Нет, он как–то должен все исправить, только сделать это по–человечески. Тем более, что теперь ему ни в коем случае нервировать мать своего будущего ребенка. Ему ее надо оберегать, как зеницу ока.
– Подожди, но если ты не знал о ребенке, зачем же ты делал ей предложение? – вдруг спросила Кира.
Он посмотрел на невестку как на круглую дурочку и спросил:
– Зачем же еще делают предложение? Потому что любят! Дети–то тут при чем? Кир, я не из тех, кто стал бы жениться по залету. Брак – это вообще–то на всю жизнь.
Невестка уставилась на него, захлопала ресницами.
Неожиданно спросила:
– Ты ее правда любишь?
– Конечно, – пожал он плечами.
Разве это не очевидно? Впрочем, для Миланы, кажется, нет, иначе разве отказала бы ему, будучи беременной?
В этот момент до Баграта дошло, к чему она сказала ему фразу: «Я не хочу быть приложением к твоим детям».
Баграт вперил взгляд в невестку, тут же спросил:
– Кира, как ты думаешь, она могла посчитать, что я сделал ей предложение только из–за беременности?
– Я уверена, что так и есть… – проговорила она со скорбным видом.
И тут у Баграта в голове все разложилось по полочкам. Стали понятны мотивы любимой женщины.
Заодно родился план, что он должен делать.
Он разом собрался, приободрился.
– Баграт, – проговорила Кира, немного помявшись. – Хочешь, я поговорю с Миланой, все ей объясню?
– Ну уж нет, – твердо ответил он. – Я сам накосячил, сам и буду исправлять.
– Вот и правильно, – кивнул Левон. – Это по–мужски. Пусть сами разбираются, а то каждый раз получается какой–то испорченный телефон.
– Вообще–то, мне понадобится помощь семьи, – проговорил Баграт деловым тоном.
– Ты имеешь в виду родителей? – спросил брат с недоуменным видом.
– И родителей, и Артура, и ваша, – кивнул Баграт. – Кира, Левон, послушайте, что я придумал…
Следующие несколько минут он в красках излагал родственникам свою идею. Чем дольше говорил, тем сильнее убеждался, что план идеален.
– Это то, что нужно, – кивнула Кира.
– Мы поможем тебе, – пообещал брат. – Все тебе помогут.
Глава 50. (Не) моя свадьба
После визита Баграта Милана весь день слонялась по квартире Левона и Киры, не зная, чем себя занять.
Ей хотелось домой, в свою маленькую квартирку.
Скрыться от всех и вся, оплакать потерю. Ужасную и невосполнимую! Она ведь уже привыкла к мысли, что Баграт есть и будет в ее жизни. Она успела по–настоящему сильно его полюбить. Да что там, она давно его полюбила! Еще в самую первую встречу, и пронесла это чувство через всю беременность, несмотря на горечь разочарования в нем и жуткую злость.
Тогда это чувство казалось ей ядовитым, разрушающим ее изнутри. Но после того как Баграт и Милана оказались вместе в его квартире, решили строить отношения, любовь трансформировалась в нечто прекрасное.
И вот это прекрасное теперь безвозвратно ушло из ее жизни.
После визита Баграта Милана жутко злилась на него, но вот злость исчезла, ее место заменило горе.
Страшное чувство потери душило ее, то и дело заставляло глаза влажнеть от непролитых слез.
«Это надо просто пережить», — пыталась она себя успокоить.
И пережить в одиночестве, чтобы никто не видел ее горя.
Однако с возвращением домой вышла накладка.
Баграт купил билеты на самолет с тем расчетом, что они проведут в Москве неделю. Милана хотела поменять дату обратного рейса. Ее зять, Левон, сказал, что уладит вопрос со сменой даты… Но не уладил.
— Извини, Милана, все забронировано.
Тогда она попыталась просто купить новый билет до Анапы, но вскоре обнаружила, что эконом–класс раскуплен. А на бизнес–класс она банально пожалела денег. Не хотелось вышвыривать состояние на одну лишь поездку. У нее ведь нет кошелька, как у Баграта.
Учитывая ее беременность и остальное, у нее скоро будет каждая копеечка на счету.
Поэтому ей предстояло еще несколько дней куковать у сестры.
— Хорошо, что позже уедешь, — успокаивала ее Кира. — Хоть с племянником нанянчусь, с тобой побуду.
Сестра вообще, кажется, осталась довольна тем, что Милана не смогла улететь домой, как хотела.
В обычное время Милана очень обрадовалась бы возможности неделю пожить в московской квартире сестры. Они гуляли бы по городу, развлекались, получили тысячу и одно новое впечатление, наболтались обо всем на свете.
Но теперь ходить куда–то Милане совершенно не хотелось, а собеседник из нее был так себе.
Все, о чем ей хотелось говорить, — это о Баграте. А говорить о нем без слез она не могла, вот и молчала в тряпочку, возилась с племянницей и сыном, поедала вкусняшки, которыми Левон забил холодильник под завязку.
Ближе к вечеру ее начали одолевать нешуточных размеров сомнения.
Не переборщила ли она? Правильно ли сделала, отказав Баграту?
Разум говорил — очень даже правильно.
В самом деле, зачем ей муж, который ее не любит? Она, простите, не племенная кобыла, чтобы быть ценной исключительно тем, что приносит потомство. А Баграт выставил все именно так. Впрочем, он изначально начал к ней наведываться, уделять внимание только из–за Пашки.
А она настроила себе воздушных замков, придумала небывалую любовь.
Наивная дурочка!
Ей, как любой девушке ее возраста, хотелось настоящего, искреннего чувства, да побольше. Раньше она думала, что они с Багратом делят это чувство на двоих. Но после его поступка она кристально ясно поняла, что этот человек вообще не планировал оставаться с ней в долгосрочной перспективе, пока не узнал, что она снова беременна.
Чувство жуткого унижения, какое испытала Милана стоя в гостиной его родителей, до сих пор жило в сердце, красило щеки красным. Стоило
