже лихорадило от нетерпения, появилась Люси.
Мэтт расплылся в улыбке, хотя почувствовал мимолетный укол ностальгии по непристойной раскраске и пурпурным волосам девочки. Она так разительно изменилась: почти никакой косметики, аккуратная прическа. Настоящая красавица. Неужели Нили успела обтесать ее? А может, Люси больше не нуждается в маске?
Он жаждал обнять ее, погладить по голове, но что-то в выражении лица Люси остановило его. Он так ранил ее, когда позволил уйти с Нили, и вряд ли она легко его простит.
— Что тебе нужно?!
Мэтт поколебался, но все же решился:
— Хочу вернуть свою семью.
— Свою семью? — Несмотря на внешний лоск, в Люси еще многое осталось от девчонки-сорванца, и сейчас она с подозрением прищурилась. — Кого ты имеешь в виду?
— Тебя, Баттон и Нили.
Люси ответила знакомым надменным взглядом.
— Мы не твоя семья.
— А кто это сказал?
Он шагнул к ней, но девочка отпрянула.
— Ты все еще злишься на меня, верно? — спросил Мэтт. Люси пожала плечами, верная своей натуре, заглянула ему в глаза.
— Зачем ты явился?
Мэтт не сразу ответил. Как объяснить ей все, оставшись при этом справедливым к Нелл? Черт с ней, со справедливостью!
— Я здесь, потому что понял: без вас мне нет жизни.
Люси оперлась о край стола и нерешительно посмотрела по сторонам.
— И?..
— И поэтому вернулся.
— Большое дело…
Боль, которую она так храбро пыталась скрыть, вновь наполнила его презрением к себе.
— Не отталкивайте меня. Я ужасно одинок. День и ночь проклинаю себя за то, что так поздно понял, как много вы все для меня значите.
Люси принялась было грызть ноготь, но тут же спохватилась и поспешно отдернула руку.
— Да, ты, наверное, здорово скучал по Баттон. Значит, она все еще мучается комплексом неполноценности, думает, что ее не за что любить.
