— Если вы имеете в виду те, что советовали мне выпить вчера вечером, не знаю, потому что не принимала их!
— Ай-ай-ай! — воскликнул он. — Значит, не подчиняетесь указаниям врача?
— Вы не мой врач, — начала Харриет, как вдруг из-за яблони показалась Гэй, ступавшая по траве так тихо и изящно, словно нимфа, гулявшая здесь веками, а не только что овдовевшая молодая женщина с очень земными вкусами. Не обращая особого внимания на окружающее, она задумчиво подошла к собеседникам. Гэй временно отказалась от траура и надела белое шерстяное платье, модно короткое и, помимо прочего, придававшее ей сходство с маленькой девочкой, а на плечи накинула дымчато-голубой кардиган.
Золотые волосы стягивала сзади ленточка — тоже дымчато-голубого цвета. Глаза, широко распахнутые, были ясны, невинны и глубоки, словно колокольчики в чаще весеннего леса.
— О, привет! — воскликнула Гэй, очевидно только что заметив их присутствие. — Какая неожиданная встреча, доктор. Впрочем, я думала найти Харриет, потому что здесь один из ее любимых укромных уголков.
Доктор Дрю мгновенно заволновался, потому что Гэй шла по траве в исключительно тонких туфлях. Ей следует больше заботиться о своем здоровье.
— По-моему, вы не понимаете, что ведете себя с недопустимой беспечностью, — серьезно предупредил он, усаживая ее на садовый стул. — Подхватите простуду, а вам она не понравится, потому что почти обязательно затронет грудь, а это одно из ваших слабейших мест. Честно говоря, вам лучше провести зиму на Багамах или в другом подобном месте.
Гэй с легким оживлением улыбнулась врачу и приняла одну из его сигарет.
— Багамы? — повторила она. Похоже, идея пришлась ей по вкусу. — Ну, может, и съезжу туда, но потом. В настоящий момент я чувствую себя в гораздо большей безопасности на родине. — И она поежилась, словно крайне болезненное воспоминание подействовало на нее тем же образом, что и человек, гуляющий по ее могиле.
Филип Дрю явно с радостью дал бы себе пинка за эту бестактность.
— Да, конечно, — согласился он, критически оглядывая пациентку. Затем наклонился и взял ее за запястье. Харриет отметила, что, даже установив частоту пульса как удовлетворительную, руку он не отпустил. — Это остается пока одной из ваших проблем, — понимающе нахмурился доктор. — Вы еще долго будете чувствовать угрозу? Хотеть находиться в окружении привычных вещей, а это может изолировать вас от мира. Вам следует бороться с этим чувством... бороться с ощущением безопасности там, где все знакомо, и, следовательно, постоянно...
— В «Фалезе» для Гэй почти все незнакомо, — не удержалась от замечания Харриет, которая склонилась над мольбертом, поджав губы. — Брюс унаследовал его всего за несколько недель до смерти.
Доктор нахмурился. Но на этот раз отнюдь не понимающе.
— Не поймите меня буквально, мисс Стайлс, — с упреком ответил он Харриет. — Когда я говорю «знакомый», я имею в виду знакомство в определенном смысле. Миссис Эрншо жила здесь со своим мужем, и, очевидно, они вместе строили планы по поводу поместья. Они были счастливы, знакомясь с домом, гуляя по нему — открывая его для себя.
— Брюс сказал, что здесь сыро, а Гэй подумала, что дом слишком далеко от населенных мест, — упрямо пробормотала Харриет, выдавливая на палитру белый хром, хотя на самом деле ей нужен был желтый.
Гэй добродушно улыбнулась.
— Дорогая, у тебя магнитофонная память, — заметила она. — Но доктор Дрю просто пытается мне помочь. Он знает, что я слегка растеряна, но без тебя мне пришлось бы совсем худо. — Гэй просительно обратилась к врачу. — Не обращайте внимания на Харриет, — сделала она попытку защитить сводную сестру. — На самом деле она замечательно за мной ухаживает, и, хотя иногда кажется букой, на самом деле это просто защитная маска. Харриет всегда наступает на мозоли людям, ни в малейшей степени того не желая. Поверьте мне на слово!
— Спасибо на добром слове! — воскликнула Харриет, широко открывая глаза. — Очень интересно услышать о себе с такими живописными подробностями.
— Я просто пытаюсь сломать лед между тобой и доктором Дрю, — объяснила Гэй. Затем она снова обернулась к доктору: — Я знаю, у многих складывается неправильное впечатление о Харриет...
— Не думаю, что у меня возникло неправильное впечатление, — отозвался доктор Дрю, таинственно сжав губы и устремив на Харриет непроницаемый взгляд темных глаз. — Впрочем, сегодня утром моей задачей было узнать самочувствие вас обеих. Я уже убедился, что мисс Харриет отлично себя чувствует... — Доктор Дрю сделал паузу, словно ожидал от Харриет такого же бесстрастного взгляда. — А вы просто ведите себя осторожнее и не ходите по сырой траве в неподходящей обуви. — Доктор нахмурился, словно они обе вывели его из равновесия. — Идите в дом и смените туфли, — посоветовал он.
— Непременно, — примирительно пообещала Гэй.
— Почему бы вам не отнести ее на руках? — предложила Харриет, потом встала и сложила мольберт. — Я иду на прогулку, — объявила она.
— Но, дорогая, — возразила Гэй, — уже почти ленч. — Томный, затуманенный взгляд остановился на докторе. — Может, останетесь на ленч?
Врач с сожалением покачал головой:
— Увы, но сегодня у меня много пациентов. Возможно, в другой раз.
— Тогда пообедайте с нами сегодня? Нет, в самом деле? — И, демонстрируя нетерпеливое желание: — Не забывайте, мы — две одинокие женщины, запертые в четырех стенах!
— Одна одинокая женщина, — перебила ее Харриет, с треском защелкивая коробку с красками. — Лично мне нравится одиночество. Всегда пишу лучше без посторонних свидетелей. — Взгляд зеленых глаз, направленный на Филипа Дрю, вызвал у врача довольно странную улыбку.
— Если будете так любезны и перенесете приглашение на вечер завтрашнего дня, — сказал он своей главной пациентке, — я с большим удовольствием его приму. Собственно говоря, завтра у меня свободный вечер.
— Тогда до завтра.
Пока Харриет брела в противоположную сторону, Гэй направилась с доктором по предательской осенней траве сада к его машине и напоследок лукаво заметила:
— Не знаю, куда вы вчера собирались, доктор, но своим костюмом вы оказали честь тому, кто вас пригласил... или вы исполняли роль хозяина?
Врач глянул на нее сверху вниз с тем же странным выражением на лице.
— Туше! — воскликнул он. — Вчера вечером я работал, но был важный повод, и мне удалось уговорить другого врача принять моих больных.
Гэй тихо пробормотала:
— Даме посчастливилось!
— Ей-то? — Доктор вопросительно улыбнулся. — Ну, не мне об этом судить. Но вполне вероятно, что счастливцем был я. — Гэй пользовалась очень нежными, тонкими духами, и сейчас легкий ветерок принес аромат за ней как шлейф. Доктор восхищенно вдохнул воздух. — Кстати, форма одежды на завтра — белый галстук и фрак? Я всегда предпочитаю уточнить заранее.
