Заказав себе сока, я решила еще раз оглядеться. Тогда-то и увидела Макеева. Вернее, на взгляд его отвратный наткнулась. Я тупо вжалась в твердый стул и уже думала на пол слезать, не боясь, что мне пальцы оттопчут, но все обошлось. Еще раз обернулась и выдохнула. Денису преградил дорогу тип в кепке, который руками стал размахивать, будто взлететь собирался.
Эх, надеюсь, он и Макеева с собой прихватит.
К моему огромному удивлению, парни не просто разговаривали. В один момент Денис улыбался, а в другую секунду он получил резкий удар в живот и тут же загнулся. Я аж с места подскочила, не зная, что делать. И Янка, как назло, не возвращалась.
К охране бежать или к Глебу?
Черт.
Макеев – взрослый парень, наверно, он не захочет, чтобы за него кто-то заступался. Так ведь? Тем более один на одного, а из-за Дениса я без работы осталась…
Нет.
Ивлеева, ты не такая.
Вместе со стаканом в руке я пыталась пройти к столикам, за которыми сидели Глеб и его друзья. Правда, далеко отойти не получилось. Парень в кепке заломал Макееву руку и повел в сторону выхода. Денис же… Почему этот ненормальный смеется?
Ему нравится, когда его бьют?
Тогда он точно псих.
Вместо того чтобы продолжить свой запланированный путь, я свернула в сторону и пошла вслед за парнями.
«Обычно от свидетелей избавляются в первую очередь», - трусливо нашептывал внутренний голос, от которого я отмахнулась.
Выйдя на улицу, я услышала за углом мужской вой отборного мата. Осторожно, вместе с чертовым стаканом в руке, мы идем на звук голосов и останавливаемся, выглядывая.
Макеев уворачивается и пинает ногой парня в кепке. Тот не теряется и пытается нанести ответный удар, но быстрый Дениска делает шаг в сторону. Я уже готова была отпраздновать этот момент, как Макеев спотыкается и падает на асфальт.
Во дает.
Тип в кепке его, значит, завалить не смог, а у обычного камушка получилось.
Впрочем, это же Макеев. Парень со странностями.
Но вот сейчас парня начали ногами пинать, мешая подняться.
Видно, доигрался Денис. Не просто же так кто-то решил ребра ему пересчитать.
- Ты чего лыбишься, придурок? – кричит чувак с длинными ногами. – Мало тебе? Думал, не узнаю?
- Чувак, у моей массажистки руки сильнее, чем твои ноги, – скалится Макеев, поднимаясь. – А она китаянка и меньше тебя в два раза.
Ой, дурак.
Еще удар, и Денис снова асфальт полирует.
Ситуация набирала обороты, а людей кроме меня поблизости не было. И стакан этот жутко мешал.
Тем временем Денис пропускал удар за ударом, и я зачем-то рванула к нему.
Сама ахнула, когда рука на автомате поднялась вверх, замахнулась и долбанула Макеевского обидчика стаканом по голове, который сразу же и разбился.
Денис смотрит на меня, я на него, а парень, сняв кепку, потирает свою черепушку.
- Какого хрена? – Он там еще о чем-то матом рассказывал, но я его уже не слышала, потому что у меня от шока заложило уши и руки затряслись, как у алкаша наутро после грандиозной пьянки. – А-а-а. Ты дура!
Я не сразу поняла, что Денис подскочил ко мне и, схватив меня, завел за свою.
- Сейчас я полностью согласен с этим попугаем, – оборачивается и говорит мне. - Чего замер? Руки в ноги… Не, ноги в руки и свалил отсюда.
- Мы с тобой еще встретимся, – грозно рычит тот.
- Ага. Не забудь скинуть мне адрес зоопарка, в котором ты живешь.
Макеев не стал дожидаться ответа и потащил меня к машине.
- Карамелька, ты даже не представляешь, как я счастлив тебя видеть, – подмигивает он мне, рукой потирая челюсть. – Сейчас тоже станешь говорить, что я тебе неинтересен?
- Он был сильнее. А я не люблю, когда слабых обижают.
- Хороший принцип. Только ко мне он не относится.
- Разве? По-моему…
- Сашка! – кричит Лаврова, выбегая из клуба вместе с толпой парней. – Я, как увидела, сразу к охране побежала. Ты как?
- Нормально все.
- Я видела, как ты этому гаду врезала. Хрясь!
