Так я покинула багажник и отправилась в здание, а затем и куда-то вниз — по множеству ступенек в направлении сырости и холода. Болтаясь на плече, как праздничный сверток с аппетитным подарком внутри.
Куда он меня несет? Что сейчас будет?
Макс пронес меня еще несколько метров и бесцеремонно бросил на пол.
— М-м-м-м-м-м! — стонала я сквозь липкий скотч. Это было очень больно, а главное — неожиданно.
— Привал, — довольно сказал мой палач. — Ты на месте, Лисенок, можешь осмотреться.
Макс развязал веревку на шее и сдернул с моей головы мешок. Но сперва мне показалось, что ничего толком не изменилось. Я лежала на бетонном полу в каком-то жутком подвале. На стене едва мерцала допотопная лампочка, рядом была железная койка с голым матрасом, словно в фильмах ужасов про заброшенные психбольницы. В другом углу капал ржавый кран, а рядом был такой же страшный старый унитаз, как будто в одиночной камере для зеков.
— Добро пожаловать, Лисенок, — хрипло сказал мне Макс с фирменной ухмылкой на губах. Он надел мне на шею холодный металлический ошейник с загнутыми внутрь крючками для усмирения. Такие обычно используют для бойцовских псин — чтобы они были покорны, как бы над ними не издевался их хозяин. — Теперь это твоя нора. Просторная лисья нора… Располагайся с комфортом, чувствуй себя как дома. Обживайся. Привыкай к обстановке, привыкай… Потому что больше ты уже ничего не увидишь. Это твоя последняя гавань, последний причал, и здесь ты обретешь свой покой. Но покой нужно заслужить. Заслужить мучениями. Заслужить страданиями. Болью. Только так ты расплатишься за грехи, — засмеялся Макс и проверил прочность звонкой цепи, которая вела от кольца в стене к моему новому «колье».
— М-м-м-м-м! — мычала я, как беззащитный теленок в руках мясника. — М-м-м-м…
— Ну что, нравится? Нравится твое новое ожерелье, да? — смеялся Макс и даже хлопал в ладоши от азарта. — Конечно, извини, бриллиантов нет. Это тебе не голубые алмазы, но… Зато такой ошейник точно не порвется. Потому что старый, как ты видела, не обеспечил тебе защиту. Я легко украл тебя с одной привязи и посадил на свою… Теперь ты узнаешь, что такое настоящий хозяин.
— М-м-м… м-м…
— Спокойной ночи, Лиса. Сладких тебе снов… — бросил Макс и резко оторвал полоску скотча на моем лице.
Я только и смогла, что вскрикнуть от боли. Мои губы онемели, кожу жгло, как от острого перца. Хотелось кричать только самые грязные слова.
А между тем он уходил… Макс оставил меня одну, приковав цепью, как дворовую собаку.
— СВОЛОЧЬ!!! — прорезался у меня голос. — ТЫ НАСТОЯЩАЯ СВОЛОЧЬ!!! ТВАРЬ!!! ПРОСТО КОНЧЕНЫЙ САДИСТ!!! ПОДОНОК!!! ПСИХОПАТ!!! МЕРЗОСТЬ!!! ВОНЮЧАЯ МРАЗЬ!!! Я ХОЧУ, ЧТОБ ТЫ СДОХ!!! УМРИ, ЧЕРНОВ!!! СДОХНИ!!! СДОХНИ!!! — Я была похожа на лающую шавку, которая видит чужака, но ничего не может сделать. И Макс даже не ответил. Просто молча вышел и закрыл тяжелую дверь на замок. Затем послышались шаги — он поднялся по ступенькам, и вскоре стало тихо. — НЕНАВИЖУ!!! — проорала я во все горло и погрузилась во тьму.
Лампочка погасла, я осталась одна в сыром подвале. И опять заплакала. Больше я ничего не могла поделать. Только плакать и ждать нового дня.
12
Когда лампочка погасла и мрак полностью поглотил все вокруг, мне стало страшно. По-настоящему страшно. Само собой, я боялась и до этого — когда в наш лимузин врезался автобус и когда бешеный громила в татуировках прорубил дыру в окне, чтобы просто посидеть со мною рядом. Все, что было связано с Максом, вызывало у меня дикий страх. Но теперь, когда все утихло, свет погас и я могла точно осознать, что все взаправду, что именно такой оказалась реальность… моим телом овладел леденящий ужас.
