— За меня?!
Девятая лицей-гимназия предлагала очень хорошую оплату труд, современное оборудование, в каждом классе было не больше пятнадцати учеников.
Я даже привстала от неожиданности, но через секунду рухнула обратно.
Шансов у меня было ничтожно мало. Не то чтобы я была пессимистом, но проработав в школе два с лишним года я на многие вещи стала смотреть реальнее, чем до этого.
Я примерно понимала, какой бешеный конкурс будет на это место среди преподавателей.
К тому же ходили слухи, как решаются подобные дела: посредством хорошего денежного вознаграждения. С этим у меня как раз были большие проблемы.
— Спасибо за шанс, Дмитрий Герасимович.
— Разумеется, не всё так просто, — понизил голос директор.
=9=
=9=
— Разумеется, не всё так просто, — понизил голос директор.
Гущин, подвинув к себе калькулятор, быстро-быстро набрал сумму.
Шестизначную сумму.
В глазах зарябило.
— Я всё понимаю. К сожалению, у меня нет такой возможности.
— Подумай, Белякова. Такой шанс раз в полжизни выпадает. Это лишь кроха из того, что ты будешь получать потом… — Гущин показал толстым, волосатым пальцем на калькулятор.
Я закивала головой. Я всё понимала.
Даже где-то глубоко-глубоко внутри была согласна на взятку.
Ведь за время, что я оформляла опеку над Тимофеем, мне не единожды пришлось показывать «барашка в бумажке».
Мне уже пришлось столкнуться в своей жизни и с душащей надежду бюрократией, и с алчной коррупцией, которую было не сломить одними лишь принципами.
Так что, как мерзко это ни звучало, но я бы согласилась на предложение Гущина и постаралась найти деньги, обязательно нашла необходимую сумму, если бы не обстоятельства.
— Я понимаю. На самом деле понимаю и очень благодарна. Но у меня сейчас очень большие проблемы. Финансовые проблемы. К сожалению, я не смогу претендовать на это место, — произнесла со слезами.
Гущин резко выдвинул ящик стола и смёл туда калькулятор, неприязненно посмотрев на меня.
— Не хочешь? — угрожающе прошипел он. — Тогда чего ты здесь расселась, а?! Тебе заняться нечем? У тебя в Девятом «А» одни двоечники, успеваемость всей школе портят, а ты… сидишь здесь и глазами хлопаешь! Марш пошла! И чтобы завтра ты представила персонально разработанный план по подтягиванию успеваемости среди отстающих учеников!
Стоит ли говорить, что моё настроение упало ниже плинтуса?
Я всей душой интуитивно ощущала, что на одном выговоре Гущин не остановится. У него был очень тяжёлый, вредный характер и злая память. Тех, кто ему не угождал в чём-то, он постоянно третировал, прилюдно унижал и заваливал всяческой дополнительной работой.
Мне нужно было забрать Тимофея и отвезти его домой после школы. Обычно, если мне не нужно было задерживаться допоздна, мы ехали домой вместе. Но чаще всего Тимофей сидел в одном из классов, за дальней партой и делал уроки, дожидаясь меня. В итоге мы снова были вместе.
Но сегодня я не могла ни сама отвезти его домой, ни, тем более, взять Тимофея с собой.
Я планировала поехать на разговор к бабушке и дедушке Тимофея. Понимала, что разговор будет непростым, и что, скорее всего, меня выставят на улицу.
Я не хотела, чтобы Тимофей, чувствительный мальчик, ощутил на себе то, насколько он не нужен своим родным.
Поэтому я отвела Тимофея к Эльвире — своей однокурснице.
Сейчас она сидела дома с малышом, которому исполнилось полгода. К ней приводили деток знакомые, которым не с кем было оставить своих малышей.
Тимофея уже сложно было назвать малышом, но так я была уверена, что Эля присмотрит за моим племянником.
— Привет, как ты? — Эля поцеловала меня в щеку и обняла. — Привет, Тим. Проходи в ванную, умывай руки, — с улыбкой сказала Эля.
Подруга пыталась выглядеть весёлой, но от моего внимания не ускользнули коробки, стоящие в коридоре.
— Эля, ты собралась переезжать? — удивилась я.
