я слишком плохо думаю о Косте? Не знаю.
В голове просто каша… Как так могло произойти, и что будет дальше? Не изменилось ли мнение хозяина дома, пока он ездил к Карине? Что он у нее был, я уже знаю. Подружка написала мне. У нее от вида Константина куча восторгов. А Миша передал, что Козырев – нормальный мужик.
Я не спорю. Но и что ждать от него, пока не знаю.
Когда срабатывают ворота, вздрагиваю. Вместе с Лёвой я спустилась в гостиную. Не хотела пропустить приезд хозяина дома.
Сынок спит на диване на пеленке. На малыше подгузник, я не беспокоюсь.
– Вы здесь? – Костя показывается в дверном проеме и констатирует факт.
Встаю на ноги.
– Да.
Что еще ответить?
– Я отнесу всё наверх.
В теории я могла бы оставить ненадолго Лёвку и пойти с мужчиной. Но он не позвал. Так что глупо стою, где стояла.
Не вижу Костю, потому что лестница в его доме отгорожена и идет из прихожей. Там даже своя дверь есть. Видимо, предусмотрено как защита от детей. Интересно, это осталось от старых владельцев? Или Козырев побеспокоился о своих будущих наследниках? Да уж, узнать о них он явно планировал не так.
Да и что он узнал? Что Лев – совсем не его сын? До сих пор не понимаю, как такое могло получиться.
В прихожей снова раздаются шаги. Потом опять на лестнице. Что он там так носит? У меня был один чемодан и ванночка… Ну еще коляска. Но ее–то Костя явно оставил где–нибудь на террасе или вообще на улице.
Решаю все же выйти и понимаю, что ошиблась. Коляску Константин завез в прихожую. Вот она, наша аккуратная бежевая "тачка". Я купила ее с рук у соседки Карины. Вполне симпатичный и удобный вариант. А Кариша, пока меня не было, помыла Лёвкиному авто колеса.
Костя спускается. Он не слишком запыхавшийся, но раскраснелся. Его кожа от природы светлая. Потому темно–русые волосы на ее фоне кажутся почти черными. И карие глаза так сильно выделяются… А румянец заостряет и без того тонкие черты. Не знаю, что я делаю больше, когда пялюсь на него – ищу черты своего сына или просто любуюсь.
– Теперь у вас есть всё необходимое, – выдыхает мужчина.
Он, конечно же, не улыбается. Но и злобы от него не идет.
– Спасибо.
Благодарю от души. Однако тоже без улыбки и каких–то эмоций. Я все еще в ступоре.
– Ты ужинала?
Киваю.
– Да.
Константин тоже кивает сам себе.
– Хорошо. Я к себе. Надо бы в душ, кхм.
Он закашливается на последней фразе, как будто бы сказал лишнее. А я вообще не знаю, что ответить. Где он будет, я поняла. Его комната тоже на втором этаже, самая дальняя по коридору. Напротив большой ванной.
Хорошо, Костя не ждет мой ответ и уходит. Несколько секунд мне нужно, чтобы просто прийти в себя.
Потом решаю заняться делом. Пока Лёва не захотел кушать, разберу часть вещей. Странное чувство! Я собираюсь разложить здесь шмотки после отрицательного результата теста… Но и не держать же их в чемодане? Или держать… Ух! Надо для начала подняться.
Забираю малыша вместе с пеленкой. Иду по той самой лестнице. На втором этаже уже слышны звуки льющейся воды. Стараюсь не представлять, что сейчас делает Константин. Как струйки воды из душа стекают по его коже… Так!
Моя голова сейчас должна быть забита совершенно другим! Пыхчу, но скоро у меня получается отвлечься само собой.
Вхожу в комнату, которую хозяин дома предоставил нам с Лёвкой. Да так и застываю в дверях. Это все кому и откуда?! Неужели Карина так потратилась? Тут два больших пакета подгузников, молочко и крем для ребенка. Еще салфетки. Я безумно благодарна подружке, но зачем… Миша зарабатывает вахтовым методом, но у них куча кредитов! Ребятам были нужны деньги на ремонт и нужные вещи. Им не помогали родители.
Набираю Карине благодарное и виноватое смс. А в ответ получаю…
"Не за что, подруга! Потому что покупала подгузы не я, а твой мужик. Вы там не разговариваете что ли?!"
Мой мужик… Но важно сейчас другое. Значит, всё купил Костя?!
Кошусь на Лёву, тот спокойно лежит на кровати. Снова выхожу в коридор. Звуки воды стихли, а дверь в спальню Козырева плотно закрыта. Ломиться туда я, конечно, не буду. С объяснениями придется ждать до утра.
Все же классное чувство, когда под рукой все необходимое. Морально мне неловко. А в целом окутывает комфорт. Я даже засыпаю довольно быстро.
Встаю с постели после кормления в районе семи утра. Не знаю, проснулся ли Константин. Но сама сейчас умру от голода. Сынок снова уснул, так что я могу его оставить ненадолго. Надеваю свой черный спортивный костюм.
В доме тишина. Да, я поступлю нагло, если без спроса позавтракаю. Но меня почти трясет. Чтобы хоть немного успокоить совесть, решаю приготовить и на Константина. Почему–то уверена, он еще в своей комнате. А никаких доставок вчера с вечера не было.
Молока в холодильнике не нахожу. Зато есть сливки. В шкафу стоит коробка гречки в пакетиках. И вскрытая упаковка с грецкими орехами.
Отлично, будем мутить кашу.
Варю гречку, разогреваю соленые сливки. Лука, грибов или чего–то подобного в доме не имеется. Зато готовую кашу украшаю толченым грецким орехом. И только успеваю подумать, как бы позвать Константина, за спиной раздаются шаги.
– Доброе утро, – его голос звучит спокойно, без каких–то эмоций.
– Доброе.
А вот я шумно сглатываю. На Косте шорты чуть ниже колен, светлая футболка.
– Ты не делала кофе? – буднично интересуется он
Мотаю головой.
– Н–нет… Я кашу приготовила. Будешь?
– Гречка с молоком? – он скептически щурится.
– Со сливками, – поднимаю на мужчину взгляд, – на самом деле,
