— Она выглядит мило. — У Хелен не было представления, куда клонит Софи.
— Я ненавидела тебя в тот вечер, — продолжала Софи. — Ты не представляешь, что я пережила, когда узнала… что вы с Мэтью…
Хелен разглядывала грязное пятно на кофейном столике.
— Извини.
— Но я понимала, что ты говоришь правду, и он продолжает меня обманывать. Только я подумала, что ты говоришь так потому, что хочешь вернуть его себе…
Хелен хмыкнула, сама того не желая.
— А затем я осознала: не имеет значения, что тобой движет. Главное — он совсем не изменился и, скорее всего, уже не изменится. Так что я сказала, что не приму его обратно.
— И как он это воспринял?
— Кричал, шумел, винил во всем тебя. А в какой-то момент, кажется, даже собрался спросить тебя, нельзя ли ему вернуться, — он совершенно не умеет жить один.
— Ну и дела… я действительно все запутала. Если бы не я, тебе бы вовсе не пришлось с ним общаться. Надо было мне отшить его сразу, как он позвонил мне в дверь… Надо было сказать, что все неправильно и что он мне не нужен. И тогда всем было бы лучше.
— Ну, для начала не надо было трахаться с моим мужем.
— И это тоже. Извини.
— Я пришла сюда не для того, чтобы устраивать сцену. Просто решила, что ты тоже должна быть в курсе, как все обернулось. — Голос Софи стал мягче. — Я знаю, что ты тревожилась за меня. По крайней мере, такое у меня сложилось впечатление после того, как я прослушала твои пьяные послания.
Она поставила стакан на стол и встала. Хелен поняла, что больше всего на свете хочет удержать Софи и помириться с ней.
— Не уходи. Пожалуйста. Выпей еще вина.
Но Софи уже надевала пальто.
— По-моему, не стоит. Все как-то… странно. Я даже не знаю, как тебя называть.
— А как насчет торта? Во всяком случае, помоги мне его съесть. Ты принесла мне целый торт и хочешь оставить меня с ним наедине.
— О, — сказала Софи. — Совсем забыла. Торт придумал Лео.
— Лео?!
— Он сам его испек.
— Для меня?
— Нет, для кого-то другого. Конечно, для тебя. Хелен почувствовала, как комок поднимается в горле.
— Как он?
Софи испытующе посмотрела на нее и понизила голос, чтобы смягчить удар:
— Он женился.
Так вот оно что! Конец ее мечтам… Хелен иногда позволяла себе фантазировать, что Лео приходит к ней и говорит: он не может жить без нее, и ему плевать, что она трахалась с его отцом. Он все равно ее любит.
— Женился? На ком?
Софи рассмеялась.
— О, прости, неужели я сказала «женился»? Я хотела сказать, что он купил новую машину. Разумеется, он не женился.
Хелен с трудом улыбнулась.
— Как ты могла? То есть… наверное, я обошлась с тобой гораздо хуже… — добавила она, чувствуя потребность извиниться.
Софи перебила ее, все еще улыбаясь:
— По-моему, хватит об этом!
— И все-таки как он?
— Он в порядке. Велел передать тебе привет.
— В самом деле? И он испек мне торт?
— Он не сразу привык к мысли о том, что его отец и есть Карло — что он был причиной того, что вы не могли быть вместе. Настоящего Карло не существует в природе, верно? Я совсем запуталась…
— Конечно, нет! — Хелен возмутилась было, но тут же вспомнила, что не имеет права возмущаться. — Честно.
— Если ты когда-нибудь закрутишь с Лео и начнешь, водить его за нос, я тебя убью. Так и знай!
Если она когда-нибудь закрутит с Лео? Неужели Софи только что сказала именно это?
— А ты как считаешь? Неужели мы с ним когда-нибудь?..
Вопрос так и повис в воздухе.
— Эли… Хелен, мы должны двигаться очень маленькими шажками. Кто знает, что может случиться дальше, но главное, отныне никакой лжи! Только, правда.
Дальше? Она явно намекает па то, что они снова могут видеться. Значит, у их дружбы есть будущее. И кто знает, что еще.
— Конечно.
— Сказать по правде, я больше ничего не хочу слышать о тебе и Мэтью, но я должна разобраться, кто такая Хелен и кто такая Элинор, если ты понимаешь, что я имею в виду. Я даже не знаю, знаю ли я, кто ты такая. Знаю только одно: мне недостает моей подруги, кем бы она ни была, и я хочу ее вернуть.
— Я тоже. — Хелен почувствовала, что сейчас расплачется.
— Так что… Вот что мне пришло в голову. Может, мы сходим куда-нибудь выпить, начнем все сначала и посмотрим, что будет…
— В самом деле? Да. Пожалуйста. — Перестань, одернула Хелен себя. — Это было бы отлично.
— Но ты должна пообещать мне, что не станешь входить в контакт с Лео, пока я не разрешу. Даже не благодари его за торт, потому что я знаю, какой он… Я не хочу видеть тебя рядом с ним, пока не смогу понять, что действительно могу доверять тебе. Хорошо?
Более убедительной просьбы Хелен в жизни не слышала.
— Хорошо, — сказала она, расплываясь в улыбке. — Обещаю.
Обе стояли, испытывая неловкость, словно не зная, что делать дальше. Надо ли договариваться о дне, когда они сходят куда-нибудь выпить? Или Хелен будет, как влюбленная девчонка, ждать звонка Софи? Обе поежились от сквозняка, когда открылась кошачья дверца и из кухни вышел Норман, отряхиваясь. На улице начался дождь.
— Значит, это Подушка? — спросила Софи, сморщив нос, как будто ей хотелось чихнуть.
Хелен поспешно схватила кота и сунула его в кухню, закрыв за ним дверь и сказав со вздохом:
— На самом деле его зовут Норман.
— Точно. Как же я забыла! — Тон Софи выдал крошечный намек на раздражение. — Кот Клодии.
Хелен схватила стопку фотографий с маленького стола в углу.
— Я специально фотографировала его для нее — пусть знает, как он поживает. Посмотри, — сказала она, протягивая одну из фотографий Софи, — он поймал первую мышь. Я собиралась послать их ей… когда-нибудь… но я не знала… ну, ты понимаешь… — Она сбилась с мысли. Понятно, Норман напомнил Софи о том, что все, что она знала о ней, было ложью, и она не может понять, что из всего сказанного правда, а что — нет.
— В общем…
Софи взяла фотографии и положила к себе в сумку.
— Спасибо, она будет очень рада. Хелен глубоко вдохнула.
— И еще — я вовсе не успешная пиарщица. Во всяком случае, пока.
— Я так и поняла, — сказала Софи. Но, говоря это, она улыбалась. — Знаешь, что я тебе скажу, — заявила она, снова снимая пальто.
Хелен затаила дыхание.
— Я, пожалуй, выпью еще винца. А ты расскажешь, какая ты на самом деле.
