– Эй? Тэвон?
– Что? – я тяжело вздыхаю. Ещё одна причина для стресса.
– А мне можно душ принять? – от удивления у меня открывается рот и я давлюсь водой.
– С-сейчас? – я откашливаюсь. Она извращенка?
– Охренел? – её голос становится выше. – Нет, потом! После тебя!
В дверь стучит мама.
– Тэвон? Все в порядке? – наверное я слишком громко говорил.
– Да! – я приоткрываю дверцу душевой, высовываю голову, и не глядя на Вику, побыстрее успокаиваю маму.
– Я убрала еду в холодильник и загрузила посудомоечную машину. Твой отец приехал за мной, увидимся на днях, – сообщает мне она.
– Хорошо, пока мама, – прощаюсь с ней.
– Не перегружай себя Тэ, я беспокоюсь о тебе, – я слышу, как она отходит от двери. Когда я собираюсь закрыть дверцу душевой, я все-таки сталкиваюсь взглядами с Викой. Она быстро моргает, глядя на меня, но вдруг смутившись прикрывает ладошками лицо. Я резко закрываюсь в душевой.
– Я пожалуй пойду в спальню, – говорит она и тихонько выходит из ванной.
Горячая вода больше не расслабляет. С появлением Вики, проблем будто стало ещё больше. А ведь ещё нужно решить, что делать с ней. Нужно как-то проверить, как далеко мы можем разделятся
Я выхожу из душа тщательно помывшись, спустя полчаса. И направляюсь в гардероб, достаю чистые футболку и чёрные штаны, одеваюсь и иду в спальню.
Вика сидит на полу и щёлкает пультом каналы в телевизоре. Она выглядит сосредоточенной и встревоженной.
– Что ты делаешь? – спрашиваю её, остановившись на пороге.
– Смотрю новости, но здесь все про Корею, – она поджимает губы и выключает телевизор.
– Естественно, это же корейское телевидение, – я скрещиваю руки на груди.
– Мне нужен интернет, – она поворачивается ко мне в пол корпуса.
– Зачем? – Я вопросительно при приподнимаю брови.
– Хочу узнать, что со мной случилось, – вполне понятное желание.
– Если ты и правда умерла, не будешь закатывать истерики? У меня нет на них времени, через несколько часов съемки, скоро за мной приедет машина.
– Никаких истерик, – она отрицательно качает головой. Я залажу рукой в карман штанов и достаю телефон. Протягиваю ей, она несколько секунд удивлённо смотрит на него.
– Серьёзно? – она берет его в руки и верит. – Ты миллионер, у тебя квартира весь этаж занимает, а телефон побитый, будто ты его на помойке нашёл.
– Внешний вид не главное, – я морщусь, – он ведь хорошо работает.
Она пожимает плечами и снимает блокировку, находит браузера и замирает, уставившись на экран.
– Это что за иероглифы? – я сажусь на пол возле неё заглядываю в телефон. Какие ещё иероглифы? А потом понимаю, о чем она.
– Это хангыль, а не иероглифы. Ты не можешь читать? Не понимаешь, что здесь написано?
Она отрицательно качает головой.
– Ты можешь говорить на корейском, но не можешь читать. Как так?
– Я откуда знаю? Я вообще-то корейский не учила, – она крутит телефон в руках. – Слушай, а переведи его на русский? Иначе, как я российские новости найду?
– Боже почему с тобой одни проблемы?
– Папа тоже самое говорил, когда я в Академию поступала и сдавала нормативы по физкультуре.
– Почему? – так значит она и живая была проблемная.
– Он был уверен, я не сдам нормативы, потому что не спортивная и слишком худая, – она смотрит на меня и подмигивает. – Но я сдала. Потому что в этом симпатичном теле – сильный дух.
Я сам не замечаю, как уголки губ приподнимаются в улыбке. А вот она замечает сразу же.
– У тебя красивая улыбка, меньше хмурься, состариться быстро.
Улыбка тут же пропадает. Я выхватываю телефон из рук Вики и меняю языковые настройки клавиатуры. Возвращаю ей телефон и встаю с пола.
Вика улыбается мне в ответ и принимается строчить поисковые запросы. Несколько минут она усердно ищет информацию, пока не охает и не закрывает лицо руками. Так она все-таки умерла? Так и знал.
– Мне жаль, – тихо говорю ей. Она не плачет и не шевелится.
