***
Надо отдать Марине должное, она все же молодец. При Ире и вида не подала, что чего-то боится, правда делать ей ничего не пришлось, только смотреть.
— Мариша, салфетку дать? Не вспотела?
— Даже если так и есть, вам придется терпеть мой природный запах.
— А что так, дезодорант закончился?
— Нет, еще второй есть, он шел в подарок. Просто хочу сделать вам неприятно.
— Ты, наверное, хотела сказать приятно.
— Вы глухой? Я сказала неприятно, значит неприятно.
— Нет не глухой, у меня ухо две недели назад продуло, скорее всего оттуда последствия. Слушай, я ж тебе цветы обещал.
— На могилу мою их принесете. И сдается мне, вам не просто ухо продуло, а что-то с мозгом не то, его, наверное, тоже нехило приложило.
— Кажется, кто-то обещал закрыть рот.
— Кажется, вы старше и должны вести себя соответствующе, но вместо этого подтруниваете надо мной. Зачем? Вам доставляет это удовольствие? — а хороший вопрос. Наверное, мне действительно нравится, а еще стыдно признаться самому себе, мне нравятся выпады этой коротышки. Да, вот так банально. Не каждая имеет такой подвешенный язык. Точно, с ней мне нескучно.
— Я разочарую тебя, но да, скорее всего мне все это нравится. Я получаю от этого удовольствие. Кстати, об удовольствии, — кладу руку на Маринино плечо и чуть прижимаю ее к себе. — Раз практической части знакомства со сморщенным членом в этот раз не получилось, могу устроить тебе новый тур.
— Мне кажется или это какой-то грязный намек с вашей стороны и совсем не связано с постановкой катетера?
— Скорее всего да, я еще пока сам не придумал.
— Тогда я вас отправляю в тур под названием «как сохранить руку», если кто-то ее пытался оторвать.
— Чего?
— Того. Уберите от меня свою руку.
— Точно говорят, маленькие женщины-злые. Хотя вопрос с женщиной спорный. Дело, наверное, не в том, что ты коротышка, а в недотрахе, — Марина скидывает мою руку и идет вперед. — Оказывается ты умеешь быстро ходить, — догоняю ее и облокачиваюсь на дверь, преграждая ей вход. — Обиделась? Ну прости.
— Я думала вы умнее, а ведете себя как подросток.
— Ты права. Больше не буду. Мир? — подаю ей руку. Да уж, кому-то не идет быть злой. Марина так смотрит на мою руку, что меня не покидает ощущение, что сейчас она все-таки в нее плюнет. — Ты готовишься к плевку?
— Проверьте, пожалуйста, дневники, я хочу уйти вовремя.
— А что так, куда-то спешишь?
— Да. Домой.
— Прости, Марин, но сегодня мы не уйдем раньше, наоборот. Понедельник действительно перегружен, причем всегда. Раньше восьми вряд ли получится, но, если спешишь могу отпустить.
— Нет.
— Тогда иди пообедай, и пойдешь со мной на консультации.
— Хорошо, — отхожу от двери, открываю ее и пропускаю Марину внутрь. Все же переборщил. На хрена я к ней прицепился?
***
— Не понимаю эту систему. Как вы можете успеть все это сделать качественно, не ночуя здесь?! Почему нет отдельного врача, который ходит на консультации?
— Задай этот вопрос нашему руководству, я с радостью послушаю ответ. Не бойся, привыкнешь. Такие дни далеко не всегда. Просто за два днях выходных копится много новеньких. И все приходится на понедельник, да и давай откровенно, то, что мы можем сделать в пятницу мы откладываем на понедельник.
— Если честно я устала, — нажимая кнопку лифта, Марина тяжело вздыхает.
— Я тоже, но надо все закончить.
— И все же не понимаю, у вас есть опыт работы, вы можете уйти в частную клинику, что вас здесь держит?
— Заходи, — пропускаю ее в кабину лифта и нажимаю на третий этаж. — Ты удивишься, но мне здесь нравится. Этакий адреналин. В частной клинике слишком скучная работа, которая по сути приравнивается только к одному-как содрать побольше денег с человека. Это схема, которой ты должна соответствовать и скажу тебе сразу, со своей правильностью тебе будет сложно там работать, потому что в частной лавочке у тебя будет план «как назначить человеку то, что ему не нужно». И это не врач плохой, просто с него это требуют. Ты должна приносить владельцу деньги. Так что, если ты нацелена набраться здесь опыта и прийти в частную клинику-хорошо подумай. Просто запомни, что ничего совершенного в нашем мире нет. Ни здесь, ни там. Наш этаж, — Марина первая выходит из лифта, и непонимающе на меня смотрит.