— Что-то вроде того, — усмехнулась подруга. — Чай могу поставить, составишь мне компанию?
— Я бы с радостью. Но к сожалению, не могу, — покачала головой. — Мне нужно поехать к бабушке и дедушке Тимофея.
— К Алёхиным?! Вот это да! И что ты у них забыла? — всплеснула руками подруга, прекрасно зная, какие непростые отношения у нас, Беляковых, были с Алёхиными.
— Если бы не крайняя нужда, я бы ни за что не обратилась к ним за помощью! Ты же знаешь…
— Знаю, конечно. Поэтому удивлена. Что заставило тебя пойти к ним снова? Я ещё помню, как по-свински они поступили перед похоронами Макара и немного позднее, когда Тима должны были забрать в детский дом. Алёхины снова остались в стороне, они отказались от собственного внука! Неужели ты находишься в такой отчаянной ситуации, что пойдёшь просить помощи у них?
Я ещё не сказала Эльвире, что у меня большие проблемы. Но она уже поняла, в чём дело. Интуитивно.
Эля была моей сверстницей, очень отзывчивой, позитивной девушкой.
— Ты всё верно поняла, Эль. У меня проблемы. Большие финансовые проблемы. Стараниями моего фиктивного мужа Антона. Он задолжал очень серьёзному, опасному человеку и сбежал, подставив меня под удар.
— Ох! — испуганно выдохнула Эля и прижала ладони ко рту. — Неужели за долги Антона придётся расплачиваться тебе?! Но ведь у вас не было никаких отношений!
— Думаешь, это кого-то волнует? Нет… Сумма долга — значительная. Поэтому я вынуждена просить помощи у Алёхиных. Хотя, признаться честно, я особо ни на что не надеюсь.
— Что будет, если ты не найдёшь необходимую сумму денег?!
— Даже не хочу думать об этом. Больше всего меня волнует, что потом будет с Тимофеем. Он только недавно обрёл свой дом и семью, — я тяжело вздохнула и попыталась улыбнуться, чтобы не расстраивать подругу.
— Надо же… А я думала, что хуже моей ситуации не бывает. Оказывается, у тебя тоже проблем хватает!
— Что у тебя стряслось?
— Хозяйка попросила освободить квартиру. На этой неделе, а от отца нашей малышки нет вестей, — с грустью произнесла Эльвира. — Вот уже несколько месяцев! Он словно пропал…
— И ты совсем ничего о нём не слышала? — ужаснулась я.
— Нет, — вздохнула Эля. — Деньги скоро кончатся, и я совсем не знаю, что делать дальше…
— Чёрная полоса.
— Чёрная полоса, — подтвердила Эля и улыбнулась, обняв меня. — Но знаешь, с меня хотя бы никто не требует чужие долги!
— Да уж, вот видишь, я тебе опередила!
Мы невесело рассмеялись. Я посмотрела на циферблат часов и нахмурилась: часы остановились. Пришлось достать телефон, чтобы свериться с временем.
— Ох, мне пора, Эля. Я вернусь, и мы обязательно поговорим обо всём.
— Удачи тебе, Машунь. Может быть, у них всё же проснётся совесть?!
Было бы неплохо, если бы слова Эльвиры оказались пророческими.
Надежда на это была совсем маленькой, я бы даже сказала, крошечной. Но она всё же была, и я не имела права сдаваться.
Поэтому наняла такси, скрепя сердце заплатив за поездку в частный сектор города.
***
Алёхины жили в элитном районе. Здесь дома стояли, как на подбор — двух или трёхэтажные, с большой прилегающей территорией, непременно устланной вечнозелёным газоном.
Почти в каждом дворе журчал фонтан. Соседи словно соревновались в том, кто кого перещеголяет изысканными формами подстриженных кустарников.
Такси остановилось возле нужного мне дома. Робея, я остановилась перед коваными воротами.
Несколько секунд я собиралась с духом, а потом решительно нажала на кнопку звонка видеодомофона.
Поневоле в голову прокрались мысли: сколько же стоит недвижимость в этом районе города? Наверное, суммы запредельно огромные!
Но считать чужие деньги было знаком дурного воспитания и завистливого характера. Мне же не нужно было от Алёхиных ничего, кроме одного-единственного шанса на спасение жизни Тимофея.