– Я не умерла, – Вика убирает руки и тянет мне телефон. – В новостях моего города и на странице академии в социальной сети написано, что я без вести пропала вчера вечером.
Пропала?
– Я не умерла, – в её голосе слышится счастье.
– Пропала. Тебя могли убить и спрятать тело, – кого я пытаюсь убедить, её или себя?
– Ха! Ты знаешь, где я учусь? Это академия МВД, специализация "Розыскное дело". Да в моей общаге столько будущих полицейских и преподаватели одни из лучших в своём деле. Меня не могли убить и спрятать. Я пропала.
Она говорит о своём учебном заведении с гордостью. Возможно, она права на этот насчёт. Но где тогда её тело?
Мой телефон начинает вибрировать. Звонит один из менеджеров. Я нажимаю ответить.
– Тэвон машина будет через сорок минут.
– Хорошо спасибо, я буду готов, – отвечаю менеджеру и кладу трубку.
– Если я здесь, как дух или что-то вроде того, то где моё тело. Куда оно пропало?
– Подумаем об этом позже. Скоро за мной приедет машина. Мне нужно собираться и продумать, что делать с тобой.
– Есть у меня одна идея, – говорит она с улыбкой.
ГЛАВА 10. RISING
Я спускаюсь на парковку и даже не успеваю выйти из лифта, когда слышу её голос.
– Теперь, я вообще ничего не понимаю, – она стоит за моей спиной, обхватив себя руками. – Я не привязана к твоему дому. Значит мой якорь это ты. Но почему, тогда я возвращалась в твою спальню из коридора?
И сам не понимаю. Она появилась из квартиры в моих шлепках и без куртки. Её волосы все ещё влажные после душа. Я замечаю, как она мелко трясётся и переминается с ноги на ногу.
– Что с тобой?
– Здесь вообще-то холодно, – у неё стучат зубы и она растягивает слова.
– Ты чувствуешь холод? – я немного удивлён. Разве призраки должны чувствовать холод? Но они вообще-то и есть не должны. Может все-таки она и правда не призрак.
– Да, – она кивает. – Давай поднимемся обратно, я сейчас окоченею.
Мы входим обратно в лифт и поднимаемся на мой этаж.
– Тебе нужна одежда, – размышляю я. – Похоже ты поедешь на съёмку вместе со мной.
– А я смогу её носить?
– Почему нет? – она же сейчас в одежде, я мельком смотрю на ее футболку и короткие шорты. Надо подобрать ей что-то менее облегающее.
– Ну так, чтобы она… Не знаю, как правильно объяснить. Вот представь я надену куртку, но я-то невидимая, а куртку видно, – Вика права. А если одежда будет на ней видна? Этого я не знаю, но сейчас проверим. Мы входим в квартиру и я веду её в гардероб.
Вытаскиваю с полки чистую футболку и отдаю ей. Затем долго ищу подходящие для неё брюки. Все они будут ей велики. Но среди спортивных штанов нахожу те, что хотя бы можно затянуть на поясе и подогнуть. Нахожу плотную черную толстовку и сую ей в руки.
– Одевайся, – она смотрит на одежду в своих руках и кивает мне. Я выхожу из гардеробной и иду на кухню. Достаю из шкафа бутылку с водой и мелкими глотками пью.
Вика приходит на кухню минут через десять. Стоит на пороге и смущённо смотрит на меня. Ей пришлось подогнуть штанины и резинку на поясе, чтобы штаны не висели на ней. Длинная и широкая толстовка скрыла её тело. Неплохо.
– Это не так плохо, как я думала, но надеюсь никто меня не увидит, – она засовывает руки в карманы толстовки и ждёт, пока я хоть что-то скажу.
– Пойдёт. Всё равно ничего другого нет. А завтра я попытаюсь… – я замолкаю не зная, как ей сказать что хочу изгнать её дух из своей квартиры и жизни.
– Избавиться от меня? – её голубые глаза холодно на меня смотрят, а вот губы напротив широко улыбаются.
– Возможно.
– Ну ок, – она подходит к столу и садится на стул. И всем своим видом показывает, что ничего у меня не получится. – Когда там приедут за тобой?
– Уже скоро, – я открываю этикетку и выкидываю использованную бутылку в мусорный пакет для пластика, а этикетку убираю в коробку. Вика следит за моими движениями.
– Ты много пьёшь, – замечает она.