- У нее принципы, – отвлекается на нас Денис, который объяснял охране, что их бы уволить надо, но сегодня у него настроение хорошее и он не будет никому рассказывать о происшедшем.
Угу.
Настроение. Так я и поверила.
Просто не хочет, чтобы все знали, что его девчонка спасла.
- Сашунь, я за сумкой быстро сбегаю, она у охраны осталась, и такси закажу.
- Я вас отвезу, – тут же предлагает Макеев. – Нужно же мне отблагодарить свою спасительницу. Заодно и пообщаемся.
- Не надо. На такси доедем. Денис, а…
- М-м-м. Мне нравится, как ты произносишь мое имя. Это так возбуж… Молчу. Продолжай.
- Ты можешь узнать, что с тем парнем? Вдруг я ему голову разбила.
- Так он каратист. Там разбивать нечего. В голове одни опилки.
Каратист?
Я тут же начала вспоминать наш недавний разговор с Янкой.
- Тебя из-за Южиной избили?
- Из-за кого?
- Той, с которой ты пришел.
- А-а-а, не-е-е. Он другого избить хотел, но спутал. Сам в шоке. Говорю же, опилки.
Я секунду смотрю на его лицо, а затем перевожу взгляд на клуб.
- Жить будешь.
- Долго и счастливо?
- Насчет долго сомневаюсь.
- Согласен пасть от твоих рук. – Макеев подходит ко мне и, хватая мою ладонь, кладет себе на грудь. – Чувствуешь, как сердце бьется?
- Оно с другой стороны, – мотаю головой и отхожу от него.
Я оглядываюсь за плечо и вижу, как Янка возвращается. Проследив за моим взглядом, Макеев морщится.
- Сань, машина подъехала, – кричит Лаврова.
- Подруга твоя одна не доедет? А мы с тобой можем заняться чем-то более интересным...
- Спокойной ночи, Макеев. Постарайся еще на кого-нибудь не нарваться.
- Если только на тебя, – говорит он и тут же берет меня за руку, чтобы усадить на переднее сиденье своей машины. Я даже понять не успела, как он так быстро все провернул. – Не бушуй, Саша. Я просто отвезу тебя домой.
- Там Яна.
- Блин, надеялся, что ты про нее не вспомнишь.
Машина трогается с места и останавливается возле взволнованной Лавровой.
- Запрыгивай, – командует он и, когда подруга усаживается, спрашивает: - Хотите мороженое? Или кефир предпочитаете?
9.
- Сань, ты куда в такую рань намылилась? – зевая, спрашивает Янка, открывая дверь холодильника. С одной стороны, мне хотелось подколоть подругу и напомнить ей про ее вчерашнюю встречу с Южиной и последующем обещании обходить кухню стороной. Но, с другой, я понимала, что стоит только открыть рот, как Янка тут же переведет все стрелки на Макеева и мне придется снова пересматривать «Пилу 4», чтобы выкинуть из головы высокомерного раздолбая.
- Одиннадцать дня.
- И? В институт нам не надо, работы – нет, я и шесть вечера могу назвать ранним утром, и никто со мной спорить не будет, – потягивается она и, затянув потуже пояс халата, улыбается, замечая на сковородке ее порцию яичницы. – Ивлеева, ты чудо.
- Ага. Не скучай.
- Так куда ты?
- На пробежку. Со мной хочешь?
- Не-е-е, – отмахивается она. - Для пробежки уже поздно. Кто в обед бегает?
- Ну, наверно, я.
- О, на обратном пути хлеба купишь?
- Ладно.
- И печенюх. Сань, а раз ты все равно на улицу идешь, можешь на почту заскочить? Чехольчик забрать надо, пока его кто-нить себе не прикарманил. Бумажка на тумбочке.
От такой наглости у меня шнурки из рук падают. Вот ленивая обжора. Надеюсь, в ближайшее время она еще раз встретится с Южиной. Говорить вслух такое я, конечно, не собираюсь, но казалось, что я наконец-то нашла слабую точку у Лавровой.
Пока не знаю, для чего мне это, но всегда считала, что ненужных вещей не бывает. В жизни пригодится все.
- Макеев не звонил?
- С чего бы ему мне звонить?
- Ну, не зна-а-а-аю, – протягивает она, играя бровями. – Не просто же так он вчера изображал идиота, доказывая тебе, что случайно уехал в другую часть города, потому что его навигатор сломался.
