- Ты просто говорил, что давно, - поспешно опустила глаза, сосредоточившись на глажке.
- Так это и было давно, - спокойно пояснил, - как раз перед поступлением. Ленка слишком маленькая была, пришлось идти работать.
- Водителем?
- И водителем тоже, - улыбнулся. Красивая у него улыбка. – А вообще я даже уже поступил в питерский политех на бюджет, - с гордостью сообщил.
Не поспоришь, есть чем похвастаться. Попасть в северную столицу, да еще на бесплатное обучение мало кому удается. Умный парнишка видать, не повезло ему просто. А ведь мог бы учиться и, возможно, не был бы сейчас водителем маршрутки.
- На бюджет? - удивление скрыть не удалось, да и не старалась в принципе. А ему заметно нравилось мое восхищение. - Круто, - похвалила еще раз. - Не жалеешь?
- О чем? - не понял. - Что родители погибли?
- Нет, что не учился, - я снова смутилась.
- Да как-то и не задумывался. Какой смысл о «бы» размышлять?
- О «бы»?
- Ну о том, что могло бы быть. Все равно прошлое не изменить.
- Но ведь все могло бы быть по другому, - не унималась я, неужели ему и в самом деле не обидно, что что-то упустил в этой жизни, тем более то, что было так близко.
А Иван оставался невозмутим.
- Естественно могло бы быть по-другому, - охотно кивнул. Лежать ему видимо надоело. Уселся, скрестив ноги и подтянув к себе голые пятки, - например родители могли бы не поехать в тот день, и не произошло бы аварии.
Видимо только об этом он реально сожалел.
- Вот да, - я закончила наконец возиться с плащом, встряхнула его еще раз и откинула аккуратно на кресло. Так себе вид теперь у моей одежды, тем не менее лучше, чем вчера. Выключила утюг. Уселась рядом с Иваном, расслабляясь. В течении дня, пока заботы окружали полным ходом, о своем состоянии даже не задумывалась, а сейчас к вечеру снова все стало ужасно ломить. Кряхтя, поджала под себя одну ногу, уткнулась подбородком в коленку другой. И лишь тогда, серьезно глядя на него, продолжила. – Если бы они остались живы, ты бы поехал учиться, не стал бы водителем маршрутки и не произошло бы еще одного ДТП, из-за которого я потеряла память.
Да, я сказала все это вполне серьезно и нет в этом ничего смешного, но его почему-то такое заявление развеселило. Хохотнул, на лице появилась ехидная улыбочка, оскалил неровные зубы. Чуть-чуть неровные, один верхний резец заходил немного за другой, нарушая тем самым остальной вполне стройный красивый ряд. Покачал с недоверием головой.
- Прелесть, ты бы влетела под другой автобус, тут не нужен именно я, – окинул меня смеющимся взглядом. - Ты так не думаешь? - глаза пробежались по моему лицу и вдруг замерли в районе подбородка. Задумался. Я это его замирание уже понимала, но все равно инстинктивно поспешно провела ладонью по лицу, отыскивая невидимую грязь. Заметив мое движение, встрепенулся. Настроение его резко поменялось. Став внезапно серьезным, опустил взгляд, невзначай пробежал пальцем по моей ступне. Тяжело выдохнул, - и не факт, что другой водитель вовремя бы среагировал и затормозил.
Грустное предположение. Я пожала плечами и опустила их в печали. Да, как много незначительных моментов могут круто изменить нашу жизнь. И самое ужасное в этом, что ничего уже не исправить. Снова загрустила. И почему любая тема всегда переходит в тоску? Поджала губы, а он снова коснулся ноги, сочувственно и сначала несмело погладил. Я не дернулась. Его прикосновения меня всегда успокаивали и придавали уверенности, что все будет хорошо, и я не одна. Может, это все выходило немного интимно и не к месту, но мне нравилось такое проявление трепетной нежности. И потому почти не дышала, не желая терять легкие и приятные ощущения. Аккуратное массирование каждого пальчика. От удовольствия даже глаза прикрыла и дальше уже только чувствовала, как рука, беззастенчиво ощупав ступню, уверенно перешла на лодыжку, чуть приподнимая край штанины Алёнкиной пижамы и замерла. Лениво приоткрыв один глаз, невольно отметила: в обхвате большой ладони моя нога выглядела хрупкой и бледной. Бессознательно, буквально на сантиметр придвинула к нему ногу поближе. Ну же. Продолжай. Словно услышав, как по приказу Иван едва заметно сжал кисть, а большой палец с усилием потер косточку. Да. Так. Веки опять начали опускаться. Ещё. И тут он вдруг рвано выдохнул и резко убрал руку. Я обескураженно выпрямилась. Я точно уверена, что не произносила этого вслух. Определенно молчала. Даже не дышала. А Ванька как-то нехорошо посмотрел на меня и немного нервно почесал лоб. Моего пришедшего в замешательство взгляда не выдержал, бесцельно заозирался.
