макияжа скрывали, насколько она была бледна. Только отец и я знали о ее состоянии. Даже Фаби не был в курсе.
Ария и Лука прибыли всего лишь за несколько минут до остальных гостей. Они остановились в отеле, так что не составит особого труда скрыть от них состояние мамы. Ария заулыбалась, увидев меня, и обняла.
– Боже, Лили. Ты такая красивая!
Я напряженно улыбнулась. Я была в таком восторге, когда пару недель назад отыскала это серебристое платье, потому что выглядела в нем старше. Оно выгодно подчеркивало мои изгибы, но сейчас казалось странным радоваться какому-то клочку ткани.
Ария отодвинулась и посмотрела в мое лицо.
– Все в порядке?
Я быстро кивнула и взглянула на Луку, который терпеливо ждал своей очереди поздороваться. Он коротко приобнял меня. Все еще казалось странным приветствовать его таким образом. Он все-таки был Доном, и я побаивалась его.
– Отец в кабинете, а мама – на кухне, – объяснила я, надеясь, что мама не в ванной и ее не рвет.
Лука отошел, и мой взгляд наткнулся на Ромеро, стоявшего за массивной спиной Луки. Мои глаза округлились. Я не ожидала, что он приедет. В прошлом году были только Лука и Ария.
– Привет, – произнесла я сдержанно, хотя мое сердце рвалось ему навстречу. Я еще не совсем справилась со своими чувствами к Ромеро, но с облегчение поняла, что не опозорюсь перед ним. Последние недели несколько недель изменили меня.
* * *
РОМЕРО
У Луки были какие-то дела со Скудери и Данте Кавалларо, лишь поэтому я прибыл в Чикаго вместе с ними. И сейчас я стоял в дверях дома Скудери, пялясь на Лилиану, и гадал, какой мне найти предлог. Когда я видел Лили в последний раз, она была еще девчонкой, да и сейчас она все еще не была женщиной, но казалась уже достаточно взрослой. Она была охерительно великолепна! Было сложно не смотреть на нее. До ее совершеннолетия осталось каких-то несколько месяцев, но конечно я был не для нее.
Она подняла голову, приветствуя меня, а затем отошла. Куда же делась та краснеющая, флиртующая девочка? Должен признать, что расстроился, когда она не удостоила меня своей заигрывающей улыбкой, хотя прежде это всегда мешало общаться с ней.
Я проследовал в дом за Арией и Лукой. Я очень хорошо слышал шаги Лили, идущей следом за мной, чувствовал ее цветочный парфюм и даже видел стройный силуэт краем глаза. Потребовалось достаточно много выдержки, чтобы не оглянуться через плечо, хотя мне хотелось хорошенько ее рассмотреть.
Я провел несколько часов, исподтишка подглядывая за ней, пока притворялся, будто охраняю Арию, хотя делать мне не особо что было. Но чем больше я следил за Лили, тем больше убеждался, что что-то не так. Стоило ей подумать, что никто не смотрит, она выглядела опустошенной, улыбка исчезала с лица, плечи поникали. Она была хорошей актрисой, когда следила за собой, но этих редких мгновений, когда она переставала играть, было более чем достаточно для меня. За годы работы телохранителем я привык считывать малейшие сигналы тела.
Когда она вышла из гостиной и долго не возвращалась, я забеспокоился. Но она была вне зоны моей ответственности. Я отвечал только за Арию. И вот я посмотрел на супругу Луки. Она была увлечена беседой с матерью и Валентиной Кавалларо. Я извинился. Здесь она в безопасности. Лука был в другой части комнаты и о чем-то спорил с Данте и Скудери.
Стоило мне оказаться в лобби, как я замешкался. Я не знал, куда пошла Лили, и вряд ли мог обыскать весь дом. Если кто-то увидит меня, они, очевидно, подумают, что я вынюхиваю что-то для Луки. Звук, раздавшийся справа по коридору, привлек мое внимание. Убедившись, что я один, я направился в ту сторону и обнаружил Лилиану. Она прижалась к стене, ее голова была запрокинута, глаза закрыты. Я мог сказать, что она пыталась взять себя в руки, и даже в таком состоянии на нее было приятно смотреть. Чертовски хороша! Однажды какой-то счастливчик возьмет ее в жены.
Эта мысль мне не понравилась, но я не стал зацикливаться на ней. Я подошёл к Лилиане, топая достаточно громко, чтобы она услышала мое приближение. Она напряглась, открыла глаза, но, заметив меня, расслабилась и отвернулась. Я не знал, что теперь делать, и остановился в паре шагов от неё. Мои глаза скользнули по фигуре Лилианы, ее ногам, а затем быстро вернулись к лицу.
– Лилиана, ты в порядке? Тебя долго не было.
– Почему ты зовёшь меня Лилиана, хотя все всегда зовут Лили? – Она вновь легонько улыбнулась. У нее были офигительно прекрасные голубые глаза!
– Это моя сестра отправила тебя за мной?
Сегодня вечером я едва мог отвести глаза от Лилианы.
– Нет, не она, – просто ответил я.
Она была явно смущена и отвернулась. Ее подбородок дрогнул, но она сглотнула, и выражение ее лица стало нейтральным.
– Разве тебе не нужно следить за Арией?
– Там Лука, – ответил я. Я подошёл чуть ближе, слишком близко. Аромат Лили окутал меня, мне захотелось зарыться носом в ее волосы. Боже, я потерял разум!
– Я вижу, что что-то не так. Почему бы тебе не рассказать, в чем дело?
Лили прищурила глаза.
– Зачем это? Ты ведь просто меня охраняешь. В последний раз, когда мы виделись, мне показалось, что я тебе не очень уж нравлюсь.
Она все ещё злилась за то, что я не дал ей поцеловать меня в ее день рождения более двух лет назад?
– Может, я смогу помочь? – отозвался я.
Лилиана вздохнула, ее плечи дрогнули. На лице было выражение огромной усталости, и она выглядела старше, как взрослая женщина. Я напомнил себе свои же клятвы и обещания. Глаза Лилианы наполнились слезами, когда она взглянула на меня.
– Эй, – мягко произнес я. Я хотел коснуться ее, убрать волосы с лица. Блядь! Мне слишком многого хотелось. Я не смел даже коснуться дочери Консильери Синдиката. Я даже не должен быть находиться рядом с ней.
– Ты никому не должен говорить об этом, – произнесла она.
Я поколебался. Лука – мой Дон. Лишь немногое я мог держать при себе.
– Ты знаешь, что я не могу пообещать тебе этого, не зная, что ты собираешься рассказать.
И тут я начала гадать, не беременна ли она. Может, кто-то разбил ей сердце? Эта мысль взбесила меня! Мне не стоило хотеть ее, я не должен был хотеть ее, и все же…
– Знаю, но это не касается Синдиката и Семьи. Это… – Она опустила глаза