Черный беззвучный воздух будто забирался в мои уши и облизывал губы, чтобы пробраться внутрь и подселить чадо дьявола. Нечто подкрадывалось ко мне и шептало неуловимым голоском. Это «нечто», знало, что я беззащитна и теперь не вернусь домой, не увижу жениха и не надену ему на палец обручальное кольцо.
Зареванная девка в грязном свадебном платье. В невесть где расположенном подвале, на глубине нескольких метров под землей. Она становилась лакомой добычей для бандита — вишенка на торте, которую оставили на десерт, пока стол накрывается скатертью. Но скоро ее съедят.
Тряхнув головой в надежде выбить из нее этот призрачный голос, я принялась срывать наручники из скотча. Сперва пыталась грызть его зубами, отрывая по маленькому кусочку за раз. Но когда устала и больно прикусила губу, то решила попробовать что-то еще. Я нащупала торчащий шип на ошейнике и стала методично протыкать им скотч, а затем оттягивать руки в сторону, отрывая кусок за куском. Было больно и колко, хотелось вздрагивать от каждого нажатия на садистский ошейник, но в конце концов скотч разорвался. Руки были свободны. Вот только ошейник снять не получилось — на нем был маленький замок.
Я нащупала ногтями край скотча на ногах и размотала ленту в обратную сторону виток за витком… Есть. Дело сделано. Я была свободна… если не считать собачью цепь и стальную дверь, как в бункере.
Жаль только, что сил подняться и хотя бы лечь на кровать не осталось. А даже если бы я и легла на старый матрас передохнуть, то все равно бы не сомкнула глаз. В такой жуткой и неуютной норе.
Да, Макс был абсолютно прав. Этот подвал — просто нора. Чертова лисья нора. Впрочем… незнакомые места всегда лишают сна. Куда бы я ни приезжала, в первую ночь я никогда не сплю. Никогда и нигде. Как бы хорошо мне ни было.
Даже у Роберта Баттона.
Пытаясь затмить свою боль чем-то приятным, я стала вспоминать нашу первую ночь. Первую ночь, проведенную с моим будущим женихом. В его городской квартире, в одном из самых высотных домов элитного центра, в пентхаусе со стеклянными потолками и изумительным видом на засыпающий мегаполис…
— Хм, — удивилась я, выйдя из лифта, — здесь только одна квартира. Всего лишь один номер на целый этаж. Мы точно не ошиблись цифрой, мистер Баттон?
— Нет, — усмехнулся он со свойственным только ему благородством. Так тепло и ненавязчиво. Словно тот, кто знает тебя всю жизнь и готов к любой сказанной глупости.
— А где же ваша дверь? — задала я нелепый вопрос, слегка шатаясь после ресторана. — Это она, что ли?
— Да, она самая. Просто у меня тут нет соседей. Это пентхаус, он занимает весь последний этаж.
— Целый этаж?! — отвисла у меня челюсть. — Серьезно? Весь этаж принадлежит только вам?
— Ну… — смущенно пожал плечами Роберт. — Тут уж не знаю, что добавить. Да. Это правда. Тут все мое, Алиса… А на этот вечер — еще и твое.
— Вау… — прошла я за порог и окинула взглядом огромную комнату с журчащим фонтаном и классической лепниной в золоте. — У вас такая шикарная гостиная!
— Эх… — опять смутился мой начальник, — это не гостиная. Это… просто прихожка.
— Просто прихожка?
— Да. Просто прихожая… Пойдем-ка я покажу тебе все остальное.
Он элегантно взял меня под руку и стал водить по бесчисленным комнатам, которые были одна другой красивее — стильно обставленные, с редкими картинами на стенах, кожаными креслами, несколькими мини-барами и… одним большим, сразу на десять персон.
А затем, когда мне казалось, что я все увидела и удивляться больше нечему, раздевавший меня глазами Роберт показал свой бассейн.
13
Чудо-бассейн на крыше был наполнен прозрачной голубой водой и нависал над теплой городской ночью в виде стеклянного каскада — буквально парил над кварталом. И вся эта прелесть предназначалась лишь для одного человека. Принадлежала мужчине, что привез меня на бизнес-такси в собственную квартиру посреди ночи, после четырех часов за столиком в ресторане.