— Не пойму. Иногда мне кажется, что вы полный… в общем несерьезный человек, но следом делаете и говорите то, что не сочетается с вашими предыдущими действиями. Как так?
— Будем считать, что у меня шизофрения. Пойдем, уже семь вечера, работы еще до хрена.
— Ну вот опять вы это делаете.
— Цыц. Начинай делать половину дневников, а я вторую.
Заходим в ординаторскую, Марина первая моет руки, предусмотрительно заперев за собой дверь. Беру половину историй себе и кидаю на столик. От руки напишу, так быстрее.
— Я все.
— Истории на столе.
— А что уже все ушли? Почему вы приходите раньше и уходите позже?
— Потому что, когда мы завтра уйдем в пять, другие уйдут в восемь, даю руку на отсечение. Все, делай дневники и не задавай лишних вопросов.
Захожу в туалет и тут же забываю о том, что хотел спать. На носу прыщ! Боже, да у меня в юности такого не было. Стыдоба.
— Мариночка, вот скажи мне, что это? — указываю на кончик носа.
— Ммм… прыщ.
— Точно. Так какого хрена ты не сказала мне об этом? Весь день меня позорила.
— Я?! А что бы вы сделали, пересадку носа?
— Нет. Я бы его просто выдавил.
— Ну простите, пожалуйста, в следующий раз скажу. Салфеточку проспиртованную дать, чтобы сейчас выдавить?
— Давай, — встает из-за стола, достает из сумки салфетки и подает мне.
— Возьмите две.
— Спасибо, ты очень щедра, — подхожу к зеркалу и таки давлю это убожество. Да здравствует четырнадцать лет. — Ну что, я красавчик?
— Вы страшно красивы.
— Вот и я так думаю. Чего такая загруженная? — присаживаюсь на диван и начинаю заполнять истории.
— Я устала и из-за вас попаду домой хрен знает когда.
— Ой-ой, полегче, уже и хрен в ход пошел. А что так?
— Моя станция метро перекрыта, вот что.
— Ой, только слезы не лей, подвезу тебя с комфортом до дома, у тебя сегодня стресс. И член впервые увидела, и на консультации сходила. Надо тебя поощрить.
— Вы опять начинаете?
— Заканчиваю. Шевели поршнями, я домой хочу.
— Я тоже. Вы же прекрасно понимаете, что я не сяду к вам в машину.
— Это еще почему? Я тебя насиловать не собираюсь, у меня в отличие от некоторых недотраха нет. К тому же не переживай, через минут десять сюда подойдет моя девушка и мы поедем вместе с ней. Так что на твою честь я покушаться не намерен.
— И ваша девушка будет не против?
— Кто ее будет спрашивать. Не отвлекайся.
— Хорошо.
***
Переодеваю халат, обувь и быстро накидываю на себя кофту. Беру истории со стола и иду к выходу.
— А проверять вы не будете?
— Нет, я тебе доверяю, если что вырвем твой дневник и вклеим новый, в лечении все равно ничего не менялось. Или ты что-то меняла?
— Нет, конечно.
— Ну вот и славно, давай быстро переодевайся, — беру мобильник и выхожу из ординаторской.
Кладу истории на пост, вешаю минутную лапшу на уши дежурящей медсестре, и так и не увидев Марину, иду обратно.
— Ты чего такая медлительная? — налетаю на нее около двери.
— Извините, на туфлях застежка не хотела застегиваться.
— Извиняю, пойдем, — пропускаю Марину вперед, а сам смотрю на ее туфли. Какие к черту туфли, если она всегда в кроссовках?! И вместо куртки- плащ. Нет, так ей определенно лучше, не такая коротышка. — Марина, — поворачивается ко мне. Точно губы накрашены. Вот это с чего вообще?! — Можно нескромный вопрос?
— Если тема касается членов, то нет.
— Нет. Зачем ты накрасила губы? — вызываю лифт и жду ее ответа. Вот на хрена я это спрашиваю?!
— Это гигиеническая помада с эффектом блеска. У меня губы трескаются. К чему этот дебильный вопрос?