- Ты все? Закончила? - спросил довольно-таки торопливо и засуетившись.
В тревоге, еще не совсем сознавая, что случилось, растерянно кивнула.
- Спать? – неопределенно предложил.
Я снова кивнула. Но в мозгах, наконец, зазвенели тревожные звоночки. Уж больно странный у него взгляд. Тонкие голубые полоски радужки, вопреки обыкновению, двигались медленно и напряженно.
- Тогда выключаю свет, - предупредил.
Нет, не странный взгляд, а вполне понятный. Понятный и простой, как три копейки. Еще со времен сотворения мира легко объясняющий без слов животные инстинкты.
- Выключай, - голос в осознании простых истин сорвался, душа боязливо замерла, а потом щелкнул выключатель, и во внезапно наступившей тишине и темноте мое сердце ухнуло вниз, громко стукнуло. Тук. И боязливо затихло. Едва слышимый шаг Ваньки в сторону дивана, и снова в груди нервное трепыхание. Тук. Еще шаг. Тук, тук. Скрип дивана под тяжелым мужским телом. Тук, тук, тук. Я старалась не дышать, мечтая раствориться и исчезнуть, но те редкие выдохи, что не могли не идти из меня, мне самой казались слишком шумными и тяжелыми. Глаза еще не привыкли к образовавшейся темноте и она казалась кромешной. Я не видела Ивана, лишь интуитивно ощущала, и потому, когда он неожиданно почти над ухом прошептал:
- Ты что не ложишься?
Я вздрогнула. Тук, тук, тук, тук, тук, тук - забарабанило у меня внутри. Суматошно стала отползать на край дивана, в ту сторону, где вчера спала.
Тук, тук, тук, тук, тук, тук - я почти задыхалась, душа телепалась где-то в той пятке, которую он буквально пять минут назад нежно гладил. Я боялась, сама не знаю чего, но боялась.
Еще несколько мгновений и надо мной нависла тень. Только что бешено выстукивающий внутри меня заяц трусливо поджал уши и затих, тело сжалось, приготовившись к решительному отпору. Я уже почти не сомневалась, что последует дальше. Мозги отчаянно откручивали события пятиминутной давности: касания, поглаживания, сбивчивое дыхание, торопливое стремление выключить свет и этот взгляд… Выжидающий, голодный. А потом: "Спать!" Дурой надо быть, чтобы принять это все за сочувствие. Ванька приятный малый, молодой, симпатичный и тело у него в хорошей форме, вчера заметила. Но я не хотела с ним "Спать". И дело даже не в том, что он водитель маршрутки. В переводе на мир сказок и принцев, считай, обычный конюх. В моей ли ситуации нос воротить по этому поводу? Но! Просто. Просто я не хочу! Я понимаю, что за приют и прочие добрые дела надо расплачиваться. За все надо платить. Зачем парню заниматься альтруизмом и возиться с умалишенной потерявшейся девчонкой? Бескорыстность была вчера, а сегодня всё - весь лимит исчерпан. Иван не обязан теперь мне просто так помогать. А что с меня можно взять? В том то и дело, что с меня ничего не взять, а вот меня взять запросто. А я не хочу. Так платить не хочу. Не хочу. А подсознание где-то издалека мерзко начало подсказывать. Надо! Если не хочу в приют, то надо. Разве с меня убудет? Это не сложно ведь. Но не хочу. Надо…
Его тяжелое дыхание сорвалось совсем рядом со мной. Шею, щеку, ухо обдал поток теплого воздуха и я крепко зажмурилась.
Глава 6
Боялась раскрыть глаза. «Буду кричать, царапаться, кусаться, - решительно думала я. - Пусть выгонит, - и тут же надвигающаяся паника. - Выгонит? Куда? Куда я пойду? А может просто так, не смотреть совсем и представить, что это Толик. Просто не смотреть и представить. Да. Представить…»
