Мейсфилд сам отвез их в аэропорт, давая понять всем своим видом, что оказывает им великую честь. Билеты у них были на свободные места, которые оказались совершенно неожиданно, так что Мейсфилд ехал быстро и решительно – он вообще все так делал. Ким всю дорогу цеплялась за его руку, словно ребенок, не желающий расставаться с любимой игрушкой.
Когда они добрались до аэропорта, уже была объявлена посадка на самолет, так что прощание было недолгим.
– Занимайся как следует, – приказал Мейсфилд дочери. – Ты уже думала о том, что будешь делать после окончания курса?
– Я хочу быть актрисой, – тихо сказала Пэнси.
– Вот как? Я позвоню Тони Прескотту. Его нельзя назвать моим приятелем, но я ему когда-то оказал услугу.
– Нет! – голос Пэнси прозвучал неожиданно резко, но она тут же смягчила интонации и ласково улыбнулась. – Давай я сперва закончу этот курс. Надо все делать постепенно.
– Ты совершенно права. Все, до свиданья! – Мейсфилд с одинаковым безразличием чмокнул в щеку Хлою и Элен.
Потом покосился на Ким и увидел, что она вертит в руках яркие журналы. Элен уже отходила от него, но все же услышала, как он спрашивает Хлою:
– Так вы не передумали насчет Лондона?
– Нет, – холодно ответила Хлоя. – Но все равно спасибо.
Элен поспешила к барьеру.
Когда девушки обернулись, чтобы помахать рукой провожающим, Мейсфилд и Ким стояли рядом. Это была любопытная парочка: грузный, властный мужчина и его юная, миловидная жена.
Через час Элен и ее подруги уже пролетали над итальянскими Альпами. Элен посмотрела на заснеженные вершины и торопливо повернулась к Хлое, которая сидела рядом. Пэнси сидела от них через проход и, судя по всему, крепко спала. Она уверяла, что только так можно летать на самолете.
– Ну, как тебе каникулы? – спросила Хлоя.
– М-м… Все было слишком хорошо, чтобы оказаться правдой, – протяжно вздохнув, откликнулась Элен. – И Венеция, и Дарси…
Элен колебалась, но решила, что Хлое можно рассказать о том, что постоянно присутствовало в ее подсознании.
– Знаешь, со мной произошла такая забавная история… В ту ночь, когда от Дарси пришла телеграмма, мне приснился безумно сексуальный сон. Про Тома. Мне даже стыдно об этом вспоминать.
– Да чего тут стыдиться? – усмехнулась Хлоя. – По-моему, это классический случай: так всегда бывает, когда человек оказывается перед необходимостью окончательного выбора. Ты лучше исследуй возможности, открывшиеся тебе во сне.
– И все?
– Ну, конечно! Ты же не думаешь, что в глубине души беззаветно влюблена в Тома Харта?
– Нет! – поспешно заверила ее Элен.
– Тогда все нормально, да?
«Нормально или нет?» – спрашивала себя Элен. И очень забеспокоилась, поняв, что не знает ответа.
– А тебе понравились каникулы? – в свою очередь спросила она Хлою. Ей вдруг пришло в голову, что Хлоя опять стала прежней: гибкой и похожей на тигрицу. Она уже не ходила с потерянным видом, в глазах уже почти не было тоски.
– Да, понравились. Я начинаю думать, что опять смогу жить сама по себе, – Хлоя поглядела на свои руки и добавила. – Со мной тоже произошла забавная история. Мейсфилд интересовался, нельзя ли со мной встретиться в Лондоне.
Случилось это вот как: Хлоя сидела одна во внутреннем дворике палаццо, наблюдая за вечерними тенями, сгущавшимися на мозаичном полу. Мейсфилд вышел из дома и увидел пустые стулья.
– А где все остальные?
– Переодеваются, – ответила она, но он не ушел, а сел рядом и принялся бессовестно разглядывать ее лицо.
Хлоя заметила, что у него голубые глаза, не изменчивые, как у Пэнси, а серьезные и пронзительные.
– Вы очаровательны, Хлоя, – отрывисто произнес он и добавил – Вы, наверное, считаете меня стариком?
– Нет, – ответила она, понимая, к чему он клонит.
Они оба помнили о том, что во внутренний дворик выходит целый ряд темных окон. Мейсфилд с преувеличенной аккуратностью закурил сигарету.
– Я частенько бываю в Лондоне, – сказал он. – И порой приезжаю туда один. Может, мы там встретимся?
Они поглядели друг на друга, прошло несколько секунд, в течение которых эта возможность была вполне реальной, но потом Хлоя отвела взгляд.
Она ответила, стараясь говорить как можно мягче:
– Нет. Я думаю, это было бы неразумно с нашей стороны.
– Жалко, – сухо произнес Мейсфилд. – Мы бы с вами получили большое удовольствие.
Самолет летел над Швейцарией. Хлоя заметила, что Элен смотрит на нее безо всякого удивления.
– И что ты ему сказала?
– Ну, конечно, отвергла! – криво усмехнулась Хлоя. – Хватит с меня женатых мужиков.
Этот незначительный эпизод, однако, в корне изменил настроение Хлои. Отказ придал ей уверенности, она снова ощутила себя хозяйкой своей судьбы, и это ее радовало. Она вновь обрела свободу и могла распоряжаться ею по своему усмотрению. Оксфорд манил ее, она уже предвкушала удовольствие от занятий в университете.
Из всех трех девушек только Пэнси, лежа с закрытыми глазами, не испытывала никакого ликования от того, что возвращается в Оксфорд. Она, конечно, улетала от Мейсфилда и Ким, которые стесняли ее свободу, но Стефан и его всепожирающая страсть тоже ее во многом ограничивали.
В душе Пэнси поселилась тревога, но она упорно держала глаза закрытыми, и лицо ее было спокойно и расслаблено.
Часть пятая
ТРЕТИЙ ТРИМЕСТР
Аэропорт «Хитроу» казался ужасно безобразным.
Увидев перед собой километры оранжево-зеленого пластика и погрузившись в какафонию звуков, Элен приуныла. Хлоя и Пэнси тоже были удручены этим, и девушки молча стояли у багажного транспортера в томительном ожидании своих чемоданов.
Проходя через таможню, Элен сразу заметила Дарси. Он беспокойно разглядывал толпу прилетевших пассажиров. В воспоминаниях Элен Дарси казался выше ростом; еще она отметила про себя, что он так сильно щурится, можно подумать, что он близорук. Через секунду Дарси заметил Элен, и его лицо расплылось в восторженной улыбке.
Пока он пробивался к ней сквозь толпу, Элен успела только подумать:
– Нет! Я не ожидала, что он здесь окажется… Я не хочу такой встречи. Я к ней не готова.
Но он уже оказался рядом, схватил ее за руки и с надеждой заглянул в глаза.
– Откуда ты узнал, что я прилечу этим самолетом? – это было единственное, о чем догадалась спросить Элен.
Даже ей самой было понятно, что голос ее звучит ужасно неприветливо, просто позор!..
– С тех пор, как я получил твою телеграмму, я встречал каждый самолет. Я… я почему-то думал, что ты сразу же вернешься, – на его лице так явственно отразились легкое разочарование и готовность простить, что Элен покаянно уткнулась лицом в его плечо. Он был страшно напряжен.
