волосы густыми шелковистыми волнами рассыпались по ее загорелым плечам, а серо-голубые глаза искрились теплотой, когда она встала и протянула руку.
В Университете Тайер было много красивых девушек, но никто не мог справится с Аллесандрой.
— Ты, должно быть, Доминик, — сказала она. Каким-то образом, вживую ее голос казался еще приятнее. — Я Алессандра, но мои друзья зовут меня А́ле.
Наконец-то я нашел в себе смелость заговорить.
— Привет, Алессандра, — я сделал особый акцент на ее полном имени. Мы не были друзьями. Мы только что познакомились, и моя реакция на нее была чисто физической. Это ничего не значило.
— Приятно познакомиться, — если ее и смутило то, что я подчеркнуто назвал ее полным именем, она этого не показала.
— Поскольку это наша первая встреча, а семестр еще не начался, я не подготовила никаких учебных материалов, — сказала она после того, как мы заняли свои места. — Я уверена, у тебя разбито сердце.
— Безусловно.
От быстрой улыбки Алессандры по моим венам пробежала такая же быстрая волна тепла. Я сдвинулся, наполовину желая, чтобы никогда не появляться здесь, а наполовину — чтобы никогда не уходить.
— Я подумала, что мы обсудим ожидания и немного узнаем друг друга во время сегодняшней встречи, — сказала она. — Несмотря на то, что это официальное взаимодействие репетитора и ученика, будет лучше если мы взаимно понравимся друг другу.
Алессандра одна в своём роде. Я должен был догадаться.
— Только если ты не будешь просить меня заплетать тебе волосы, — сказал я. — Никто из нас не будет счастлив.
От ее смеха у меня на губах почти появилась улыбка. Почти.
— Обещаю, никаких косичек, но я не могу гарантировать, что время от времени не буду появляться с печеньем. Они удивительно вредны для здоровья, и, если дело дойдет до конфликта, они вполне сгодятся в качестве взяток, — еще одна улыбка, еще один прилив тепла. — Не спрашивай меня, откуда я знаю.
В течение следующего часа мы обсуждали наши расписания на семестр, иррациональную любовь профессора Рут к сопоставлению и случайную мелочь вроде любимых музыкальных исполнителей и цветов. Кроме того, Алессандра подробно расспросила меня о моих предпочтениях в обучении: какую обстановку я предпочитаю, что лучше усваиваю — звук, визуальные образы или практические занятия; даже о том, в какое время суток я обычно больше всего устаю.
Раньше я никогда не обращал внимания на половину этих вещей и не хотел отвечать, но для человека, напоминавшего взрослую принцессу Диснея, она была похожа на чертового питбуля с костью.
В конце концов я уступил и ответил после некоторого размышления.
Условия обучения: большой стол, естественное освещение, немного фонового шума вместо полной тишины.
Средство обучения: визуальные образы.
— Отлично. Это было очень полезно, — сказала она в конце нашей встречи. — Думаю, мы прекрасно поладим. Любой, кто является поклонником Garage Sushi, может стать моим другом.
Наш взаимный интерес к местной инди-группе стал приятным сюрпризом, хотя я вряд ли считал его прочной основой для дружбы.
— Тебе подойдет это же время на следующей неделе? — спросила Алессандра. — У меня нет занятий по понедельникам, поэтому я свободна.
— Нет. На следующей неделе я начинаю работать в качестве репетитора по математике, — богатые люди тратили смехотворные суммы денег, чтобы запихнуть в Лигу плюща своих детей, а деньги, которые я заработал на уроках математики, во многом покрыли мои расходы.
— А как насчет утра?
— Работа.
— Вечером?
— Работа.
Алессандра подняла брови.
— Ты будешь работать, затем преподавать, а потом снова вернешься на работу?
— Это две разные работы, — сухо сказал я. — Утром кафе, вечером «У Фрэнки».
Я запланировал все свои занятия по вторникам и четвергам, чтобы иметь возможность работать в остальные дни. Между кафе, закусочной, репетиторством и случайными подработками стрижки газонов по выходным я зарабатывал ровно столько, чтобы хоть как бы вписаться в Тайер.
На самом деле я не заботился о том, чтобы сблизиться со своими сокурсниками, большинство из которых были из богатых семей, к которым я никогда не мог принадлежать, но самым большим преимуществом посещения такой школы, как Тайер, было налаживание деловых связей. Чтобы люди воспринимали меня всерьез, мне нужно было выглядеть соответствующе, а выглядеть соответствующе было чертовски дорого.
Лицо Алессандры смягчилось. Она принадлежала к тому типу студенток, которые принадлежали к этой школе, даже не пытаясь. Она не упомянула, чем занимались ее родители, но я мог сказать, просто взглянув на нее, что она из богатой семьи.
— Во сколько ты заканчиваешь работу? — спросила она. — Тогда мы сможем встретиться. Судя по нашему графику, понедельник — это…
— Я ухожу с работы не раньше одиннадцати, — с холодным взглядом я бросил ей вызов. — Думаю, для тебя это слишком поздно. — Я не стал рассказывать о том, что обычно занимался после работы. Не знаю почему, но я лучше концентрировался, когда был уставшим.
Алессандра мне понравилась больше, чем я думал, но меня не убедила вся эта история с репетиторством. Меньше всего мне было нужно, чтобы она бросила меня в середине семестра, потому что я недостаточно быстро усваивал материал.
— Хорошо, что я сова, — ответила она, окинув меня пристальным взглядом. — Увидимся в следующий понедельник.
Я ни на секунду не поверил, что Алессандра готова выделить свой вечер понедельника — да и вообще любой вечер — для того, чтобы заниматься со мной. Наверняка у нее назначено свидание или вечеринка, что вполне нормально. Если мы не смогли договорится о времени, то уж точно не сможем договорится о чем-то еще. Несмотря на сомнения профессора Эрлиха, я был уверен, что смогу сдать английский самостоятельно. Я просто обязан это сделать. Иначе я не смогу закончить университет.
Я протер стол «У Фрэнки», пытаясь игнорировать нежелательный укол ревности при мысли о том, что Алессандра на свидании. Разумеется, я не претендовал на нее, да и не хотел. Я переспал с несколькими девушками в Тайере, но никогда не пытался встречаться ни с одной из них. И без того было много забот, а мне еще не хватало разбираться с драмой отношений.
— Вау, — Линкольн издал низкий свист из кабинки, где он доедал гамбургер и картошку фри вместо того, чтобы закрывать кафе. Он был племянником владельца и одним из самых
